– Успеешь еще, – улыбнулась я. – Ты сильный, а в Потоке всего около пятидесяти миров. Новые появляются редко.
Вряд ли Артем расслышал последние слова, поскольку стремглав кинулся вниз по скрипучей лестнице. Я поспешила за ним и еле догнала – непослушные дети развивают потрясающую скорость. Впрочем, город не произвел на мальчика сильного впечатления. Безлюдные темноватые улицы он разглядывал недолго, старинные дома ему быстро наскучили. Все что волновало Артема – чертовы зубастые кролики. Он спрашивал о них ежеминутно, канючил и вел себя безобразно. Ныть перестал лишь на рыночной площади. Я не сразу сообразила, почему. По наивности решила, что мальчик нашел, чем полюбоваться. Здесь действительно было живописно. Ввысь тянулась круглая, почти сказочная башня ратуши, под ее позеленевшей крышей красовались гигантские часы. Рядом упивался собственной грандиозностью белокаменный собор, украшенный резьбой из хитро сплетенных линий. Вид портили статуи ангелочков по краям широких светлых окон – от их пристального неживого взгляда становилось жутковато.
Правда, неугомонного ребенка заинтересовала вовсе не архитектура. Площадь пересекали парень с девушкой. Они обнимались и были влюблены по уши. Артем беззастенчиво на них глазел, осталось разве что пальцем ткнуть.
– Там настоящие люди? – опешил он и громко крикнул: – Эй!
Те застыли посреди площади. Девушка улыбнулась, помахала Артему и ответила, вроде бы по-французски.
– Да. – Я на всякий случай придержала его за плечо. – Энергия в Потоке не принимает форму людей. Слишком сложно для нее.
– Но я видел ненастоящую маму! Тогда, с тобой, в папином кабинете.
– Не путай. Есть энергия совершенно особенная. Опасная. Она обитает в своем мире, и это ловушка. Наша задача – в нее не попасться.
– А те двое кто?
– Путешественники, как и мы. Идем дальше.
Я повела Артема в противоположную сторону от приветливой парочки. Нормально мы все равно не пообщаемся, языковой барьер – препятствие серьезное. Только время потеряем, а у нас его мало.
– Я не встречал в Потоке людей! – воодушевился он. – Кроме тебя.
– Меньше броди по лесам с бешеными кроликами. Туда никто добровольно не сунется, а тут многие гуляют. Посмотри, красотища же!
– Красотища? – Артем презрительно скривился, словно вокруг были облезлые руины. Хотя, чувствую, они бы ему наоборот понравились. – Похоже на картинку из учебника истории.
– Угадал. Испания. Кажется, век шестнадцатый.
– Мы в городе из прошлого? Как он сюда попал?
Артем поправил воротник космического костюма, с которым не пожелал расстаться даже после долгих уговоров. На фоне старинного города мальчик смотрелся странно. Да чего уж там, он выглядел абсолютно несуразно. Я прогнала прочь желание сделать ему замечание и спросила:
– Откуда, по-твоему, берутся миры?
– Я был уверен, что придумал их.
– Придумал? – рассмеялась я. Артем оскорбленно насупился. – Нет, эти леса, города и деревни существовали на самом деле. В Потоке их копия, и то с оговорками.
– Зачем он их скопировал?
– Каждый мир – своего рода ожившее воспоминание о неких событиях.
– А что случилось здесь?
– Что-то важное. Не знаю, что конкретно. С тех пор пятьсот лет прошло, а деревня с фонтаном и того старше.
Мы свернули в узкий переулок, состоящий из сплошной вереницы унылых домиков, тесно жмущихся друг к другу. Улица была маленькой и грязной, но Артему понравилась. Еле оттащила его от канавы, через которую он прыгал. Набравшись терпения, я немного поплутала между одинаковых серых закоулков и вывела его к высокой ограде монастыря. Мы обогнули устремленный к небесам храм и вышли к кладбищу. Среди усыпальниц и каменных фигур в скорбящих позах можно было легко заблудиться. Благо, я не собиралась отходить от ворот.
– Почему мы на кладбище? – Артем сердито скрестил руки на груди. Ему явно хотелось вернуться на площадь к тем двум незнакомцам.
– Подожди, – сказала я, застыв в ожидании. – Сейчас появится.
Створка ворот заскрипела, между прутьев забора набух шарик цвета ясного неба.
– Что это? – спросил Артем, из любопытства приблизив к нему лицо.
Из шарика с громким хлопком вылезло щупальце – длинное, гладкое, острое. Лицо Артема очень некстати оказалось на пути шипастого наконечника. Мальчик вскрикнул, на его щеке вздулась красная полоса.
– Нос туда засунь, – от души посоветовала я.
Артем прикрыл свежую царапину рукой и уставился на выплывший из забора голубой шарик. Тот парил в воздухе и был утыкан маслянистыми щупальцами с изогнутыми когтями на концах. Существо взирало на нас большими мультяшными глазами и часто моргало.
– Фиговина какая-то, – негодующе фыркнул Артем, держась за щеку.
Фиговина выразительно мяукнула, втянув коготки. Высунула розовый язык и лизнула Артема в нос. На лице мальчика осталась дорожка голубой слизи.
– Кисе ты понравился, – улыбнулась я.
– Гадость! – Он поморщился и вытер слизь рукавом. – Стремная киса. Зайки лучше.
– Гляди.
Я указала на кованую окантовку ворот. Она состояла из цепочки причудливых солнышек с торчащими в разные стороны острыми лучиками. Киса замурчала и облетела вокруг Артема. Он отмахнулся от нее, как от назойливой мухи. Увы, милашке было невдомек, что сердце его навеки принадлежит кроликам.
– И что? – слабо проникся Артем. – Ворота и ворота.
– Не замечаешь?
Он всмотрелся в узор и удивленно ойкнул. В цепочке солнышек недоставало одного – крайнего.
– Вот же оно! – Артем ткнул пальцем в голубой мурлычущий шарик. – Круто! Почему оно ожило и стало Кисой?
– Энергия искажает многие вещи. Рисунок на воротах из реального города в Потоке превратился в такую вот… фиговину.
– А откуда взялись зайки?
– У меня есть далеко не все ответы, – призналась я. Кроликов мне исследовать не доводилось. Я их избегала, да и кто к ним в здравом уме полезет?
– Везде была, а ответов не нашла? – Он презрительно прищурился и в очередной раз отпихнул вьющуюся под ногами Кису. – Плохо искала!
– Заладил-то! Сам разберешься со своими кроликами. Никуда они не денутся. Миры в Потоке не меняются.
– И разберусь! Без тебя разберусь.
– Неужели?
Артем сжал ладони в кулаки и обиженно оттопырил губу.
– Считаешь, я ничего не знаю?! А я знаю!
– Например, что?
– Что в каждом мире только один вход. Появляешься всегда в том же месте, дальше надо идти самому. Можно делать, что хочешь: трогать, двигать, даже ломать. Но когда вернешься, тут будет все по-старому! И если идти вперед долго-долго, то попадешь в начало. Еще нельзя менять внешность, зато можно придумать себе любую одежду. Ту, которой не бывает, тоже можно придумать!
