Аврора обладала сияющим серым мехом с фиолетовым отливом, отчего показалась Нелли драгоценным камнем. Вела себя Аврора царственно: двигалась медленно, с достоинством. Корнелий бегал вокруг нее как заводной. Нелли улыбалась, но зависть к Авроре маленькой змейкой скользнула у ее сердца. Нелли стало неуютно, и она забилась в угол.
Увы! Нума бесцеремонно вытащил ее на середину.
– А это Нелли! – радостно сообщил он.
Гостьи обернулись, и вдруг Аврора, потрясенная, спросила:
– Флора? Ты здесь?!
Она так громко выказала удивление, что в норе опять повисла звенящая тишина. И снова по вине Нелли. «Сегодня ты всех доводишь до истерики!» – озабоченно сказала Ненэ.
– Ты ошиблась! Это не Флора! – попытался объяснить Нума.
Но Аврора, не обращая внимания на его слова, осторожно приблизилась к Нелли и принюхалась.
– Фло! Что ты здесь делаешь?
Нелли пожала плечами. Если бы она знала!
– Ты же говорила, что отправляешься на Подвиг, – настаивала Аврора.
– Я… это, я – не Флора! – призналась Нелли добродушно.
– А кто… ты? – Шерсть на загривке Авроры встала дыбом, она поднялась на задние лапы и показала крепкие длинные когти.
Нелли внутренне приготовилась к драке. Но между нею и Авророй возник Цицерон и быстро проговорил:
– Это не Фло, Аврора! А человек, прошедший Замещение.
Аврора мгновенно отпрыгнула, точно ее укусили.
– Почему… ее… до сих пор… не убили? – прошипела она.
– Потому что мы решили с этим повременить, – спокойно ответил Цицерон.
Глава 12
елли опять бежала, не разбирая дороги.
Она металась в пустынных переходах, подняла переполох в шести норках спокойно спящих крыс, трижды пронеслась по пустому форуму, но никак не могла найти выход из ставшего душным и тесным поселения.
Видимо, при возникновении опасной или напряженной ситуации крысиной породе, а Нелли чувствовала себя в этот момент самой несчастной крысой на свете, было свойственно бежать без оглядки от всех неприятностей. Но всякий раз неприятности не отставали от Нелли, а ждали, когда она остановится, чтобы приступить к новому испытанию ее сил и нервов. Впрочем, если подумать, у людей бывает так же.
В одном из туннелей ее догнали Цицерон и Нума. Нелли прижалась к стене, пытаясь определить, что они собираются делать: будут сразу рвать на куски или потащат ее в какой-нибудь тайный зал жертвоприношений.
– Нелли! – начал Цицерон. – Не беги! Успокойся! Мы не сделаем тебе ничего плохого!
– А вы можете что-то хорошее? – Нелли видела, что Нума заходит слева. – Лжецы и обманщики! Подлые крысы!
Нелли приняла боевую стойку. Они увидят, как умирает человек! Или крыса. Сейчас это неважно.
– Ты должна успокоиться и выслушать нас! – сказал Цицерон строго.
– Вас? Кошачий обед? – прошипела Нелли.
Цицерон вздохнул, помолчал, разглядывая Нелли, и обратился к Нуме неожиданно горестным тоном:
– Посмотри, брат! Кто это? Невоспитанный самец? Жестокий воин? Нет! Всего лишь девочка, несчастное человеческое создание в крысиной шкуре.
Нума согласно кивнул.
– Бедное, заблудшее, брошенное создание! – печально продолжал Цицерон.
Нума снова кивнул, а к горлу Нелли подкатил комок.
– Кто позаботится об одиноком ребенке, попавшем в темные туннели жизни? – продолжал Цицерон с великой грустью. – В жуткие подземелья ужасных обстоятельств и страшных событий!
Нелли всхлипнула. Под силу ли девочке, хоть и бывшей, справиться с такими приключениями? Нелли отчаянно захотелось снова увидеть надземный мир.
Цицерон воздел лапы к потолку туннеля.
– Чего хочет это дитя? Битвы? Крови? Боли?
– Я хочу одного: выйти отсюда! – Нелли уже не сдерживала рыданий.
– Нет ничего проще. Сейчас выйдешь, – радостно сообщил Цицерон и махнул лапой Нуме: – Готова!
Нума поднялся на задние лапы и легко перекинул ослабевшую от переживаний Нелли через могучее плечо. Из бокового ответвления показались морды любопытствующих крыс. Цицерон шикнул на них и отправился вперед, в темноту. Нума, пыхтя, потащился за ним. Хвост Нелли бессильно волочился по земле, оставляя в пыли замысловатую линию.
«Вот моя жизнь, кривая дорожка в серой пыли!» – всхлипывая, думала Нелли.
Через некоторое время она хоть и висела вниз головой, уловила запахи улицы. Они потекли сначала тонкой струйкой, потом набежали волной и вот заполнили весь туннель. Нелли спустилась с плеча Нумы и, глубоко дыша, окунулась в поток прохладного воздуха.
Щель между бетонными плитами, служившая воротами в нору, выходила на знакомую автомобильную свалку, но с другой стороны и значительно ближе к порту. Здесь чувствовался сильный запах затхлой воды и вечной сырости, что напомнило Нелли о Рыбном переулке. Ей стало грустно, хотя острого желания рвануть домой она не испытывала.
Слабеющее солнце разбросало последние блики на металлических поверхностях битых автомобилей и осколках стекол. День угасал.
Нума и Цицерон разлеглись на теплой бетонной плите, ожидая, когда Нелли придет в себя.
Она сидела на самом краю плиты, глядя на обозримый мир, и прислушивалась.
О, этот мир не изменился, он по-прежнему жил своей жизнью, издавал те же запахи и исполнял на ржавых инструментах ту же симфонию: сирены в порту, бесконечный гул автомобилей, скрежет работающих подъемных кранов, отдаленные голоса людей, в основном пьяные крики. Все как всегда. Мир ничуть не расстроился из-за того, что Нелли в нем не было.
Цицерон коснулся ее плеча, когда появились первые звезды.
– Я начну издалека, тогда тебе будет понятнее. Дело в том, что когда-то, в немыслимо далекие времена, люди и крысы жили вместе. Мы и сейчас обитаем рядом. Но тогда мы были равны и даже похожи. У людей имелись хвосты – не такие длинные, как у крыс, но все же, а их тела покрывала нежная шерсть. Крысы были выше ростом, почти по пояс человеку. Мы жили и все делали вместе: питались, играли, воспитывали малышей, защищались, строили норы и, главное, помогали друг другу. Наши племена были единым целым. Немногие существа способны объединятся с другими, не похожими на них созданиями. А люди и крысы смогли. Ведь наши племена почти родственники.
– Родственники? – с сомнением переспросила Нелли.
– Ты никогда не интересовалась, почему именно крыс используют для опытов ваши ученые-естествопытатели?
– Естествоиспытатели, – поправила Нелли.
