Отправной точкой стали старые голографические видеозаписи из семейной библиотеки Финчей. Не слишком многочисленные. Похоже, никто из членов семейства не жаждал неподвижно сидеть перед камерами. Удалось отыскать одну длинную запись, снятую вроде бы на семейном пикнике вскоре после гибели деда и бабки Джо при крушении флитера. Сначала на сферическом мониторе возник лес, травянистые бугры, пруд, вскоре появилось изображение Финча-младшего, сидевшего под деревом с примостившейся у него на коленях пяти- или шестилетней Джозефиной. Они позировали перед камерой, демонстрируя ошеломляющее родственное сходство, тем более что волосы Джо тогда были светлее.
Изли перевел взгляд с девочки, которая выросла и стала его возлюбленной, на Младшего. Казалось, будто он видит слегка искаженное изображение взрослой Джозефины, подмечая сходство в строении фигуры, чертах лица, манерах. На экран выливалась звездная россыпь неуловимо похожих деталей: даже посреди пасторального пейзажа под внешним спокойствием Младшего бурлила бесшабашная сила, вечно толкающая на поиски новых путей, страстный необъяснимый порыв, столь типичный для нынешней хорошо ему знакомой Джо.
Но только когда камера сдвинулась вправо и Младший оказался на самом краю визуального поля, невероятное сходство между Джо и отцом потрясло Ларри в полную силу. Младший стоял, прислонившись к дереву, сложив на груди руки, глядя в пустоту, явно мысленно улетев с семейного пикника за световые годы. Это было поразительно, ибо Ларри сотни — тысячи! — раз заставал Джо точно в такой же позе, глядевшую в пустое пространство, погруженную в собственный мир.
Нашлись и другие записи, которые он внимательно просматривал по дороге на Джебинозу, наблюдая за каждым движением Младшего, чувствуя что-то необычайно привлекательное в его спокойной сосредоточенности. Изли все больше им увлекался, восхищался, очаровывался, преследуемый тенью мужчины, с которым никогда не встречался, но которого словно знал почти всю свою жизнь.
Это его беспокоило, а трагическая жизнь Младшего огорчала и озадачивала. Что заставило взрослого человека бросить высокий пост в такой уважаемой фирме, как КАМБ, ежедневно решающей интересные сложнейшие проблемы, и отправиться в гиблое пустое место — на Джебинозу?
Он улыбнулся мелькнувшей в голове мысли: может быть, то же самое, что заставило девятнадцатилетнюю девочку отказаться от легкой жизни в роскоши, чтобы единолично бросить вызов совету директоров КАМБа и заодно всем условностям внешних миров. Тут сразу стало ясно, почему Финч-младший так ему близок: при всем обожании и преклонении перед дедом, Джо скроена по образу и подобию его сына.
И вот он летит к месту гибели этого самого сына, ее отца. Она назвала три фамилии: Билл Джефферс, Марвин Хебер и ванек по имени Рмрл или что-то вроде того. Первого будет легко отыскать, если он до сих пор остается хозяином универмага.
С первого захода Ларри пролетел мимо Данцера, сделал круг и проследовал над земляной дорогой назад к центру города. Имя Джефферса по-прежнему красовалось на вывеске над входом в магазин, поэтому он решил первым делом туда заглянуть.
Хозяина в данный момент на месте не было, но чисто выбритый крупный, плотный молодой человек, оказавшийся его сыном, спросил, чем он может помочь.
— Я ищу Марвина Хебера, — сказал Изли. — Не знаете, где его можно найти?
— Он умер. Где-то прошлой весной.
— Ох, как жаль это слышать…
— Вы его друг?
— Да нет, собственно. Друг родственницы одного его старого друга… Вы понимаете, кого я имею в виду.
Юный Джефферс кивнул.
— Хотел заскочить, поздороваться, разузнать, как он поживает. Ну что ж…
Он вышел на дощатый тротуар. На улице было жарко, сухо, порывы ветра швыряли пыль в лицо. Изли дважды чихнул. Трудно поверить, что люди еще так живут!
Оставалось достаточно времени на поиски того самого Рмрла. Джо говорила, что племя ванеков установило нечто вроде постоянного дежурства в переулке рядом с заведением Джефферса — единственном месте, где можно наверняка найти какого-нибудь ванека в любое время дня.
В том числе и сегодня. Изли завернул за угол магазина, где в центре неровного круга, выложенного из камней, сидел одинокий нищий ванек, скрестив ноги, мыча и позвякивая монетами в потрескавшейся глиняной чашке.
— Колесо в колесе, бендрет, — пропел он, когда Ларри приблизился к кругу.
— Конечно, — ответил тот и остановился, почти коснувшись камней носками ботинок. — Можно с тобой минуточку поговорить?
— Говори, бендрет.
Изли присел на корточки, глядя на нищего. Из-под нависших век на него уставились расширенные от долгого сидения в тенистом переулке зрачки, которые, впрочем, как бы фокусировались на чем-то другом, невидимом для них обоих. Синеватая кожа лица морщинистая, запыленная. Старый ванек.
— Хочу спросить о Финче-младшем, — тихо сказал он, оглянувшись вокруг, чтобы удостовериться, что они с нищим одни в переулке.
Рот ванека скривился в неудачном подобии человеческой улыбки.
— Он был нашим другом.
— Но его убили. Улыбка не исчезла.
— Колесо в колесе, бендрет.
— Кто его убил?
— Мы.
— Почему?
— Он был нашим другом. Терпение подходило к концу.
— Зачем вы убили человека, бывшего, по твоим словам, вашим другом?
— Он был другой.
— В каком смысле?
— Колесо в колесе, бендрет.
— Ничего не пойму, черт возьми! — повысил Изли голос. — Ты утверждаешь, что вы его убили. Просто объясни почему.
— Он был нашим другом.
— Но никто никого не убивает за то, что он друг!
— Колесо в колесе, бендрет.
Ларри глухо застонал и быстро поднялся на ноги. Если бы он поверил, что нищий сознательно уклоняется от ответа, то понял бы и смирился с этим. Но видимо, таков привычный ход мыслей ванеков.
Или нет?
— Знаешь Рмрла? — отрывисто спросил он. Зрачки ванека заметно расширились, и он на
секунду действительно посмотрел на собеседника, а не мимо него.
— Мы все знаем Рмрла, — ответил он.
— Где он сейчас?
— Среди нас. — Взгляд вновь устремился неизвестно куда.
— Как мне его найти?
— Колесо в колесе, бендрет, — сказал нищий, встряхнув чашку с альмами.
Изли зарычал и ушел, не дав ему ни единой монеты. Как можно было надеяться получить хоть какую-то внятную информацию от представителя полугибридной инопланетной расы, убившей старавшегося им помочь человека, а потом устроившей нечто вроде священной гробницы на месте убийства? Вся эта поездка — пустая трата времени. Даже пейзажами не полюбуешься.
