— Секрет заключается в том, что этот самый мозг представляет собой необычайно мощный передатчик и приемник. У местных жителей нисколько не больше телепатических способностей, чем у любого другого.
Дейлт с облегчением увидел поджидавшего коня, открытые ворота. Крупнейшая из двух лун Кваши уже высоко стояла над горизонтом, поэтому он кратчайшим путем поскакал к спрятанному челноку.
— Одну минуточку, Стив, — попросил Пард, когда он спрыгнул с седла неподалеку от корабля. — Кажется, перед нами стоит нравственная проблема.
— А именно?
Пард молчал всю дорогу.
— Я поговорил с мозгом и понял, что он стал не просто пилотирующим устройством.
— Возможно. Потерпел крушение, обнаружил свои телепатические способности, постарался извлечь максимальную пользу из сложившейся ситуации. Мы нашли его и возвращаем хозяевам. В чем проблема?
— Он не потерпел крушения. Постарался избавиться от механика и самостоятельно завладеть кораблем. Не хочет возвращаться.
— Ну, ему выбирать не приходится. Его изготовила корпорация, туда он и отправится.
— Стив, он нас умоляет!
— Умоляет?
— Да. Слушай, ты по-прежнему видишь в нем комок нейронов, слепленный для управления кораблем, но он вырос в нечто большее. Это теперь существо, мыслящее, сознательное, с собственной волей! Не биомеханизм, а разумное существо…
— Философствуешь?
— Скажи, Стив, что с ним сделает Барр, получив в свои руки?
Не хотелось отвечать на этот вопрос.
— Скорее всего, препарирует? — допытывался Пард.
— Нет, по-моему… когда поймет, что он разумный.
— Ну, допустим, не препарирует. Если Барр оставит его жить, он до конца жизни останется экспериментальным объектом. Разве это справедливо? Разве мы вправе обречь его на такую судьбу?
Дейлт не ответил.
— Хуже никому не будет. Фактически он вполне способен помочь Кваши поскорей вернуться к цивилизации. Он не стремится к власти. До крушения целиком усвоил корабельную библиотеку и был необычайно счастлив в своей подвальной нише, выдавая информацию об удобрениях, севообороте и прочем, работая на ежедневно подзаряжаемых батареях.
— Я тронут, — саркастически проворчал Стивен.
— Шути, если угодно, а я не так легкомысленно к этому отношусь.
— Откуда у тебя столько самоуверенности?
— Молчу. Можно оставить шар здесь, мозг установит телепатическую связь с крепостью, оттуда придут и заберут его.
— А что я скажу Кларксону?
— Почти абсолютно чистую правду. В заключение объяснишь, что шар разбился в крепости, когда тебя пытались схватить и едва не убили.
— Видишь ли, это может погубить проект. Для его продолжения обязательно нужно вернуть мозг.
— Пусть так, но мы должны рискнуть. С другой стороны, если отметить в докладе, что найденный мозг стал разумным и выработал приемы самосохранения, ученые обязательно страшно заинтересуются и непременно продолжат исследования в том или в ином направлении.
К своему огромному неудовольствию, Дейлт обнаружил, что соглашается с Пардом и почти готов осторожно положить шар в траву и уйти прочь, послав ко всем чертям корпорацию «Старуэйз».
— Он по-прежнему умоляет нас, Стив. Как ребенок.
— Ладно, черт побери!
Проклиная себя за безволие и мягкотелость, он отошел на безопасное расстояние от челнока, опустил шар на землю и буркнул:
— До отлета еще кое-что надо сделать.
— Например?
— Накачать нашего маленького дружка основной информацией о феодальной культуре, которой наверняка не было в корабельной библиотеке.
— На опыте усвоит.
— Этого я и боюсь. Без четкого представления о феодализме на Кваши его помощь Бенделеме вполне может поколебать весь общественный строй. Либо непомерно богатое герцогство захватят жадные соседи-завистники, либо оно воспользуется своим богатством для создания захватнической армии. Оба варианта фатальны для мозга и лишат Кваши шансов на социальное и технологическое развитие.
— Что предлагаешь?
— Очень просто. Возьми все, что я знаю о Кваши и феодализме, и скорми мозгу. Подчеркни первостепенную необходимость широкого распространения имеющейся у него информации. Пусть, к примеру, телепатически вкладывает обрывки мыслей в голову бродячих торговцев, менестрелей, нищих. С распространением благополучия по всей планете постепенно исчезнут причины общественных потрясений. В долгосрочной перспективе вся Кваши выиграет.
Пард послушно приступил к процессу обучения, быстро справившись, ибо мозг поглощал информацию с ненасытным аппетитом.
Поднимаясь на ноги, Дейлт оглянулся на шорох в кустах и увидел Антона, бросившегося к нему с обнаженным мечом.
— Я… решил вернуть вам божество, — заикнулся он.
Антон остановился.
— Не нужна мне эта пакость! Если хочешь знать, я расколочу его вдребезги, как только тебя прикончу!
Взгляд его был полон немыслимой ненависти: взгляд юноши, который только что понял, что его друг и горячо любимый наставник — презренный предатель и вор.
— Но ведь божество позаботится, чтоб в Бенделеме никто никогда больше не голодал! — вскричал Дейлт. — Зачем его уничтожать?
— Затем, что оно заодно позаботится, чтоб никто из придворных никогда не признал меня герцогом! — прорычал Антон.
— Они же признают им твоего отца… Почему тебя в свой черед не признают?
— Отца признают по привычке! Вся власть в Бенделеме принадлежит божеству… А я после смерти отца буду просто марионеткой!
Теперь разъяснилась причина мрачности наследника герцога. Мозг угрожал его положению.
— Значит, ты пустился в погоню за мной не из-за угрозы разбить божество, а поэтому?
Антон кивнул и вновь рванулся вперед:
— Вдобавок я должен с тобой расквитаться, Раксо! Не позволю тебе безнаказанно обманывать мое доверие и доверие моего отца!
С последними словами он обрушил яростный рубящий удар на Дейлта, который нырнул, увернулся, вильнул в сторону. Он вышел без меча из своей комнаты в крепости, но у него имелся кинжал.
Молодой человек расхохотался при виде маленького лезвия.
— Этим ты меня надеешься остановить?
Если бы ты только знал, мысленно посочувствовал Дейлт, не желая, однако, пускать в ход бластер. Настроение парня хорошо понятно. Отыскать бы какой-нибудь способ оглушить его и улететь…
Антон энергично бросился в атаку, Стивену пришлось отступить. Под ногу подвернулся камень, споткнувшись, он инстинктивно выбросил вперед правую руку, чтобы сохранить равновесие… Дальнейшие события разворачивались как бы замедленным кадром. Левое запястье, по которому рубануло лезвие меча, пронзила жгучая сокрушительная режущая смертельная боль. Кисть отлетела, брызжа в воздух пульсирующими красными струями, словно живая. Правая рука тоже как бы жила самостоятельной жизнью — перевернула кинжал, нацелила рукоятку в противника, нажала потайную кнопку. В темноте сверкнул лучевой заряд, поразил в грудь Антона, упавшего без единого звука.
