Кенна задержала дыхание, когда мужчина шагнул внутрь.
– Моя жена неделями плакала, – продолжал он, и его кислое дыхание ударило ей в ноздри. – И я не откажусь лично стереть твой проклятый вид с лица земли.
Кенна обхватила себя руками, готовясь к удару, поскольку мужчина исходил злобой.
– Что ты здесь делаешь? – Голос второго мужчины прервал угрожающую речь первого. Глаза Кенны, снова привыкшие к свету, разглядели в хлеву еще одного мужчину из таверны.
– Зачем ты вошел сюда? – спросил второй. – Хочешь, чтобы она прокляла тебя, как и твою жену?
Первый мужчина резко отстранился, испугавшись ведьминской силы, которой в Кенне, конечно, не было. Дверь захлопнулась так же быстро, как и распахнулась, и Кенна вновь оказалась в кромешной тьме.
– Ты в порядке? – прошептала Грир, как только дверь заперли и мужчины ушли.
– Да, – ответила трясущаяся Кенна.
– Что он оставил тебе? – спросила Грир, когда Кенна переползла вперед, чтобы ощупать поднос.
– Еду, – сказала та, ее желудок урчал от голода. Она понюхала содержимое кружки. Пахло ужасно, но все же это было вино, и она умирала от жажды и голода.
– Зачем им кормить тебя, если они собираются тебя убить? – задумалась Грир.
– Мне все равно, – сказала Кенна, нащупывая поднос. – Я схожу с ума от голода, Грир. Возможно, это их вариант последнего ужина приговоренного. Хотя еда по крайней мере могла бы быть свежей.
– Стой, Кенна! Ничего не трогай! – почти что крикнула Грир. Кенна остановилась, не донеся до рта кусочек сыра. – Вспомни о тех, кто умер в деревне, – продолжила говорить Грир через стену. – Что, если наш приятель Дюкен отравил их и выставил все так, будто это сделала та маленькая девочка?
– Он точно на это способен. – Кенна отбросила сыр и не в первый раз за день пожелала, чтобы Баш был рядом с ней. – Но кто-то ведь мог это заметить?
– Кто будет подозревать человека, которому жители сами доверили заботиться о деревне? – спросила Грир. – Особенно, когда он предоставил им козла отпущения. Мне кажется, что эти люди поверят во все, что скажет им Дюкен.
Кенна уставилась на поднос с едой перед собой.
– Нам нужны доказательства, – сказала она.
– Нам нужно убраться отсюда. Чем дольше ты находишься в этом хлеву, тем хуже становится ситуация для нас обеих.
– Грир, – Кенна повернулась к лучику света в стене, – он сказал им, что я ведьма.
Она слышала, как Грир глубоко вдохнула и выдохнула.
– И что еще хуже, – ответила ее подруга, – ему поверят. А мы знаем, что делают с ведьмами в этой деревне.
Кенна обняла ноги и уткнулась лицом в колени. Им нужно было найти способ вытащить ее из хлева и добраться до лошадей как можно быстрее, или ни одна из них больше не увидит близких.
Если кто-то и знал тайные ходы дворца лучше Екатерины, так это Мария. Ребенком она часами бегала по ним, навещая друзей, когда должна была находиться в своей комнате. Она знала, где открывалась каждая дверь, какие туннели вели в тупики, а какие – к смертельным ловушкам. Отодвинув гобелен в конце своей гостиной, Мария сильным толчком открыла свой личный вход в туннель. Она попросила Франциска и Екатерину оставить ее одну, и они, конечно же, согласились – Франциск из чувства вины, а Екатерина неверно истолковала это, решив, что Мария готова сдаться.
Стараясь издавать как можно меньше шума, Мария бежала по мрачным тоннелям, она знала, что Алис перевели в темницу. Лишь господь знает, что Екатерина сделает с младшей Адой. И все же Мария продолжала надеяться на то, что Екатерина сжалится над девочкой. Это случалось не часто, но иногда Екатерина доказывала Марии, что она не совсем уж монстр. В конце концов, до того, как погибли двое слуг, она была готова обсуждать дело Алис, хотя обычно принимала решения быстро.
Ее дыхание стало учащенным и затрудненным, Мария мчалась по крутому спуску левого ответвления тоннеля, пока не дошла до нужного места.
Не давая себе времени передохнуть, она толкнула дверь и вошла в спальню Баша и Кенны.
– Мария!
Изумленный и полуодетый Баш стоял у кровати.
– Извини. – Королева смущенно отвела взгляд, пока брат ее мужа натягивал рубашку. – Мне следовало постучать.
– Постучать куда? – Баш поспешил к месту, где стояла Мария, и обвел взглядом линию входа. – Если бы я услышал, как ты стучишься за стеной, я бы, скорее всего, проткнул тебя мечом. Этот проход всегда был здесь? Ты пользовалась им раньше?
– Да, – кивнула Мария, оглядывая комнату в поисках Кенны. – Но много лет назад, до того как ты занял эти комнаты. Я рада, что ты не поставил шкаф у этого входа.
– Даже не видно, где он открывается, – удивился Баш. – Изумительно.
– Это правда. – Мария тронула деверя за руку, отвлекая его от изучения потайного хода. – Баш, где Кенна? Мне нужна ваша помощь.
– Она не с тобой? – удивился он, нахмурившись.
Мария покачала головой.
– Я была на половине медиков. Ночью умерла еще одна служанка, и Екатерина убеждена, что это делает Алис. У Франциска не было выбора, и девочку поместили в темницу.
– Но это абсурд, – сказал Баш. – Как она могла убить кого-то из обслуги?
– Вот об этом я тебя и собираюсь спросить, – сказала Мария, встретившись с его глазами. – Мы с тобой замечаем то, чего иногда не можем объяснить, и ты даже чаще, чем кто-либо из всех, кого я знаю. Ты веришь, что Алис ведьма?
– Нет, – не раздумывая, ответил Баш. – Как и не верю в то, что она убийца, язычница или еретичка. Мария, она напуганная девочка. Что такого она сказала, что ты решила обратиться ко мне?
Вздохнув, Мария подняла руки, сдаваясь.
– Она сказала мне, что знахарь, учивший ее, произносил слова на языке, который она не понимала, после того, как давал пациентам лекарства, – сказала она. – Я предположила, что, возможно, она использовала не только травы и…
– …заклинания, – закончил за нее Баш.
– Да, – подтвердила Мария. – Знаю, это звучит глупо, но не знаю, как еще объяснить происходящее.
– Самое простое объяснение зачастую самое верное, – сказал Баш. – Не важно, каким нелепым оно кажется. Не важно, если при этом нужно поверить в то, что у девочки есть силы над жизнью и смертью.
Мария кивнула.
– Именно это случилось в Осере, – продолжал Баш. – Происходило нечто ужасное, и люди приняли первое и самое простое объяснение, которое им предложили, не важно каким невероятным оно казалось, когда они впервые услышали его.
– Если кто-то, кому ты доверяешь, постоянно повторяет одно и то же, ты начинаешь верить в это, – проговорила Мария медленно.
– А как иначе можно объяснить некоторые модные веяния относительно нарядов при дворе? – сказал Баш с печальной улыбкой.
