Скорее всего, преступник — интересный, видный мужчина, способный вскружить женщине голову.
Кошка поела, забралась ко мне на руки и замурлыкала. Гладя её пушистую спину, я задумчиво произнесла: «А ведь ты, наверное, видела убийцу, Годзилла. Если бы ты только могла разговаривать!»
Глава 24
Проснулась я от зубной боли. Ныл коренной зуб справа. Давно ведь собиралась пойти сдаться врачу, но всё никак не могла решиться. Теперь не пойду — побегу. Пришлось отзвониться на работу и предупредить начальство, что появлюсь не раньше обеда.
Я выползла из дома, уныло держась за щёку.
Всю ночь шёл дождь, и перед моим подъездом вальяжно разлилась огромная лужа. Измерить ёё глубину своими сапогами мне не хотелось, и я решила обойти неожиданное препятствие.
Однако не тут-то было. С одной стороны лужа вплотную примыкала к невысокой ограде палисадника, а с другой, на совершенно сухом асфальте, стояла чья-то белая «девятка».
Иного пути, кроме как через водное пространство, не было.
Осторожно, на цыпочках, обходя лужу по краю, по мелководью, и одновременно пытаясь не измазать куртку об автомобиль, я чертыхнулась себе под нос, мечтая, что если бы в этот момент хозяин так неудачно припаркованной машины оказался поблизости, я бы высказала ему в лицо всё, что я о нём сейчас думаю.
К счастью для водителя, он так и не появился, потому что ноги я всё же слегка подмочила, растеряв вместе с этим остатки оптимизма.
В приёмной зубоврачебной поликлиники всё сияло белизной. Неожиданно обнаружилась небольшая очередь. Ещё пять или шесть таких же, как я, страдальцев с лицами мучеников сидели в удобных креслах, листая глянцевые журналы.
Застолбив себе место в очереди, я опустилась в ближайшее кресло, лелея больной зуб.
Скоро мне надоело блуждать взглядом по абсолютно белым стенам, и я взяла из кипы журналов на стеклянном столике первый попавшийся.
Это оказался журнал «Вязание». Я фыркнула: вот уж никогда особо этим не увлекалась, но за другим журналом вставать было лень, и я начала лениво перелистывать страницы со широко улыбающимися смазливыми девицами и парнями, одетыми в кофты, свитера, джемперы и пуловеры всех сортов и расцветок.
Перевернув очередную страницу, я чуть не выронила из рук журнал. С глянцевого листа мне широко улыбался Вениамин, сжимая в руках кошку. Это была та самая фотография, которую я получила вместе с первым его письмом.
Я вынула из сумки распечатанное на принтере чёрно-белое фото Вени. Две картинки отличались только цветовой гаммой.
Ещё через две страницы я нашла и вторую присланную мне фотографию.
Сомнений уже не оставалось. Некто, называющий себя Вениамином, пишет мне, используя чужие фото.
Оглянувшись по сторонам и убедившись, что все вокруг заняты каждый своим делом и не наблюдают за мной, я проворно запихнула журнал в сумку.
Так, это новое обстоятельство надо хорошенько обдумать.
Тут может быть несколько объяснений.
Скажем, этот пишущий мне человек, для удобства продолжим называть его Веней, стесняется своей внешности, считает, что, приложи он свою настоящую фотографию, ему никто не ответит.
Возможно такое? В принципе, возможно, но только если он довольствуется электронной перепиской, потому что при личной встрече обман сразу же раскроется.
Это может быть чья-то идиотская шутка.
Возможно такое? Возможно. В Интернете, говорят, полно придурков.
Ещё один вариант: этот человек скрывает своё настоящее лицо потому, что он вынашивает какие-нибудь преступные планы насчёт меня.
А ещё этот человек может оказаться тем самым, имеющим какое-то отношение к Агате, Вениамином, и совпадение имён вовсе не случайность. Допустим, они тоже познакомились через Интернет.
Возможно такое? Теоретически возможно. Агата назначала встречу с Барминым. Это я знаю наверняка. И Вениамин у нас с ней, не исключено, один на двоих — ведь Игорь говорил, что размещает все объявления на одном сайте. Вот этот Вениамин и мог написать сначала Агате, а потом, по случайному совпадению, и мне. А может, он вообще пишет всем подряд?
Мысли теснятся в голове, скачут, как белки. Меня опять бьёт сыскная лихорадка. Даже зубная боль как будто отодвинулась куда-то в сторону, уступив место лихорадочной работе разума.
Но тут подходит моя очередь к врачу.
Перед бормашиной сыскная лихорадка сдаётся. Собственные переживания заслоняют все проблемы ещё минуту назад так беспокоившие меня.
Всё моё существо сейчас сосредоточено на этом дёргающем болью коренном зубе. Я, заранее решившая перенести пытку без единого звука, начинаю позорно подскуливать в тон звуку бормашины.
Экзекуция продолжается двадцать минут, кажущиеся мне вечностью. Наконец, счастливая, трогающая изнутри языком свежезапломбированный зуб и не верящая, что это он принёс мне столько страданий, я вылетаю на улицу.
Рой мыслей о таинственном Вениамине опять копошится в моём мозгу. Мне нужно выяснить, переписывалась ли Агата с «моим» Вениамином. Но как это сделать? Буду надеяться, что эти сведения будут среди тех, что обещал накопать для меня Паша Шурыгин.
Глава 25
В автобусе я достаю украденный в поликлинике журнал «Вязание» и снова рассматриваю фотографию лже-Вениамина.
Итак, преступник, «содрал» фотографию из журнала и разместил её на сайте вместе со своим объявлением.
Какая-то мысль не даёт мне покоя, и я продолжаю рассматривать уже изученную до мелочей фотографию, пытаясь поймать эту мысль за хвост. Улыбка, кошка, свитер ручной вязки…
Ага! Вот то, что меня подсознательно мучило. Если Вениамин — мужчина, то откуда у мужика журнал «Вязание»? Среди всех моих знакомых мужчин не было ни одного извращенца, покупающего подобные журналы.
Но тогда логично предположить, что лже-Вениамин — женщина, выдающая себя за мужчину?
В интернете такое возможно.
Но для чего женщине представляться мужчиной и писать всякую романтическую чепуху особям своего пола?
А если Вениамин и вправду убийца, неужели под его личиной какая-то психопатка ходит и убивает одиноких женщин?
Ведь что известно о преступнике? Только его высокий рост и широкие плечи. Ну так та же самая Ирина Бармина, бывшая манекенщица, должно быть, под метр восемьдесят ростом. А в какой-нибудь «дутой» куртке она бы выглядела плечистым мужиком.
Вот только для неё нелегко было бы на инвалидной коляске разъезжать по городу и душить людей, переодевшись мужчиной.
А если она прикидывается калекой, а сама бегает, как олень?
Да ладно, такое только в детективных романах можно встретить. Зато полно других тёток, тоже высокого роста, озлобленных на жизнь и на весь род человеческий. Вот какая-нибудь из них и решила грабить и убивать себе подобных, уж не знаю, почему.
