– Отлично! Мы рады за вас, но… нельзя ли ближе к нашей теме? – Может, я сделала ему больно своим равнодушием к загробной жизни, но время, точно палач, шло за нами след в след, наступая на пятки.
Рассказчик как-то грустно улыбнулся и развел руками.
«Это все! Так закончилась моя смертная жизнь, и я попал сюда. Кстати, я нашел книгу. И понял очень много из того, что не понимал раньше, только теперь мне эти знания без толку».
– Она хранится под короной?
Призрак качнулся всем телом.
«Я этого вам не говорил!»
– Зато это сказал мне один из ваших призраков, заточенных в монетке! – сдала я свою пророчицу. – Не знаешь, кто это был?
Призрак снова качнулся.
«Нет. Но постараюсь узнать!»
Хорошо! Продолжим задавать наводящие вопросы.
– А корона та на могильной плите или на чем-то еще?
«Читайте по буквам! Хранится под ко-ро-ной! – Призрак чуть наклонил голову, явно проверяя нас на тупость. – И это место совсем близко!»
– Но… – Я нахмурилась, а Феникс принялся оглядываться по сторонам и вдруг дернул меня за руку.
– Я знаю, где это! Бежим!
Легко сказать – бежим! Да тут что ни шаг, то ямы, то канавы! А мы с парнишкой даже попрощаться, поблагодарить его не успели!
– И вообще, куда мы бежим?
– Там, впереди! Видишь? – Он ткнул куда-то вверх, и у меня чуть не отвалилась челюсть, когда я разглядела вздымающиеся прямо в зеленое свечение призраков белые зубцы самой настоящей огромной короны.
– Ви-ви-вижу!
Сколько мы еще плутали между мавзолеев, склепов и памятников – не знаю, пока наконец Ник не увидел узенький проулок, ведущий прямо к этому чуду, и начал протискиваться к заветной цели. А когда последние метры мучений закончились, он вдруг остановился, точно напоролся на каменную стену. Я нырнула ему под руку, вышла к короне и… увидела Пепельного.
Он сидел на могильной плите, опираясь спиной на острую грань, и преспокойно листал толстенную книгу. Конечно, нас заметили, и даже более того – нас ждали, но предпочли сделать вид, что ничего не происходит! Наконец, выдержав полагающуюся такому моменту паузу, Пепельный оглянулся и помахал нам как добрым знакомым.
– А я думал, что уже и не дойдете. Там на входе такой монстр колоритный… Надо бы мне тоже поэкспериментировать. Вот как только доберусь домой, так сразу. Создам нечто подобное из… может, леших? Они животных любят. Думаю, не откажутся вместо обычной тупой башки носить голову, например, волка? Или кабана? И охотиться на них будет веселее.
– Что тебе надо? – отмер Феникс.
– А ты угадай, – улыбнулся Пепельный. У меня сжались кулаки, когда я увидела на его щеках задорные ямочки.
– Мою жизнь?
– Я бы с радостью, но увы… не получится! Такими уж нас сделали наши создатели…
– Я говорю о том, что ты хочешь забрать мою жизнь! Моих друзей, мою любимую, мою внешность, но у тебя ничего не получится! Ты не сможешь быть мной. Тебя вновь все возненавидят, и тебе в удел достанется лишь ненависть, которой ты жил до сих пор…
– Знаешь… Я только что прочитал об этом в этой замечательной книге! – С губ Пепельного не сходила счастливая улыбка. Я даже на миг забыла что он – не Феникс! – И… ты прав! Я жил в ненависти, потому что не знал, каково это, когда тебя любят! Но я нашел в этой книге очень хороший совет, как стать тобой… И я даже знаю, кто мне в этом поможет…
Он захлопнул книгу, сунул ее под мышку и поднялся. В следующий миг в его руке появилось лассо. Пепельный сделал быстрый выпад, и прежде чем мы с Ником поняли, что он собирается сделать, петля обвила мое тело, а в следующую минуту я оказалась в его объятиях.
Ник бросился ко мне, но замер на месте, бессильно молотя кулаками в невидимую стену, разделившую нас.
– Да, я снова поступил некрасиво. Знаю. Но и ты меня пойми, я должен испробовать все, чтобы не выживать, а жить в этом прекрасном, полном тайн и возможностей мире! И… да! Стандартный финал. Если хочешь поскорее вернуть любимую (а то ведь, может, и расхочет возвращаться, а?), ты должен добровольно прийти ко мне, чтобы я смог завершить начатое. Кстати, твои зверушки тоже в моей власти… А теперь мы откланяемся. Пора вернуться домой, в мое царство! В царство Пекельного!
Перед глазами закружилась серая метель, заметая пеплом серые глаза любимого…
