Независимо от баллов, помолился, чтоб ветер сменил направление, вытащил из-под скамьи весло, подгоняя каноэ, поглядывая налево. Слышался нараставший гул — проклятый столб приближался, бежал по неправильной диагонали навстречу. Так, по крайней мере, казалось. Смерч метался взад-вперед — случайная удача позволила бы избежать столкновения.
Серьезный вопрос: сидеть в лодке или выпрыгивать? Кажется, в лодке хуже, чем в трейлере. Место слишком открытое — если торнадо приблизится, крутившиеся в нем обломки разнесут их в клочья. Если же выпрыгнуть...
Джек тоже оглянулся.
— Бросим лодку! — крикнул он сквозь усилившийся гул.
— И куда пойдем?
Сын махнул вправо:
— Я вон там что-то вижу...
Том прищурился в дождь и тьму. Молния высветила заросли ивняка, образующие в море меч-травы нечто вроде островка. Ивы маленькие, высотой чуть больше десяти футов. В них можно укрыться, схватиться за ствол, не боясь, что тебя придавит свалившимся деревом.
Взгляд в другую сторону подтвердил, что смерч приближается.
— Давай! — крикнул он.
— Как насчет аллигаторов? — спросил Джек.
— Умные лежат на самом дне самой глубокой протоки.
Том не стал упоминать о змеях, не имея понятия, как ведут себя змеи в такую погоду. Будем надеяться, не стремятся забраться повыше, на пригорок, в заросли...
Джек выпрыгнул из каноэ, отец последовал за ним. Вода в протоке доставала до бедер. Том всего раз поскользнулся, забираясь на склон, поросший меч-травой, где вода была только по щиколотки. Джек вытащил за собой каноэ, оставив в траве.
Молнии освещали путь к ивняку. Шлепавший впереди Джек слышал вой торнадо за спиной... нет, не за спиной — слева.
Вспышка высветила крутившуюся воронку меньше чем в ста ярдах. Том охнул, тяжело дыша с колотившимся сердцем. Как это смерч так быстро добрался? При другой вспышке выяснилось, что он движется к ним, словно преследует, загоняет в ловушку. Смешно.
Хотя после всех сегодняшних событий...
— Заползай! — едва слышно сквозь вой урагана крикнул Джек в ивняке, раздвигая ветки. — Найди ствол и держись!
Том опустился на четвереньки, нырнул в густую листву, продвигаясь в темноте на ощупь, пока не наткнулся на крепкий ствол дюймов шести в обхвате.
— Стой здесь! — крикнул он Джеку, ползшему чуть позади. — Я другой поищу.
И полез дальше, не обращая внимания на возражения сына. Футах в пяти подальше нашел другой ствол примерно вдвое тоньше первого, быстро упал, обхватив его руками. Легкие жаждали воздуха. Господи, как приятно лежать! Сердце бешено трепетало в груди.
— Как ты, Джек? — крикнул он, сам себя почти не слыша.
Шум на два балла, как минимум... чуть больше, и они покойники.
Том лихорадочно оглядывался в поисках сына, но, кроме тьмы, ничего не видел. Деревья и земля задрожали, он пригнул голову под сумасшедшим ветром, видя, как сквозь кусты несутся острые стебли меч-травы.
Слава богу, вихрь не настиг их в лагуне. Подхваченные обломки лодок и хижин были бы смертельно опасны. А здесь только трава, грязь и ветер. Впрочем, это не будет иметь никакого значения, если столб пройдет прямо над ними.
Ветер рвал его со всех сторон. Слышалось, как смерч с грохотом товарного поезда прогрызается в траве. Пережившие торнадо люди часто употребляют такое сравнение, теперь ясно, насколько оно справедливо. Действительно товарный поезд... в туннеле.
Кусты вокруг стали гнуться, выкорчевываться из грязи. Покачнулось и дерево, влево, вправо...
Господи помилуй! Оно вырвалось из земли, поднялось в воздух!..
Ствол пришлось выпустить. Том разжал руки, ива с болезненным треском сломалась, взлетела. Он пытался вцепиться в остатки корней — пальцы скользили в мокрой грязи, ноги поехали, потянуло назад, — хватался за траву, за кусты, за папоротник, выскользавший из рук. Тело оторвалось от земли, он впился пальцами в грязь консистенцией не гуще бульона, уже теряя последний контакт с землей, когда чья-то рука схватила за левую ногу и дернула вниз.
Джек!
Другая рука ухватилась за правую ногу, потащила назад. Яростный голос сына крикнул в буре:
— Один раз вышло, больше не выйдет! Нет, чтоб тебя раздолбало!
К кому это он обращается? К смерчу? Говорит, «один раз вышло»... Вряд ли Джек когда-нибудь видел смерч, а тем более с ним боролся. В чем же дело?
Потом разберемся. В данный момент хотелось бы знать, как он держится, схватив его обеими руками за щиколотки.
Рука нащупала его брючный ремень. Ловко извернувшись, Том глянул через плечо на сына, который, обхватив ногами ствол ивы, подтягивал его к крепкому дереву.
И тут... рев стал утихать. Смерч, пройдя сквозь ивняк, пошел дальше, расчищая себе путь в траве.
Джек отвалился от дерева, опрокинулся на спину.
— Я уж боялся тебя потерять.
Пока сердце возвращалось к нормальному ритму, Том смотрел на него, лежавшего с закрытыми глазами, с залитым дождем лицом.
— Я тоже думал, что пропал. Спасибо.
— Не за что.
Не за что? Нет, есть за что. За нечто... совершенно особенное. Он обязан сыну жизнью.
Как хорошо быть за это обязанным.
Том проглотил ком в горле.
— Пошли. Посмотрим, удастся ли найти каноэ и добраться до какого-нибудь сухого места.
Вторник
— Я решил перебраться обратно на север, — сказал Том, пока Джек укладывал вещи в спортивную сумку, собираясь в обратный путь.
Джек всмотрелся в обветренное лицо, еще покрытое синяками после наезда.
— Точно решил?
— Абсолютно, — кивнул отец. — Никогда не смогу смотреть на дом Ани без мысли о том... что мы видели... что с ней случилось. Никогда не смогу даже из двери выглянуть на Эверглейдс, не вспомнив ту ночь, пролитую кровь, Карла... дыру, вылетевших из нее тварей. А буря... торнадо... — Он затряс головой. — Мы чуть не погибли, черт побери.
— Главное, что не погибли, — заметил Джек.
Возвращение было нелегким. Смерч далеко обошел каноэ, оно уцелело, но дальнейшее сражение с бурей потребовало немалых усилий. Маленькие протоки переполнились, невозможно было разобраться, где восток, а где запад, Джек потерял ориентацию, несколько раз повернул не в ту сторону. Пришлось грести почти два часа, прежде чем они добрались до лодочной станции и с облегчением сели в машину.
Понедельник ушел на поправку. Мышцы, о которых Джек до сих пор не имел ни малейшего представления, протестовали при каждом движении. Дворники и садовники — без Карла — в полном составе расчищали последствия бури. Наверняка видели взломанную дверь Ани и, наверно, подумали, что ее выбил ветер.
