Уже не помышляя ни о каком таксомоторе, я добираюсь домой на общественном транспорте, всё ещё трясясь от страха. Для чего Кожин хотел посадить меня к себе в машину? Что он ещё задумал?
Я уже не знаю, кто преступник. В голове все смешалось. Факты и мои догадки громоздятся друг на друга, сбивая меня с толка.
У меня остался один способ узнать убийцу: немного подождать и посмотреть, кто явится меня убивать сегодня вечером или ночью.
Входя в свой двор, я кручу головой в поисках Пашкиной машины. Её нигде нет. Неужели Пашка не смог приехать? Неожиданно трезвонит мой сотовый.
— Что, подруга, не признала? — раздаётся жизнерадостный Пашкин голос. — А ведь ты сейчас метрах в пяти от меня стоишь и в упор не видишь.
Он вылезает из старенькой «копейки» у соседнего подъезда, одетый в какую-то куртку и брюки камуфляжного окраса, и машет мне рукой.
— Ты думала, я припрусь сюда на своей ярко-красной иномарке, чтобы торчать тут, как гвоздь? Вот, у тестя занял ради дела.
— Ну, Пашка, ты великий конспиратор! Где такой карнавальный костюмчик оторвал? — тычу я пальцем в его камуфляж, ныряя на продавленное пассажирское сиденье видавшего виды «жигуленка». — У спецназа одолжил?
— Тесть в этом на рыбалку ездит. Кто знает, сколько мне тут сегодня дежурить: вот и принарядился, чтобы не замерзнуть в засаде. Я ж не буду стоять тут всю ночь с включенным мотором. Сейчас, в ноябре знаешь, как быстро выстынет салон? Ну ладно, пора действовать. Дай сюда свой сотовый.
Достаю предмет своей гордости — далеко не у каждого есть такая модная штука.
— Ух ты, — присвистывает Пашка — Нокия двадцать один десять девяносто пятого года выпуска! Почти свежачок!
— Да уж! — гордо говорю я. — Обошелся, гад, недешево, хоть и брала уже слегка бэушный.
— «Быстрые клавиши» вызова абонентов есть?
— А то!
— То что надо! — Пашка берет мой телефон и начинает нажимать на кнопки. — Смотри, я загоняю тебе свой номер. Достаточно будет нажать единицу, чтобы меня вызвать. Запомнила? Кнопку с цифрой один. Проверь.
Я нажимаю единицу, затем вызов, и Пашкин телефон начинает пиликать.
— Порядок, — говорит Шурыгин. — Напомни ещё раз, как выглядит этот Кожин.
Я снова описываю внешность Михаила. А потом рассказываю про сегодняшнюю встречу с «зайкой» и ее угрозу. Пашка, как и я, не знает, что и думать.
— Ну, мать, — растерянно говорит он. — Попала же ты в переплет!
— Так что, Паш, еще неизвестно, с кем тебе сегодня придется сразиться, возможно, с очень красивой девицей. Смотри, чтобы Маринка не приревновала, — пытаюсь шутить я.
— В общем, если начнут тебя душить, ты не стесняйся, звони, — пытается шутить в ответ Пашка.
Но я-то вижу, что и он страшно волнуется.
— Будь осторожна, — говорит Шурыгин. — Никакой самодеятельности, всё чётко по плану.
— Хорошо, — отвечаю я. — Ты тут тоже не засни в своей засаде.
Мне пора. Я вылезаю из «жигуля» шурыгинского тестя, вхожу в родной подъезд и поднимаюсь в свою квартиру.
На первый взгляд здесь все спокойно. Я заглядываю в холодильник, пытаясь угадать, успел ли Вениамин подмешать в сок снотворное. Открываю крышку, нюхаю, но по запаху определить ничего не могу. «Ладно, Веня, экспертиза покажет», — мстительно думаю я.
Звонок телефона словно вспарывает тишину моей квартиры. Пачка сока чуть не вываливается из моих рук. Я замираю и решаю не подходить к аппарату, но телефон продолжает с удивительным упорством издавать резкие звуки. Наконец, я не выдерживаю, ставлю сок в холодильник, иду в комнату и снимаю трубку.
— Алло, — раздаётся издалека голос Кожина.
В панике я бросаю трубку на рычаг.
Что ему нужно? Уже начинает проверять, уснула ли я? А правильно ли я поступила, что сняла трубку?
«Наверное да, — лихорадочно размышляю я. — Он же должен убедиться, что я подхожу к телефону, если в сознании».
Теперь остается только ждать его следующих звонков.
Время течёт мучительно медленно. В ожидании решающего момента я не знаю, чем себя занять. Я то сажусь, то вскакиваю, то меряю шагами комнату. Меня клонит в сон. И зачем я сегодня проснулась раньше, чем обычно?
За окнами уже совсем стемнело. Я включаю люстру. В мягком электрическом освещении окружающие меня знакомые предметы выглядят так успокаивающе, а сонливость вроде бы отступает. Я забираюсь с ногами на диван, открываю книгу, но строчки прыгают у меня перед глазами, и смысл прочитанного до меня не доходит.
Я раздражённо отбрасываю книгу в сторону, и тут раздаётся телефонный звонок. Сердце у меня падает в пятки. Началось. Проверяет, заснула ли я. Что ж, не буду подходить к телефону. Пусть думает, что снотворное подействовало.
Телефон замолкает, но через минуту вновь разражается трелью. Я зажимаю уши — настойчивые звонки слышны всё равно. Потом снова тишина, и снова звонок.
Я стойко переношу эту пытку. Наконец, вероятно, убедившись, что разбудить меня телефонными трелями невозможно, звонящий прекращает терзать мой слух.
Теперь он может попытаться войти в любую минуту. Я сжимаю свой мобильник в мгновенно вспотевшей ладони и напряжённо вслушиваюсь в тишину, царящую в квартире, борясь с вновь подступившей дремотой.
В ожидании проходит минут пять. Наконец, меня подбрасывает звонок в дверь. Сжавшись в комочек, я лихорадочно соображаю, не забыла ли я включить камеру. Кажется, нет. Теперь мне нужно лечь на диван и прикинуться спящей. Сейчас убийца убедится, что я не подхожу к двери и войдёт сам.
Однако события начинают развиваться по совершенно другому сценарию. В дверь сначала трезвонят, а потом начинают стучать кулаком. Я, ничего не понимая, встаю и тихонько подхожу к дверному глазку. Кожин. Это он.
До самого последнего момента у меня ещё оставалось сомнение в правильности моей догадки, и где-то глубоко в душе теплилась надежда, что под именем Вениамина, грабящего и убивающего женщин, скрывается кто-то другой, не Михаил.
Но глаза не обманывают меня.
Я расставила ловушку, и именно Кожин попал в неё. Вот он, всего в каких-то сантиметрах от меня. Я слышу через дверь его тяжёлое дыхание. Я даже могу разглядеть капельки пота на его лице.
Но почему он, не переставая, жмёт на кнопку звонка и стучит в дверь? Совершенно сбитая с толку, я не знаю, как поступить. С самого начала всё пошло не так, как я планировала. Он должен был пытаться открыть дверь ключом — ведь он уже бывал здесь, я знаю. Для чего ему появляться с таким шумом? Он же поставит на уши всех моих соседей!
Мне трудно соображать. Мысли ворочаются в моей голове с большим трудом. Сонливость всё больше одолевает меня. Что-то я обязательно должна сделать. Но что? Не могу вспомнить. Что со мной происходит?
