– Королева говорит о том, – пришел на помощь Франциск, заметив смущенный взгляд лорда Верьера, который тот бросил в его сторону, – что возможно вопрос права владения курами не обязательно требует королевского вмешательства.
– Но, ваше величество… – начал Верьер.
– Я с этим разберусь, – резко перебил его король. – Спасибо, лорд Верьер.
Смущенный и с пунцовым лицом дворянин попятился из тронного зала. Франциск махнул страже, чтобы те закрыли за ним дверь.
– Разве это не забавно? – спросил Франциск жену, которая осторожно сняла тяжелую корону с головы. Аккуратно положив ее на колени, она покачала головой, а затем посмотрела своими огромными карими глазами на короля.
– Сколько их еще?
– Не знаю, – признался он. – Но я знаю, как важно сейчас удерживать дворянство и крестьян на нашей стороне. Аудиенция с королем и королевой позволяет им чувствовать, что их услышали.
– Никто не верит в это больше, чем я, Франциск, и ты это знаешь. – Мария потянулась, чтобы взять его за руку, и супруг крепко сжал ее нежные белые пальцы. – Просто я не предполагала, что придется выслушивать столько по большей части пустяков: она украла моих кур, он взял мою карету. Если честно, слушая их, я все время задаюсь вопросом: люди вообще взрослеют?
Франциск лукаво улыбнулся.
– Ты уже больше года при дворе и это тебя продолжает удивлять?
– Хорошо подмечено, – ответила Мария. – Подумать только, сколько маленьких девочек по всей Франции мечтают о блестящей жизни при дворе.
Мария закинула руки за голову и вдохнула, чтобы расслабиться. Тесный корсет зеленого парчового платья не был рассчитан на то, чтобы сидеть на троне и выслушивать детские споры между взрослыми и богатыми мужчинами, которые в состоянии решить все вопросы сами.
– Ты так говоришь, будто сама не мечтала обсуждать право на владение животными лорда Верьера, – поддразнивая, сказал Франциск. – Мария, королева Шотландская, супруга правящего короля Франции, знаток куриц.
Мария посмотрела на свое красивое парчовое платье, бриллианты и рубины, сверкающие на ее пальцах, а затем на Франциска, короля Франции, ее мужа. Обо всем этом мечтали все маленькие девочки Франции, да и всего мира. Чего они не ожидали, так это политики, борьбы за власть, постоянной угрозы покушений на жизнь не только со стороны французских протестантов, которые негодовали, что ими правят католики, но теперь еще и со стороны ее двоюродной сестры Елизаветы, которая восседала на троне Англии, которую от них отделял лишь узкий пролив. А еще существовала стена между ней и Франциском, которую она не могла разрушить. Супруг всегда был рядом, но иногда казалось, что его разум и сердце устремлялись куда-то еще, и это пугало ее. Жизнь во дворце была далека от сказки.
– Мария? – Франциск увидел, что счастливое выражение лица его жены изменилось, и снова сжал ее руку. – Ты в порядке?
– Да, конечно. – Мария постаралась стереть печаль с лица. Вернув корону на голову, она улыбнулась Франциску. Его золотистые волосы сверкали в ярком дневном свете, а в голубых глазах снова светилась радость. Она научилась слишком хорошо врать. Впрочем, они оба. – Ну что, продолжим? Я хочу выяснить, стоит ли посылать коз мадам Метье на рынок до ужина.
Мелькнувшая на лице Франциска ответная улыбка напомнила Марии, что он все еще тот мужчина, которого она полюбила. Франциск движением руки приказал стражникам открыть дверь в тронный зал и прислать к ним следующего посетителя.
Мария сразу же заметила, что новых просителей привела сюда серьезная беда. Семья из трех человек: муж, жена и ребенок устремились к ним и, содрогаясь от горя, упали на колени. Они не ликовали, как другие, оказавшись в одной комнате с правителями Франции, их появление сопровождало ощущение паники и отчаяния, которое наполнило комнату еще до того, как просители успели заговорить.
– Если позволят ваши милости, нам нужна помощь, – первой заговорила женщина, склонившись так низко, что практически касалась лбом пола. – Мы не знали к кому еще обратиться.
Франциск, чувствовавший ту же неловкость, что и его жена, выпрямился.
– Расскажите нам, что случилось, и мы поможем вам, если это в наших силах, – проговорил он.
– Дело в моей Алис, моей дочери Алис! – Голос мужчины срывался в крик. – Они забрали мою маленькую девочку!
Его жена приподнялась на коленях и положила свою руку на руку мужа, чтобы успокоить его. Теперь, когда Мария смогла лучше разглядеть их лица, она заметила на них следы слез и бессонных ночей. Даже маленькая девочка лет шести-семи выглядела измученной, и сердце Марии разболелось от того, что кто-то настолько юный должен держать на плечах такой груз.
– Кто забрал вашу дочь? – спросила Мария. – Вы знаете, где она?
– Да, ваша милость, – ответила женщина. – Старейшины нашей деревни забрали ее. Они считают, что она ведьма, и завтра на рассвете должна состояться ее казнь.
– Уверена, за этим стоит длинная история, – сказала Мария, подавшись вперед на своем троне, словно не замечая встревоженный взгляд Франциска. – Пожалуйста, расскажите мне ее.
– Меня зовут Мелани Феврье, это мой муж Джехэн и наша младшая дочь, Ада. Мы приехали из деревни Осер в четырех часах к югу от вашего дворца, ваша милость, – начала женщина. – Несколько недель назад в деревне стали происходить странные вещи, которые никто не мог объяснить: умерли несколько человек по причинам, которые лекари обнаружить не смогли. Сначала это были старики, но в этом году погода не была к нам добра, еды не хватало, поэтому их смерть не выглядела подозрительной. Однако потом начали умирать малыши.
– Малыши? – Мария подняла руку к горлу, боясь услышать следующую фразу.
– Да, ваша милость, – кивнула Мелани. – Они рождались… неправильно. Или вообще не рождались.
– Господи, – выдохнула Мария, ее мысли перенеслись к ее не родившемуся ребенку. Отказываясь плакать перед своими подданными, она приготовилась слушать конец истории. – Продолжай, пожалуйста.
– Сперва кто-то сказал, что видел ночью темную фигуру, проезжающую на лошади по кромке леса, и мы решили, что, возможно, этот человек, кем бы он ни был, насылал колдовство на нашу деревню. Но деревенские мужчины всю ночь прождали с факелами и ничего не увидели. А старики и младенцы по-прежнему умирали. После долгих обсуждений с нашим священником старейшины решили, что это должно быть проклятие. Для происходящего не было никаких естественных причин, так что все согласились, что деревню кто-то проклял, наслал на нас мор. Единственный человек, который ухаживал за теми, кто потом умер, был наш деревенский знахарь. Много лет назад уже ходили слухи, что он был не обычным знахарем, что у него был сверхъестественный дар, но он был так добр к нашей деревне и спас жизни стольких людей, что никто не подозревал его в злом умысле.
– До этого времени? – спросил Франциск.
– Да, ваша милость, – сказала женщина, низко склоняя голову. – Но знахарь умер прежде, чем несчастья обрушились на нас, оставив вместо себя преемника.
