Что же произошло с нами? Почему мы так яростно и истово возненавидели США?
Ответ: от большой любви. Мы просто влюбились. В Америку. Причем давно. Только до некоторых пор были не готовы себе в этом признаться.
Ведь любовь и ненависть – практически синонимы. Общий же антоним их – безразличие. Мы нынче относимся к США как угодно, но только не безразлично.
Америка – не та, что существует в реальности, а та, которую мы сами себе надумали, – реализовала русскую мечту. Воплотила нашу тягу к вселенскому размаху. Наше стремление жить и действовать, не сковывая себя скучными рамками законов. Наше желание дать миру последнее и окончательное представление о справедливости.
От этой Америки мы хотим ответной, встречной любви. Ее-то нам и не хватает. Нам кажется, что нас, таких красивых и умных, глобальный гегемон пытается не просто проигнорировать, но даже задвинуть в медвежий угол истории с географией. А это неправильно, нехорошо. Мы хотим сидеть с Америкой за одним пиршественным столом, говорить комплименты, сыпать анекдотами и тостами, а не, как бедные родственники, подъедать отбросы на сиротской кухне.
Столетиями мы страдали от нескольких профессиональных недугов.
Во-первых, от нашей маргинальности (и в хорошем, и в плохом смысле слова) – чувства обитания на краю Ойкумены; ощущения огромного, но заброшенного пространства, из которого надо хоть немного выйти, чтобы подойти к глобальному мейнстриму, теснящемуся где-то на Западе.
Во-вторых, от чувства провинциальности, этой маргинальностью порожденного. Преодолеть собственную провинциальность – важнейшая сознательно-бессознательная задача русского человека. И вот – Америка хочет втоптать нас в эту провинциальность? Нет, так не пойдет. Она обязана нас полюбить, иначе мы за себя не ручаемся.
А спутник этой смертоносной любви – зависть.
Реальная (невыдуманная) Америка все-таки выиграла у нас холодную войну. Потому что ее модель к концу XX века оказалась для разных стран и народов привлекательнее нашей.
Будучи страной молодой, возникшей в XVIII столетии буквально на ровном месте, эта проклятая Америка научила разные народы забывать свое самодовлеющее над ними прошлое. Хотя бы отчасти. Чтобы на пространствах, свободных от роковой памяти, громоздить проамериканское настоящее-будущее. А это совершенно убойная технология.
Ведь любой, наверное, человек хотел бы стереть какую-то часть своего прошлого, точно зная, что это невозможно. А США вторглись в память целых цивилизаций, чтобы перепрограммировать их. Вот что такое настоящее американское вторжение, а не всякие там ракеты с авианосцами.
Мы тоже так хотели, но у нас не вполне вышло. А в последние годы выходит все меньше и меньше. Коррупция, конечно, вещь по-своему более добрая, чем коммунизм, но совершенно непривлекательная с точки зрения всеобщей этики и эстетики. На ее базе экспорт цивилизации не построишь.
Любовь и ненависть к Америке у нас когда-нибудь закончатся. Одновременно. Вопрос лишь в том, до какой степени мы готовы себя изнурить ради этих сверхценных чувств. И сколько еще продлится церемония изнурения.
Нам санкции не страшны
С российским государством в последние недели случилось нечто прискорбное. Компании, представляющие интересы бывших акционеров искусственно обанкроченного в 2004–2006 гг. ЮКОСа и отсудившие по этому поводу у РФ в Гаагском арбитраже свыше 50 млрд $, перешли к реализации судебного решения: начался арест российских активов в Бельгии, Австрии, Франции, на очереди – Великобритания и США. Арестовать по закону можно активы, удовлетворяющие трем критериям: – фактическая подконтрольность (50 % более) нашему государству; – возможность актуального использования этих активов в коммерческих целях; – отсутствие у арестовываемого имущества дипломатического иммунитета. Это значит, например, что здания посольств РФ и их счета трогать нельзя, а вот накопления российских госкорпораций на Западе – можно.
Всякие окологосударственные банкиры и бизнесмены были не просто возмущены. Они не стали скрывать, что аресты по линии экс-ЮКОСа несут прямую и существенную угрозу их жизнеутверждающим интересам. Следственный комитет РФ, правда, уже попытался притянуть Ходорковского – который, по конспирологической версии, есть основная руководящая и направляющая сила арестов
– к давнему (1998 года) уголовному делу об убийстве мэра Нефтеюганска Петухова. Возможно, чтобы получить рычаг асимметричного давления на МБХ. Но что из этого выйдет
– пока неясно.
Зато ясно другое. Наши государственно-частные большие люди весной 2014-го, когда западные санкции только появились в природе, источали ярко-мажорную ауру: дескать, мы даже горды и рады в меру пострадать за Отечество, а санкции все равно скоро отменят… Сейчас от мажора остается разве что форс-мажор. Жизнь под санкциями, растущими и расширяющимися, сложновата для элиты, которая не в состоянии обойтись без забугорных здравоохранения и образования. И только один человек хранит беспрекословный оптимизм. Он верит, что все перемелется и мы их сделаем. А через год, три или восемь – не все ли равно?!
Этот человек – Владимир Путин. Ему не страшны ни санкции, ни аресты. А поскольку он, в силу новейшей кремлевской доктрины, и есть Россия, то страна может умереть (рассыпаться) только вместе с ним. Никак иначе. Дай ему Бог всяческого здоровья.
2015 г.
Деньги на «Ночных волков»
Деньги для Хирурга и «Ночных волков» у властей всегда найдутся, а на пенсии – едва ли. В газетах врать не будут. Например, вот что пишут: «Мотоклуб «Ночные волки» получил в пользование участок земли в Севастополе общей площадью около 266 га. Как говорится в постановлении от 12.05.2015 г., выделяемый участок относится к категории «земель населенных пунктов», а стоимость 1 кв. м. определяется в размере 536,96 руб.».
Кроме того, поскольку деятельность «Ночных волков» некоммерческая и социально ориентированная, арендная плата за пользование участком устанавливается в размере 0,1 % от его стоимости.
Ну что ж. Есть важный принцип, с действием которого я, к счастью и к сожалению, сталкивался многократно: за все в жизни надо платить. И за хорошее, и за плохое. В данном случае расплачивается государство РФ. За пиар-услуги, оказанные ему некой группой (чуть не написал: бандой гопников), по некоторой эстетической причине именуемой клубом байкеров «Ночные волки». Зачем и почему это делается – отдельный вопрос. Но, как сказал Борис Пастернак, «когда строку диктует чувство, оно на сцену шлет раба». Когда государство ввязалось в логику тотального нарушения всех норм и обязательств, оно должно последовательно следовать этой логике. И – надо отдать должное – оно этой логике и следует. И привлечение клуба «Ночные волки» к реализации государственных задач об этом красноречиво свидетельствует.
Александр Залдостанов, лидер «Ночных волков», награжденный прозванием Хирург, блестяще воплощает все аудио-визуальные ценности современной российской политики. Он демонстративно брутален, косноязычен и типа неформален – то есть изображает неформала, будучи человеком совершенно и абсолютно системным. Еще и за госсчет.
