– Тебе не жить, мелкий!
– Во напугала! Да я и нежитью смогу тебе подгадить, – удивился Шмуль и, зависнув над головой красотки, демонстративно оттянул лямку своих штанов, доведя тем самым вампиршу до озверения.
– Хель, ну не надо, – едва не заплакала Улька. – Шмуль, прекрати! Все вы прекратите! Хватит!
– Что тут происходит? – величаво выплыла из склепа госпожа Личиана, на корню пресекая любые конфликты.
Студенты тут же выстроились перед калиткой в две шеренги и вытянулись, как верные бойцы перед отцом-командиром. Разъяренная вампирша, чуть не подавившись от бешенства, заняла ведущее место в первом ряду, Улька, напротив, пристроилась в самый конец. Еще один мальчик-маг, которого я помнила по нашему курсу, молча составил ей пару. И только мы со Шмулем остались там, где стояли, с почтением воззрившись на неторопливо подлетающее умертвие.
– Чего шумите? – прострекотала она, окидывая цепким взглядом учеников. – Кладбище тишину любит, покой… Марш на практику, бездельники! По семь поднятий и упокоений каждому! Начали!
Мертвологи, ровно чеканя шаг, проследовали по дорожке к склепу, похожие на одинаковых солдатиков, а госпожа Личиана с удивлением оглядела нас с феем.
– Явилась-таки?
– Темной ночи, мадам, – сочла за лучшее поклониться я. – Вы звали – я пришла.
– А источник хаоса зачем с собой притащила?
Фей под внимательным взглядом умертвия стушевался и, не придумав ничего лучше, юркнул за мою спину.
– Спросить по поводу него вас хотела, – призналась я, безжалостно вытаскивая мелкого пакостника за крыло. – Вы не могли бы уделить нам немного времени?
Госпожа Личиана благосклонно наклонила голову.
– За бесов тебе благодарна. Наказание было отмерено справедливо и своевременно. Идем. Я приму тебя в склепе. А этого пока оставь. Будет нужен – позову.
Шмуль на радостях, что его не потащат под землю, так дернулся, что все-таки вывернулся из моих цепких пальцев и тут же взмыл на ближайшее дерево, откуда показал мне язык. Умертвие в его сторону даже глазом не повело, а вот на меня посмотрело внимательно, цепко. Как будто знало что-то, что мне пока было недоступно.
– Идем, – повторила Личиана, величественно отворачиваясь и знаком приглашая следовать за собой. – У меня редко бывают гости, но для тебя я сделаю исключение. А потом ты расскажешь мне, откуда у твоего друга такое интересное проклятие и почему в твоей ауре появилась одна крайне занимательная метка.
– Ну что, Хель? – с жадным любопытством уставилась на меня Улька, когда мы вышли с кладбища. – Тебе удалось что-нибудь выяснить?
Я рассеянно кивнула.
– Еще бы. Ты даже не представляешь, сколько всего я узнала…
– Это круто! – восторженно воскликнула баньши. – Ты – первая, кого она на моей памяти пригласила к себе. Ну и как там? Зловеще, да? Наверное, скелеты по углам, паутина на стенах и огромный гроб посередине, где она изволит отсыпаться в дневное время? Хель, ну не молчи! Ты как вышла – так слова от тебя не добиться.
Я встрепенулась и с укором посмотрела на нетерпеливо дергающую меня за балахон баньши. Ростом она чуть выше Мартина, мне примерно по плечо, а сейчас шла, даже подпрыгивая от нетерпения и по-щенячьи заглядывая в глаза.
– Уль, ну что ты как маленькая? Какие скелеты? Какая паутина? Склеп как склеп – пустой, темный и гулкий. И посередине не гроб, а самый настоящий саркофаг. Древний. И Личиана там не спит – умертвия сну неподвластны, она просто отдыхает, размышляя на разные, волнующие мертвецов темы.
– А там очень страшно? – шепотом спросила неугомонная баньши.
– Нет. Темно только. Но для гостей она зажигает свечи. И вообще, мы беседовали совсем недолго. Некогда мне было оглядываться.
Улька возмущенно вскинулась.
– Какое «недолго»? У меня занятие уже кончилось, а ты все не выходила! Шмуль устал тебя ждать. И все пугал нас, что тебя там давно расчленили, зажарили и съели.
– Я не пугал, – наставительно заметил тихонько жужжащий над нашими головами фей. – Я высказывал предположения.
– Ну конечно! И про то, каким именно способом Личиана сперва мучает, а потом пожирает свои жертвы, заманенные в склеп злодейским способом, особенно!
– Разумеется. Просто так сидеть было скучно, а у меня, в отличие от некоторых, богатое воображение. А ты, призывательница малахольная, все за чистую монету принимаешь. Хель, так что с Личианой?
Я, уже успев снова погрузиться в задумчивость, неохотно повернулась к фею.
– Все в порядке. По ее словам, твое проклятие действительно девятого уровня. Не спрашивай, как, но она сама его на тебе увидела и оценила. Подтвердила, что снять можно, и согласилась, что призыв демоницы в этом случае – наименее затратный вариант. Ритуал она знает и продиктовала мне названия книг, в которых описаны детали. А еще подсказала, как себя обезопасить на случай буйства вашей проклятийницы. Интересные, правильные вещи подсказала – я о таких раньше не задумывалась.
– У нас в библиотеке эти книги есть? – деловито осведомился Шмуль.
– Не все, но остальное я достану, – рассеянно отозвалась я, мельком подумав, что в ближайшие ночи мне от Князя точно никуда не деться. – Названия ингредиентов для круга Личиана мне также дала. И еще намекнула, у кого можно добыть особо редкие вещи. Надо будет Йержа подключить к этому делу, как только он отдаст деньги, – некоторые компоненты дорогие, их придется заказывать заранее, но они, к счастью, не портятся.
– Так. А насчет последствий ты что-нибудь выяснила?
– Для кого последствий? Для тебя? – не сразу поняла я. – По идее ты должен стать светлым.
– Насовсем?
– Да.
– А остальные?
– У вас же исконно светлые корни. Личиана сказала, что они должны пересилить примесь крови темных.
– Уф! – облегченно выдохнул фей и, подлетев ближе, обессиленно рухнул на мое плечо. – Значит, не зря сходили! Личиана – толковая тетка, хоть и мертвая.
Я так же рассеянно улыбнулась.
– Это точно… Уль, мне нужно будет, чтобы ты сварила для меня одно зелье.
Притихшая ненадолго баньши тут же оживилась.
– Конечно! А оно для чего?
– Снотворное, – серьезно ответила я. – Чтобы больше кошмары не снились. Я раньше считала, что бессонник от них – единственное верное средство, но Личиана нашла кое-что получше. Сваришь?
Улька кивнула.
– Попробую. Только рецепт сперва посмотрю.
Заполучив в руки исписанную моими каракулями бумажку, она тут же сунула туда нос, полностью отключившись от реальности. Я предусмотрительно придержала подругу за воротник, чтобы она, пока читает, не врезалась лбом в какой-нибудь дом, а Шмуль, что для него совсем нехарактерно, внезапно угомонился. Развалился на моем плече, наглец, свесил ножки и замурлыкал, время от времени радостно попискивая и довольно причмокивая. И лишь когда мы почти дошли до выхода из Города, так же неожиданно встрепенулся.
