Следователь глянул на меня с укоризной, но комара смахнул.
Поверхность озера была идеально ровной. Я даже засмотрелась на эту голубую гладь, отчего захотелось коснуться рукой воды. Мне казалось, вода была теплая, как парное молоко. Но то была лишь иллюзия: на ощупь она оказалась ледяной, такой же, как шестеренки, к холоду которых я уже привыкла.
Мое касание совпало со светом, упавшим через отверстие прямо на центр озера. Сначала ничего не происходило, но потом мы с Уитом удивленно привстали, увидев, как забурлила поверхность озера, как легкое фиолетовое сияние небольшими вихрями закружилось в лунном свете. Я сразу увидела, что на поверхности плавают три совсем небольшие шестеренки.
– Ты что делаешь? – спросил Уит, увидев, что я снимаю плащ и ботинки.
– Собираюсь достать наконец шестеренки и покончить со всем, – сквозь зубы пробормотала я.
Все ж было холодно вот так раздеваться и лезть в воду.
– С ума сошла! – Уит попытался меня удержать, но сидел слишком далеко, а я быстро нырнула. – Ария, вернись немедленно, иначе я верну тебя магией!
– Только попробуй! Тебя потом Ольберт затопчет, я договорюсь!
От ледяной воды немного знобило, но только и всего. Я сразу вспомнила полезное заклинание, которое отец заставил меня выучить в детстве. Благодаря ему я легко грелась в воде, плавая даже в конце лета или начале весны. А озеро было хоть и глубокое, но все ж небольшое. Я всего за минуту доплыла до середины и, схватив шестеренки, поплыла обратно.
– Сумасшедшая!
Едва я вылезла, меня обдало волной горячего воздуха: Уит сушил. Коротко мурлыкнув, я бросила шестеренки на сумку и надела ботинки. Пальто не успела, краем глаза заметив движение сбоку. Я почувствовала толчок и полетела обратно в воду, раздалось ругательство Уита. Ослепительная вспышка осветила пещеру, я зажмурилась и, потеряв ориентацию в пространстве, порядочно хлебнула воды. Пока отплевывалась и протирала глаза, успела понять, что настырный туман, он же дух Люмии, снова нас атаковал.
Не знаю, где эта гадость брала силы, но бился дух яростно. Уит едва отбивал атаки, применял какую-то магию, которой я раньше не видела.
– Ария, беги домой! – за его спиной уже был открыт портал, но разве я могла бросить его в беде?
Я с трудом выбралась на берег, от воды одежда намокла и промерзла, но пока что на сушку не было времени. Сумка с шестеренками находилась позади сражающихся Уита и духа. Пришлось рисковать. Я прошмыгнула за спиной следователя.
– Ария! – рявкнул он, посылая пульсар в туман.
Но я прорвалась к сумке и схватила шестеренки. Вопреки ожиданиям, они не легли сами в кулон, пришлось, скосив глаза, вставлять. К счастью, первая шестеренка довольно легко вошла в зацепление. Вторая тоже.
Мощная волна сбила меня с ног, последняя шестеренка покатилась к кустам сирени, но я успела ее поймать и вскочить на ноги. Уит получил хороший удар и оказался в озере, а дух сосредоточился на мне.
– Последняя, – задыхаясь, проговорила я.
Дух взвыл, а я, к собственному удивлению, увидела у входа… Шер.
– Ария, нет! – крикнула девушка. – Отдай ему кулон!
В пещере царил полумрак, и я не видела глаза Шер, но уверилась, что и подругу – теперь уже бывшую – заколдовала Люмия. Поэтому без колебаний я поставила последнюю шестеренку на место.
– Ария! – а этот голос уже принадлежал Саймону.
Он сбил меня с ног, и удар отозвался болью в спине. Я зажмурилась и застонала, а то место, где болтался кулон, словно обожгло огнем.
Ничего не помню. Почти ничего не чувствую. Я словно оказалась в темной комнате, с той лишь разницей, что глаза не привыкли к темноте, а все тело оказалось охвачено болью. С большим трудом я что-то произнесла. Мной завладел жуткий страх.
И внезапно все кончилось. Постепенно вернулось зрение, я смогла нормально дышать и стала слышать, что происходит вокруг.
Иллюзии наполнили небольшую пещеру. Я узнала Елизавету Катери, сидящую на краю озера. Узнала преследовавший меня туман, только сейчас он принял образ Люмии. Пусть неясный, но все ж узнаваемый. Но была здесь еще одна иллюзия – Стефан.
Стефан, тот самый парень, которого так любила Елизавета. Но сейчас он совсем не напоминал того парня, которого королева описывала в дневнике. Он был темным колдуном, белки его глаз почернели, сосуды четко выделялись на лице. Елизавета его не видела, она безумным взглядом гипнотизировала поверхность озера.
Стефан проводил какой-то обряд, а Люмия позади него отчаянно пыталась помешать этому. Она билась, что-то беззвучно кричала, но колдун оставался глух к ее просьбам. Наконец, после нескольких бесплодных попыток, Люмия сдалась. Она обреченно отошла от Стефана, опустив голову. А потом, сделав стремительное и резкое движение, обратилась в бесформенное облако тумана и толкнула Елизавету. Та беззвучно вскрикнула и тут же скрылась под водой.
Стефан закричал, туман отбросило назад мощной вспышкой.
Я не сразу поняла, что иллюзии пропали, оставив реальность. Только почувствовала, как кулон сползает вниз и падает на землю, а потом подхватывается туманом. В центре пещеры образовался небольшой вихрь, шестеренки в кулоне работали с небольшой мелодичной трелью. Мы все, словно завороженные, смотрели, как кулон поглощает туман, а в конце исчезает в яркой фиолетовой вспышке.
Я отвернулась, чтобы не видеть этого сияния. Потом что-то словно в сердце кольнуло.
– Саймон!
Мужчина лежал на земле без сознания. Но дышал. Убедившись в этом, я облегченно выдохнула, но страх сковал сердце раскаленными цепями.
– Эй, очнись! – почему-то шепотом попросила я. – Уит!
В отчаянии я повернулась к следователю. Он, вытирая со лба кровь, уже открывал второй портал, на другой стороне которого виднелся отец и целители.
– Все, Ария, – отец сразу же, как открылся портал, подошел ко мне, – с ним все будет хорошо. Дай целителям его забрать.
Ничего не соображая, я наконец смогла подняться. На большее просто не хватило сил, и из пещеры папа уносил меня на руках.
* * *
В моменты, когда сильно чего-то ждешь, кажется, что время течет еще медленнее, чем обычно.
Я очень хорошо запомнила случай из детства. Мама пообещала, что мы поедем на выходные в домик у озера. Когда они с папой вернутся с работы, мы всей семьей двинемся в путь, чтобы провести несколько чудесных дней, купаясь и загорая. Из школы меня привели рано и оставили ждать вечера.
Мне так хотелось к домику, что я решила не заниматься привычными делами. Не стала играть или делать уроки, а просто ждала, когда родители приедут и меня заберут. Иногда я подходила к сумке и с деловым видом проверяла, что же туда сложила мама. Сумка навевала мне воспоминания – с ней мы обычно куда-то ездили, а это случалось не так уж часто. Но большую часть дня я просто сидела, глядя на часы. И, честно признаюсь, более длинного дня у меня в жизни не было.
