Что это за звук?
На его головном микродисплее появилась первая точка. Три точки, удаляющиеся от здания с другой стороны. Удаляющиеся от них.
Затем еще точки. Десятки точек, повсюду.
Повернулась ручка двери. Дверь открылась, и оттуда хлынули монахи в оранжевых одеяниях, с лысыми головами и с безмятежными лицами. Десятки, сотни монахов.
Зазвонили колокола, напоминая звон церковных колоколов, которые он слышал в юности. По периметру того внутреннего двора, где они спустились по канатам, загорелись яркие огни.
Вот черт
Николс наблюдал за тем, как группы 1 и 2 рассредоточились, направляясь в келью Лейна и спальню монахинь, где размещалась Катаранес.
— Контакт, контакт! — сказала Джейн Ким. — На ИК у меня движутся какие-то фигуры.
— Что за чертовщина? — спросил Николс.
— Еще контакты, — сказал Уильямс. — Они повсюду.
По всему комплексу открывались двери, отбрасывая свет
во внутренние дворики. Из них повсюду выходили теплые тела.
А потом начали звонить колокола. Большие колокола. Монастырские колокола. Они все звонили, звонили и звонили.
Зажегся свет. Прожектора осветили внутренний двор, осветили монахов в оранжевых одеяниях, молчаливо и спокойно выходящих туда с блаженными улыбками на лицах.
— Отбой! — крикнул Николс. — Отбой, отбой, отбой. Выводите их оттуда, СРОЧНО!
Он взглянул на экран 3. Лицо у Беккера стало пепельнобледным. Операция провалилась.
На головном микродисплее Джима Иверсона замигало сообщение от командования.
ОТБОЙ ОТБОЙ ОТБОЙ
Отбой? Да эти гребаные монахи перекрыли ему дорогу к вертушкам! Они везде! Он тихо выругался.
— Сэр, — позвала Джейн Ким, — мы видим Лейна. «Баньши-1» его ведет.
Это не имеет значения. Нужно отменять операцию.
— Отбой, — сказал он Ким.
— Группы один и два блокированы монахами, — сказал Уильямс. — Они все еще замаскированы. Между ними и линией отхода полно тел.
— Передвиньте линию к ним, — приказал Николс.
Один из экранов озарила вспышка света.
— Вот черт! — сказал Уильямс.
Николс посмотрел туда. Повсюду лица. Безмятежные лица. Бритые головы. Оранжевые одеяния. Толпа придвигается все ближе.
— Что это еще за чертовщина?
— Фото, — сказал Уильямс. — Монахи делают снимки.
— Проводите операцию, — сказал с экрана Беккер.
— Что? — спросил Николс.
— У нас нет выхода, — сказал его шеф. — Слишком поздно что-то менять. Попытайтесь забрать Лейна. Хватайте Катаранес. И убирайтесь оттуда.
Николс был ошеломлен. Проводить операцию? Но ведь им было приказано не попадаться.
А они уже попались…
Проводите операцию.
— Продолжаем! — приказал он. — Группа два пусть продвигается к келье Черного Дрозда. Мы должны довести операцию до конца.
Кейд бешено скакал вперед, обнимая за плечи Бахна и второго монаха, которые его почти несли. Он услышал звук пфф, и монах слева со стуком упал. Вот черт! Кейд тоже едва не упал, Бахн еле удержал его на ногах. Завернув за угол и выйдя из поля зрения вертолетов, они продолжали бежать.
— Куда мы идем? — прыгая на одной ноге, крикнул Кейд.
— Прятаться! — сказал Бахн. — Лестница!
Они еще раз завернули за угол, и здоровая нога Кейда поскользнулась на мокром булыжнике. Земля полетела навстречу. Бахн попытался его схватить, но не дотянулся, и оба упали на твердую почву. Внутри у Кейда что-то затрещало, он почувствовал свежую боль в боку.
Черт!
Бахн снова поднялся на ноги и потащил Кейда дальше. Боже, какая боль!
Иверсон вздрогнул, когда еще одна камера подала вспышку, и едва не упустил сообщение от командования.
Продолжать? Следовать за целями. Принято.
Головной микродисплей показывал, что Цель номер один находится в сорока метрах к северо-западу, но все, что Иверсон мог видеть в этом направлении — это ряды лысых людей в оранжевом, руки сложены на груди и вдеты в рукава, на лицах безмятежные улыбки. Они подходили к нему все ближе и ближе. Сержант развернулся, чтобы их обойти, но монахи загородили ему путь. Он бросился вперед, толкнув назад с десяток тел. Находившиеся позади него два «морских котика» попытались локтями проложить себе путь через толпу. Она всего лишь перегруппировалась и снова уплотнилась. Масса монахов двигалась, словно единый организм, перемещаясь и перегруппировываясь, чтобы загородить им путь, куда бы они ни направлялись.
Они просто психи. Неужели эти люди не понимают, что они вооружены?
— Группа один, вам разрешается применить нелетальное оружие. Рассейте эту толпу.
— Принято.
Наплевав на соображения безопасности, Иверсон влепил заряд транквилизатора в живот стоявшему перед ним монаху. Фигура в оранжевом одеянии молча повалилась на землю.
Место того, кого он подстрелил, немедленно занял другой монах, лицо его было спокойно.
Иверсон выстрелил еще раз. Тело упало. Еще раз. Еще одно тело. Еще раз. И еще одно.
Люди из его группы делали то же самое. Монахи падали, но другие монахи выдвигались вперед еще до того, как тела их товарищей успевали достичь земли. Стоявшие сзади монахи подхватывали упавших, уносили их обмякшие тела и занимали их место.
Гребаные психи.
Сэм проснулась от звука колоколов.
Это неправильно — утро еще не наступило.
Но тут она услышала задыхающийся голос Випады, кричавший по-тайски:
— Саманта! Мы должны вас спрятать! Приближаются американские вертолеты!
Вот черт!
Вбежав в комнату, Випада осмотрелась по сторонам и схватила Сэм за руку.
— Идем с мной! Я отведу вас в погреб!
Она может сдаться. Да, сдаться. Сослаться на приступ безумия.
Нет.
Она не хочет видеть, как из-за нее умирает еще один ребенок. Она не хочет участвовать в еще одном Бангкоке. Должен быть выход получше.
— Сюда! — кричала Випада. — В погреб! Мы спрячемся!
Она дала обещание Уотсу. Обещание защитить Кейда.
Сэм махнула свободной рукой.
— Нет, Випада. Ты спрячешься, а я должна драться.
— Тогда я буду драться вместе с вами, — сказала молодая монахиня. В ее голосе звучал металл.
Сэм пристально посмотрела на нее.
Она старше, чем была я, когда училась драться, подумала про себя Сэм.
