Весь этот шум и гам, гибель С’ньяка и ходящий ходуном Лэнг вызвали то, чего Креол опасался сильнее всего.
Проснулся Ктулху.
ГЛАВА 22
Воды Глубинного Царства изогнулись громадным холмом и обрушились сотнями водопадов. Из пучины поднимался колоссальный мутно-зеленый купол.
Вот показалась пара огромных глаз с горизонтальными зрачками. Очень древних и очень холодных глаз, в которых светилась тысячелетняя мудрость.
Впервые за шестьдесят пять веков их обладатель очнулся ото сна — и отнюдь не по своей воле. Ктулху вполне устраивала мирная дрема, полная приятных видений, так что он не особенно стремился просыпаться. Но никакое снотворное, никакая магия больше не могли удерживать его в таком состоянии.
Очень сложно спать, когда вокруг рушится вселенная.
— Я ПРОСНУЛСЯ, — разнеслось над океаном.
Похожий на илистый остров, живую гору, исполинский бог-демон поднимался все выше. Над водой колыхнулись ротовые щупальца, воздух разогрелся от мощного выдоха. Внешне похожий на головоногое, дышал Ктулху все же ртом — хотя и не делал различий между водой и воздухом.
Вот уже показались плечи. Словно гигантские зеленые паруса, распахнулись доселе сложенные крылья. Еще немного, и Ктулху появился по грудь.
И вместе с Ктулху появилась его аура. Ледяная, давящая, почти материальная аура бескрайнего ужаса. Она накрыла половину Глубинного Царства, заставив все живое стихнуть, умолкнуть, уйти на дно. Куда угодно, лишь бы не попасться на глаза Владыке Миров.
Их страх был неудивителен. Проголодавшийся после многовековой спячки, Ктулху шарил громадными ручищами, цедил воду сквозь ротовые щупальца. Вот ему меж пальцев попался Дракон Лэнга — и колоссальных размеров чудовище отправилось в пасть архидемона. Ктулху проглотил его, как человек — креветку.
Но это только раздразнило его аппетит. Ктулху окинул взглядом бушующий океан и издал страшный, выворачивающий душу наизнанку рев. Ткань реальности содрогнулась и кое-где даже порвалась. Печати Мардука затряслись, угрожая рассыпаться.
Однако выдержали. Заметно ослабшие за минувшие тысячелетия, они все же еще сохранили запас прочности. Даже Ктулху не мог сломать их с наскоку, одним ударом. Даже ему пришлось бы поднапрячься, приложить некоторые усилия.
Впрочем, он пока что не пытался. Он ведь вовсе и не подозревал об этих печатях — Мардук наложил их уже после того, как Ктулху погрузился в глубокий сон. До него доносились какие-то отголоски, когда демоны пытались его разбудить, но он предпочитал их игнорировать.
Разрезая грудью волны, склизкий зеленый колосс поплыл к берегу. Все Глубинное Царство было для него не более чем бассейном, ванночкой для купания. Каждым движением Ктулху преодолевал громадное расстояние.
И менее чем через двадцать гребков он нагнал Бессмертную Эскадру.
Асанте Шторм подал сигнал к отступлению уже довольно давно. Когда С’ньяк начал играть со своим миром, как ребенок с кубиками, Жрецы Глубин и прочие недобитые демоны предпочли попрятаться по гротам — и Асанте не имел ничего против. Когда все сущее многократно потяжелело и матросов вдавило в палубы, он испугался, что корабли пойдут ко дну, — но вода тоже потяжелела, так что этого не произошло.
А теперь, когда проснулся Ктулху… Асанте смотрел на эту ходячую гору и не знал, что предпринять. Едва не утопивший Иххарий Дагон рядом с Ктулху смотрелся бы катраном рядом с мегалодоном.
Он почти догнал замыкающий корабль. Глубина заметно уменьшилась, и богу-демону было уже только по пояс. Теперь он не плыл, но шагал — и страшных размеров гейзеры взметались при каждом его шаге. Дрожала земля, и колыхался океан. Улепетывающий флот качало на чудовищных волнах, капитаны-колдуны выбивались из сил, чтобы только не дать кораблям пойти ко дну.
Вот громадная нога в очередной раз поднялась над водой…
— На нас наступает Ктулху-у-у-у!.. — разлетелся отчаянный вопль… и тут же заглох, сменившись страшным грохотом.
Ктулху наступил на корабль, и тот исчез в пучине.
По крайней мере, это дало небольшую фору остальным. Ктулху остановился и зашарил в воде, ища раздавленную альдарею. Извлекши ее, он несколько секунд рассматривал суденышко, держа его перед глазами, ощупал ротовыми щупальцами и… кинул через плечо.
Похоже, добыча не показалась ему съедобной.
На палубах почти всех кораблей поднялась паника. Кубрики опустели, все были на местах, как при самом жестком аврале. Многие молились Пречистой Деве. Другие забыли, что они теперь иштариане, и взывали к старому богу… тому самому, что гнался за флотом, катя перед собой гигантское цунами.
— Пх’нглуи мглв’нафх Кхлул’хлуу Р’льиех вгах’нагл фхтагн!.. — доносились отчаянные возгласы. — Йа, йа, Ктулху фхтагн!..
Матросы серых не забыли священных формул, что затвердили еще в раннем детстве. Сейчас слова сами лезли на язык, а в глазах стоял дикий ужас пополам с надеждой — а ну пронесет?.. А ну Ктулху услышит и сжалится?..
Но ему, кажется, было наплевать.
Бессмертная Эскадра двигалась с отличной скоростью. Великолепные корабли-коцебу шли как по струнке, даже не плывя, а скорее паря над водой. Ктулху же шагал медленно, неторопливо. Но при его размерах этого хватало, чтобы стремительно сокращать дистанцию.
Асанте Шторм понял, что весь флот спасти не получится. Крайне неохотно он коснулся серебряной пуговицы на виске и произнес:
— Операция «Брызги».
Кильватерная колонна стала расходиться. Паруса надулись в разные стороны — теперь каждый создавал себе собственный ветер, собственное течение. Вышколенные капитаны-колдуны направили альдареи кто вправо, кто влево, а кто и назад, надеясь прошмыгнуть мимо Ктулху, проскользнуть у него между ног. Иные поднялись и в воздух, а два корабля особого назначения вообще опустились под воду.
Не прошло и минуты, как идеальный строй рассыпался в мелкие брызги. Ктулху завертел головой, с любопытством разглядывая эту возню.
Ловить разбегающихся головастиков он, конечно, не собирался. Ему просто хотелось выйти на сушу. Ктулху было уже по колено — настоящее мелководье по его меркам, — но до берега оставалось еще далеко.
Асанте истребовал указаний у владыки Креола и повелителя Хобокена. Но в этот раз даже у Железного Маршала не нашлось в рукаве готовой тактики.
— Как долго он будет идти до Кадафа? — спросил Креол после краткого размышления.
— Не могу сказать, — промямлил Асанте. — Сейчас он не очень торопится, но если поторопится… если побежит…
— Сколько?! — рявкнул Креол.
— Час, может быть. Или полтора. Если будет идти прямо туда, никуда не свернет, нигде не задержится…
— Пусть задержится, — сразу перешел к делу Креол. — Задержите его.
— Как?!
