– Да, Станислав Федотович.
* * *
Отдирать бывшую клавиатуру пришлось в шесть рук и три стамески. Грубая сила тут не работала, «шкура» рвалась, брызгая слизью, поэтому каждый сантиметр приходилось аккуратно отковыривать, а потом держать край внатяжку, не давая ему прилепиться на место.
– Проще было бы медведя освежевать, чем этот чертов потолок! – пропыхтел Тед, у которого уже ломило шею из-за надолго задранной головы.
Наконец скомканное полотнище плюхнулось в ведро, заняв в нем на удивление мало места и продолжая скукоживаться.
– Лучше бы оставили как есть, – заключил Дэн, осмотрев выпачканный слизью и исцарапанный стамесками потолок. Отмыть его было нереально, только перекрасить.
– И куда ее теперь? – Тед брезгливо накрыл ведро крышкой.
– В утилизатор? – предложил рыжий.
– Еще чего! – возмутилась Полина, хватая ведро за ручку. – Заберу к себе, поизучаю. А тебе стыдно должно быть – сперва довел ее до такого состояния, а теперь вообще убить предлагаешь!
Дэн не стал ни оправдываться, ни настаивать.
– А ты, пожалуйста, больше не заставляй Ланса есть конфеты.
– Я не заставляю, – удивилась девушка и просьбе, и странному перескоку темы, – я угощаю! Вдруг наконец найдется вкус, который ему понравится?
– Тогда не удивляйся, если до этого у нас все биоклавиатуры разбегутся.
– Погоди, так это вовсе не… – Лицо Полины вытянулось. – Вот мелкий вредитель! Ну отказался бы или в утилизатор выбросил, клавиатуру-то зачем кормить?!
– Потому что кошка не ела.
– Ха-ха, – неуверенно сказала девушка, но Дэн не шутил: Ланс проверил это в первую очередь.
– Отказать тебе он не решается, а выбрасывать качественную пищу нельзя – программа утверждает, что ее необходимо употребить или положить на место. Ланс еще плохо разбирается, какие действия принципиальны, а какие нет, и старается не противоречить программе, а искать в ней лазейки.
– И, кстати, ему очень нравится та мультяшная футболка, – добавил пилот. – Поэтому остальные так быстро и пачкаются.
– С чего ты взял?!
– С того, что на последней станции в нашей видеотеке появились три сезона этого мультсериала.
– Как ты это заметил? – изумилась девушка. – Мы же там уйму фильмов и передач закачали, каждый по своему вкусу выбирал.
– Каталог-то общий. Я вчера его просматривал и подумал – порнуха, – честно признался Тед. – Название такое интригующее. Ну и глянул, что за оно. Совсем детские мультяшки, никому, кроме Ланса, они понадобиться не могли.
Полина брякнула ведро на пол и глубоко запустила пальцы в и без того взлохмаченные волосы.
– Бедный Ланс! Он, наверное, считает меня жуткой мегерой, которая постоянно отравляет ему жизнь!
– Извини, но я крепко сомневаюсь, что тебе удалось стать самым страшным кошмаром боевого киборга! – рассмеялся пилот.
– Я бы даже сказал, ты его эволюционный фактор, – поддержал друга Дэн. – Под действием тебя он учится выкручиваться.
Полину это совершенно не успокоило, да напарники и не пытались ее утешить, бессовестно ухохатываясь над обескураженной подругой.
* * *
Ланс задумчиво вытащил из кармана так и не распечатанную вафельку. Он знал, что эта пища считается вкусной и люди едят ее для удовольствия, поэтому воспринимал Полинины дары как неизбежность, а не издевательство. Сама девушка всегда радовалась, когда ее угощали конфетами, и, наверное, скармливать их биоклавиатуре неправильно даже безотносительно ее страсти к бегству на полный желудок.
У предыдущего хозяина Ланс отложил бы лишнюю пищу про запас, запихнул куда-нибудь под хлам, которого там хватало. Это ведь тоже употребление, просто отсроченное. Ланс знал, что такое голод: неприятное чувство в животе, которое через пару дней проходит, но начинает падать работоспособность. На этой стадии от еды почему-то становится неприятнее, чем от голода, поэтому пополнять уровень энергии лучше все-таки регулярно, на пятидесяти – шестидесяти процентах нормы. Но на «Космическом мозгоеде» необходимости в заначках не было, кормили аж три раза в день плюс внеплановые чаепития и неограниченный доступ к кладовке и холодильнику. Да и с хламом тут негусто, разве что в вентиляции тайник устроить. Но если и там что-нибудь забьется-сломается…
С клавиатурой все вроде обошлось, однако Ланс до сих пор чувствовал себя как-то странно. За ошибки киборга отвечает его хозяин. Но отвечает обычно: «Я не виноват, что этот дебил неправильно понял мой приказ!» – и в качестве извинения принимается активно его «учить». Дэн же вообще не упомянул про Ланса, взял все на себя. Обычно Ланс радовался, когда за его оплошность по ошибке влетало другому киборгу (а лучше человеку!), но в этот раз он ощутил не столько облегчение, сколько страх, как тогда, за Котьку. А сейчас Ланс вообще не понимал, что чувствует, – опять какая-то неправильность, но связанная уже не с программой. Надо было все-таки признаться, тем более что наказания, как выяснилось, за это не полагается. Или это только Дэну не полагается? Он же как-то умудряется быть с людьми на равных, и человеческая пища ему нравится. Особенно высокоуглеводная. Лучше бы Полина дала конфету Дэну, им обоим было бы приятно.
Хм…
* * *
Закончив с клавиатурой, напарники вернулись в пультогостиную. Тед с размаху плюхнулся в пилотское кресло, а Дэн с легким удивлением вытащил из навигаторского… слегка помятую серебристую вафельку.
Теодор сдавленно зафыркал.
– Это что – плата за молчание или он надеется, что ты тоже расслоишься?
Рыжий надорвал обертку, понюхал лакомство и, одобрительно приподняв бровь, заметил:
– В любом случае этот способ утилизации Полининых конфет нравится мне гораздо больше!
* * *
Ночью клавиатура вылезла из «намертво» закрытого ведра, переползла на потолок и вольготно там раскинулась, заняв даже больше места, чем в кладовке. Проснувшаяся Полина несколько минут уныло медитировала на уникальные биообои, прикидывая, как будет объясняться с капитаном, а потом махнула рукой и решила вообще ничего не говорить. В Полинину каюту Станислав не заходил, мог только случайно заглянуть с порога и ободранный потолок заметил бы скорее, чем оклавиатуренный. Пусть висит, не мешает же.
Избавившись от каркаса, клавиатура стала куда более подвижной, наглой и даже, пожалуй, хищной. С потолка она не слезала, зато повадилась выпускать щупальца не только в стороны, но и вниз, и они свисали бахромой, как воздушные корни, ловя пыль и недостаточно проворные хаваарские «травинки». Девушка каждый день выпускала траву полетать, чтобы не завяла: ставила открытую банку посреди каюты, быстро из нее выскакивала и запирала дверь. Главное – не забыть выключить свет перед возвращением.
