– Так это же Союз красных фронтовиков! – воскликнула Тата. – Боевое подразделение Коммунистической партии Германии!
Демонстранты встали, не давая автомобилям проехать. Золотозубый водитель высунулся из окна – посмотреть, сколько им еще ждать.
– Вот дьявол, мы, кажется, накрепко тут застряли! – ругнулся он.
Тата дернула хромированную ручку на двери, и они с Китти кубарем вылетели на мостовую.
– Бежим! – крикнула Тата.
– Куда?! – завопил водитель. – Убью!
Он погнался за ними, но Тата и Китти бросились вперед, сквозь строй демонстрантов, и водитель быстро отстал.
– Там мой папа остался! – рыдала Китти, но Тата неумолимо тащила ее через толпу.
Запыхавшиеся и зареванные, они остановились перед странным домом, похожим на греческий храм.
Мимо шли расфранченные нэпманы и нэпманши; на вывесках и указателях – ни одного знакомого слова: даром что Тата столько времени учила немецкий язык в школе!
Все было не по-нашему: на тротуаре стоял шарманщик и что-то гнусаво пел; два солдата в дурацких касках покупали сосиски с уличной жаровни. Только одно выглядело знакомым – хлопочущие у водостока голуби. Но они клевали белую булку! Это кто же выкинул такую вкуснятину?!
Китти не переставая ныла на одной ноте.
– Помолчи, пожалуйста! – взмолилась Тата.
Она сунула руку в карман и вытащила записку, которую ей дал дядя Клим, – он сказал, что по этому адресу находится «безопасное место». Но в какую сторону надо идти? Кругом одни немцы, и даже дорогу спросить не у кого.
Усатый старик с ведром клейстера и бумажным рулоном под мышкой подошел к афишной тумбе и принялся наклеивать на нее плакат с красной звездой и надписью: «Kommunistische Partei Deutschlands». Эти слова Тата знала: они означали «Коммунистическая партия Германии».
Верно, это был свой человек, из пролетариев! Она подбежала к нему:
– Комерад… Я это… Ихь хабе… хаус… Ой, я не знаю, как сказать по-немецки!
– Да ты по-русски говори, – ухмыльнулся старик.
Тата сначала испугалась: вдруг этот человек окажется таким же предателем, как и Сергей? Но у него вроде было доброе лицо.
– Дяденька, миленький! Вы коммунист?
Тот покосился на плакат со звездой.
– Да бог с тобой! Мне за что платят, то я и развешиваю. Семью-то кормить надо.
«Тоже белоэмигрант, – в отчаянии подумала Тата. – Опустившийся беспринципный человек из прошлой эпохи».
– Ты чего хотела-то? – спросил он.
Тата застыла в нерешительности, но потом все-таки показала ему бумажку с адресом:
– Как нам сюда добраться?
Старик достал из кармана очки и, нацепив их на нос, прочитал адрес.
– В метро иди.
– Какое метро? Где оно находится? – испугалась Тата. – Мы заблудились! Мы только-только приехали в этот город и ничего тут не знаем.
Старик подхватил ведро с клейстером и поманил их за собой к дверям «храма».
– Вот это и есть метро. Пойдемте, я вас провожу.
Они вошли внутрь, и Тата замерла от удивления. Крыша станции была стеклянной и сквозь нее проходил солнечный свет. На облицованных плиткой стенах висели щиты с рекламой кабаре и спортивных товаров. В киосках, установленных вдоль стен, продавали всякую всячину.
Старик помог Тате купить билеты и объяснил, куда идти и как отличить нужную остановку ото всех остальных.
– Спасибо! – проговорила Тата и повела Китти вниз по лестнице.
Она не могла поверить, что все это происходит с ней взаправду. Еще вчера она сидела в шкафу и оплакивала свою несчастную жизнь, а сегодня они с Китти оказалась под землей, под городом Берлином. Причем одни, без взрослых!
Девочки вышли на скудно освещенную платформу и сели на лавочку.
Наверное старик все-таки был коммунистом – белогвардеец никогда бы не стал помогать незнакомым детям. Просто он не знал Тату и не доверял ей – ведь тут, в Берлине, было полно эмигрантских барчуков и маленьких фашистов.
Мимо с грохотом пронесся поезд, и Тата с Китти закрыли уши ладонями. Стоявшие рядом школьницы расхохотались и принялись шептаться, показывая на них глазами.
– Я хочу к папе! – всхлипнула Китти.
Тата сжала ее руку.
– Не трусь – мы его найдем. Мы с тобой храбрые пионеры!
Они сели в поезд и долго ехали, отсчитывая остановки, – как велел старик.
Неожиданно вагон выскочил из-под земли, и ослепительное солнце наполнило весь вагон. Мимо потянулись странные немецкие домики, парки и магазины, и наконец поезд прибыл на конечную станцию «Тильплац».
Тата и Китти сошли с открытой платформы и огляделись.
– Нам туда! – объявила Тата, показывая на разноцветные многоквартирные дома. – Сейчас мы у кого-нибудь спросим, куда идти. В крайнем случае нам пальцем покажут.
3.
От Оскара Рейха одна за другой пришли две телеграммы: в одной он обещал Зайберту привезти деньги во вторник, а во второй извинялся и просил перенести встречу на следующий день на пять часов.
В среду с утра Зайберт сел за печатную машинку и начал писать развернутую статью о трудовых лагерях. Он решил, что если Оскар сегодня же не принесет денег, завтра этот материал уйдет в печать.
Статья получилась настолько душещипательной, что Зайберту захотелось похвастаться ею перед Ниной. Конечно же, она не могла оценить красоту немецкого языка, но в пересказе текст тоже звучал впечатляюще.
Несколько дней назад Нина получила телеграмму от Магды с намеком на арест Клима, и с тех пор каждое утро ездила в Шарлоттенбург. Она говорила Зайберту, что ищет работу, но он не особо ей верил: у этой дамочки были такие наклонности, что, скорее всего, она пыталась отыскать белогвардейских головорезов, которые согласятся перейти с ней границу и взорвать к чертям всю Лубянку.
Было одиннадцать часов, и Зайберт решил, что ему пора подкрепиться – за углом как раз имелся прекрасный ресторан, где подавали жаренные колбаски и капусту с яблоками.
Зайберт надел пальто и шляпу, накрутил шарф, но стоило ему открыть входную дверь, как в квартиру влетела Нина в сопровождении Китти и незнакомой девочки в пальтишке с белочками.
– Генрих, мы едем спасать Клима! – объявила Нина и схватила с полки ключи от «Мерседеса».
– Не троньте! – крикнул Зайберт, но Нина его не слушала.
– Тата, сидите здесь, а мы с Генрихом постараемся разыскать дядю Клима. Дверь никому не открывать!
Незнакомая девчонка кивнула, и Нина вытолкала Зайберта из квартиры.
– Клим здесь, в Берлине! – горячо воскликнула она. – Его похитили бандиты и повезли в Гамбург.
