– Я полагаю, тебе хорошо известны признаки такого состояния, – сказал Бобби, но ответ прозвучал как-то рассеянно.
Фрэнки бросила на него быстрый взгляд.
– Что-нибудь случилось? – спросила она.
– Да, случилось. Я нашел девушку с фотографии.
– Ты имеешь в виду ту… ту, о которой ты столько говорил? Ту, чей снимок был в кармане покойника?
– Да.
– Бобби, у меня есть что тебе рассказать, но ты меня переплюнул! Где ты ее отыскал?
Бобби кивком указал через плечо:
– В лечебнице доктора Николсона.
– Расскажи.
Бобби неторопливо и обстоятельно изложил события прошлого вечера. Фрэнки слушала затаив дыхание.
– Значит, мы на верном пути, – сказала она, – и доктор Николсон во всем этом замешан! Бобби, я боюсь этого человека.
– Что он собой представляет?
– Здоровенная громадина. И он все время следит за тобой сквозь очки. И возникает ощущение, что он видит тебя насквозь.
– Когда ты с ним познакомилась?
– Он приходил обедать.
Она рассказала об обеде и о настойчивости, с какой доктор выспрашивал у нее подробности аварии.
– Я почувствовала, что он меня подозревает, – закончила она.
– Разумеется, странно, что он так копался в подробностях, – согласился Бобби. – Как по-твоему, что лежит в основе этого дела?
– Ну, я начинаю склоняться к мысли, что ты был недалек от истины, когда предположил, что тут орудует банда торговцев наркотиками. Зря я с таким пренебрежением отмахнулась от твоей догадки.
– И доктор Николсон – главарь?
– Да. Лечебница – очень удачное прикрытие для подобного рода делишек. Наркотики можно доставлять сюда на вполне законном основании. Под видом лечения наркоманов доктор мог бы снабжать их зельем.
– Это представляется вполне вероятным, – согласился Бобби.
– Я еще не рассказала тебе о Генри Бэссингтон-ффренче.
Бобби внимательно выслушал повествование о странностях хозяина дома.
– А его жена ничего не подозревает?
– Уверена, что нет.
– Она умная женщина?
– Я как-то даже и не задумывалась. Нет, пожалуй, не очень. И, однако, в некоторых вещах она кажется весьма проницательной. Милая искренняя женщина.
– А наш Бэссингтон-ффренч?
– Тут я в растерянности, – медленно сказала Фрэнки. – Как ты думаешь, Бобби, мы могли быть совсем уж не правы на его счет?
– Вздор, – сказал Бобби. – Мы во всем разобрались и решили, что он – единственный возможный исполнитель этого злодейства.
– Из-за фотографии?
– Из-за фотографии. Больше никто не мог заменить ее другой.
– Я знаю, – сказала Фрэнки, – но это единственное, что у нас есть против него.
– Этого за глаза хватит.
– Пожалуй, да, и все же…
– Ну?
– Не знаю… Я вроде как нутром чую, что он невиновен и никак не причастен к этому делу.
Бобби смерил ее холодным взглядом.
– Так кто в кого влюбился? – сдержанно спросил он.
Фрэнки зарделась.
– Не глупи, Бобби. Я просто думаю, нельзя ли найти какое-то невинное объяснение…
– Непонятно, откуда ему взяться, особенно теперь, когда мы нашли здесь эту самую девушку. По-моему, все ясно. Если б еще угадать, кто был погибший…
– О, но я же это узнала. Я ведь так и написала тебе. Я почти уверена, что погибшего звали Алан Карстэрс.
И она снова принялась рассказывать.
– Ты знаешь, – сказал Бобби, – мы действительно продвигаемся. Теперь надо попробовать более или менее точно воссоздать картину преступления. Давай разложим все факты по полочкам и поглядим, что можно сделать. – Он замолчал, и машина, как бы из солидарности, сбавила ход. Потом Бобби снова надавил на акселератор и одновременно заговорил: – Во-первых, допустим, что ты права относительно Алана Карстэрса. Он, безусловно, подходит по всем статьям. Он вел бродячую жизнь, у него было очень мало друзей и знакомых в Англии, и в случае исчезновения вряд ли его хватились бы и стали искать. С этим ясно, идем дальше. Алан Карстэрс приезжает в Стейверли с этими людьми – как, ты сказала, их фамилия?
– Ривингтон. Это возможный путь расследования. По правде говоря, я думаю, надо попробовать пойти по нему.
– Мы и попробуем. Так вот, Карстэрс приезжает в Стейверли с Ривингтонами. Это наводит тебя на какую-нибудь мысль?
– Ты хочешь сказать, что он мог вынудить их привезти его сюда?
– Вот именно. Или это простая случайность? Они привезли его сюда, а он совершенно случайно, как и я, наткнулся на эту девушку? Я полагаю, он знал ее раньше, иначе у него не было бы ее фотографии.
– Либо, – задумчиво сказала Фрэнки, – он уже напал на след Николсона и его банды.
– И использовал Ривингтонов, чтобы попасть в эти края, не возбуждая подозрений.
– Это довольно резонная версия, – сказала Фрэнки. – Он вполне мог напасть на след банды.
– Или же на след девушки.
– Девушки?
– Да. Возможно, ее похитили, и он мог приехать в Англию искать ее.
– Но если он выследил ее до Стейверли, с какой стати ему отправляться в Уэльс?
– Очевидно, мы еще многого не знаем, – сказал Бобби.
– Эванс, – задумчиво произнесла Фрэнки. – Мы совершенно не имеем понятия, кто это. Наверное, разгадку той части дела, которая связана с Эвансом, надо искать в Уэльсе.
Они замолчали. Потом Фрэнки вдруг очнулась от раздумий и огляделась вокруг.
– Боже мой, мы уже добрались до Патни-Хилл, а кажется, прошло каких-то пять минут. Куда мы едем и что будем делать?
– Это уж тебе решать. Я ведь даже не знаю, зачем мы приехали в город.
– Это всего лишь предлог для разговора с тобой. Я же не могла рисковать, гуляя по переулкам Стейверли и серьезно беседуя с собственным шофером. Я сделала вид, будто получила письмо от отца и мне надо ехать в город. Но все едва не сорвалось, когда Бэссингтон-ффренч захотел увязаться за нами.
– Этого еще не хватало!
– Да ладно, мы высадили бы его, где ему надо, а сами поехали бы на Брук-стрит и поболтали там. Я думаю, нам и сейчас следует это сделать. Твой гараж, возможно, под наблюдением.
Бобби согласился и рассказал ей, как кто-то интересовался им в Марчболте.
– Мы поедем в городскую резиденцию Деруэнтов, – сказала Фрэнки. – Там никого нет, кроме моей служанки и двух-трех сторожей.
Они покатили на Брук-стрит. Фрэнки позвонила, ей открыли, и Бобби остался на улице. Вскоре Фрэнки снова открыла дверь и позвала его. Они поднялись по лестнице в просторную гостиную и задернули шторы.
