— Добро пожаловать в нашу церковь, — сказал он, улыбаясь, как и все, кого Джек видел. — Я Атоор, и на стадии знакомства я помогу вам.
Джек пожал ему руку.
— А я Джек. Джек Фарелл. Пардон... но вы в самом деле сказали, что вас зовут Атоор?
— Да, это имя моего кселтона.
— Он на Пятой Ступени, — сказала Кристи. Ее сияющее восторгом лицо приобрело глуповатое выражение. — У него есть силы.
Атоор был хорошо сложен, чисто выбрит, его светлые волосы были коротко подстрижены. Он излучал уверенность и серьезность. Если у него и были силы, они никак не проявлялись. Но он мог служить идеальным образцом рекламы дорментализма.
Кристи отвесила Джеку легкий дружелюбный поклон:
— Пока.
— Всех вам благ и процветания, — откликнулся он.
Атоор направился в левую часть холла.
— Что привело вас в нашу церковь?
Джек ждал этого вопроса. По пути сюда он еще раз отрепетировал подготовленную им смесь фактов и выдумки.
— Понимаете, меня воспитали в пресвитерианстве, но в нем я никак не мог получить того, в чем нуждался. Я подходил и так и этак, но все время как бы упирался в стену и топтался на месте, никуда не двигаясь. А я думаю, что достоин большего. Я хотел бы полностью раскрепоститься и, ну, вы понимаете, реализовать все свои возможности.
Атоор улыбнулся еще шире:
— Вы пришли именно туда, куда надо. Вы приняли решение, которое навсегда изменит вашу жизнь — и только к лучшему. Вы будете испытывать полноту бытия, полное удовлетворение, вы даже станете здоровее, чем раньше. Вы сделали первый шаг на пути к неограниченному могуществу.
Джек не мог уловить ни одной фальшивой ноты. Он имел дело с истинно верующим.
— На что я и надеюсь. Я пробовал и трансцендентальную медитацию, и буддизм, и даже сайентологию, но ни одно из этих направлений не сдержало своих обещаний. А тут я прочел «Книгу Хокано» и меня словно...
— Ударило молнией, верно? Со мной тоже так случилось. Я прочел и подумал — вот он, ответ, которого я искал.
— Но у меня есть вопросы...
— Конечно, они должны у вас возникнуть. Книга смущает тех, в ком дремлет кселтон. Но как только он пробуждается и вы начинаете восхождение по ступеням к Полному Слиянию, все становится кристально ясно.
— Не могу дождаться.
Атоор провел его через холл и пригласил в маленький кабинет, в котором стояли трехстворчатый шкаф с досье и два стула по бокам небольшого стола. Закрыв дверь, он предложил Джеку садиться и вынул папку из шкафа. Устроившись напротив Джека, он открыл папку и толчком послал ее через стол.
— О'кей, Джек. Первым делом расскажите нам о себе.
Какое милое приглашение. Заполните бланки всех этих заявлений и прошений, чтобы мы узнали всю вашу подноготную.
Джек посмотрел на бланки и нахмурился:
— Я должен просить разрешения присоединиться к вашей церкви?
Смех.
— О нет. Дело в том, что чем лучше церковь будет знать вас, что представляет собой ваша жизнь, каковы ваши цели, тем лучше мы сможем помочь вам. Мы не хотим, чтобы приходящие к нам люди ставили перед собой нереальные цели, а потом, полные разочарования, покидали нас, потому что мы не смогли добиться невозможного.
Звучит убедительно, но, если эта «церковь» заранее обещает Солнце, звезды и Луну, каких целей она не может добиться? Интересно, подумал Джек, сколько людей было отвергнуто и по каким причинам.
Но он ничего не сказал. Он здесь не для того, чтобы гнать волну.
Под наблюдением Атоора Джек заполнил бланки совершенно ложной информацией. Он не удивился, увидев графу для номера социального страхования, — скорее всего, проверка финансового состояния членов церкви была рутинной процедурой. Он придумал какой-то номер и вставил его. Единственным подлинным был номер его мобильника.
Закончив эту работу, он оставил незаполненной лишь одну графу. Атоор постучал по ней пальцем.
— Вас кто-то прислал сюда?
— Нет. Я не знаю ни одного дорменталиста.
— В таком случае можете вписать мое имя — чтобы весь бланк был заполнен.
Подняв взгляд, Джек уловил голодный блеск в глазах Атоора. Он уже прикидывал, какую премию получит как «охотник за головами».
— Надо вписывать ваше подлинное имя?
— Теперь мое подлинное имя — Атоор. Когда вы достигаете Пятой Ступени, то узнаете имя вашего кселтона и можете выбирать — пользоваться им или нет. — В голосе его звучала неприкрытая гордость. — Я свой выбор сделал и пользуюсь им.
Джек вспомнил, как Мария Роселли рассказывала, что теперь ее Джонни предпочитает именоваться Ороонтом. Должно быть, и он достиг Пятой Ступени.
Он посмотрел на Атоора, не в силах противостоять искушению.
— Не могу дождаться, пока и я достигну Пятой Ступени. И назову своего кселтона Пазузу.
Атоор. хотя и продолжал улыбаться, был явно шокирован.
— Вы не можете сами называть своего кселтона. У него есть собственное имя.
Джек пожал плечами:
— Ну и пусть. А я дам ему другое имя.
— Это... это невозможно. — У Атоора был такой вид, словно он с огромным трудом сохраняет улыбку. — Ваш кселтон — это не домашнее животное. У него есть имя, которое он носит миллионы лет, с начала времен. И вы не можете вот так взять и переменить его.
— Нет? — Джек состроил огорченное выражение. — А мне в самом деле нравится имя Пазузу. — Тут он просиял. — А может, его настоящее имя и есть Пазузу!
— Весьма сомнительно. Как оно произносится?
Джек произнес его по буквам.
Атоор покачал головой:
— Все имена кселтонов имеют двойное "о".
— Ну, может, мы как-то договоримся, чтобы у него вместо "у" было двойное "о". Понимаете? Па-зоо-зоо? — Он посмотрел на Атоора. Тот продолжал улыбаться, но теперь несколько натужно. — Или, наверно, не стоит.
Джек попросил Атоора произнести его имя по буквам и вписал его в соответствующую графу. Бланк у него выдернули из-под рук и заменили другим.
— А это простое соглашение о неразглашении.
— Почему... чего именно?
— У церкви есть враги. В данный момент вы представляете для нас неизвестную величину, и мы должны просить вас дать согласие не разглашать ничего из того, что вы здесь увидите, услышите или усвоите. При всех ваших благих намерениях ваши слова могут быть искажены и пущены в ход против вас.
Джек не мог не спросить:
— Кого вы боитесь?
Атоор помрачнел.
