Учитывая столь большую загруженность Зои Федоровой на «Ленфильме», возникает вопрос: кто ее ей обеспечивал? Неужели муж-оператор обладал таким влиянием? Вряд ли, учитывая, что Рапопорт дебютировал на «Ленфильме» в 1931 году и на момент съемок «Подруг» успел снять еще два фильма (один из них был документальный). Однако карьера Федоровой, как уже говорилось, складывалась на удивление хорошо – лучше, чем даже у местных актрис. Видимо, кто-то ей все-таки протежировал. И этот покровитель, вполне вероятно, был не из мира кино – с Лубянки. Но опираться он должен был именно на своих агентов (или доверенных лиц) в киношной среде – то есть на именитых режиссеров. Кто же мог им (или ими) и быть? На мой взгляд, на «Ленфильме» таковых могло быть двое: Сергей Юткевич (с ним Рапопорт снимал свои фильмы) и Сергей Герасимов (его сестра – чекистка Марианна Герасимова – как мы помним, могла опекать Федорову еще с конца двадцатых годов и передать эту опеку брату).
Но вернемся к фильмам Зои Федоровой.
Главным ее совместным фильмом с Рапопортом стала, без сомнения, картина «Подруги» (1936), после которого героиню нашего рассказа и узнала широкая публика. Именно во время съемок в нем Федорова согласилась перебраться в Ленинград к мужу и в Москве стала бывать наездами, поскольку на «Ленфильме» на нее буквально посыпались роли: только в одном 1936 году их будет три: «Большие крылья», «Женитьба» и «Шахтеры». Но во время съемок в «Подругах» на дворе была весна 1935 года. Фильм представлял собой военную драму, рассказывающую о трех подругах с рабочей окраины Петрограда, которые участвовали в защите города во время гражданской войны. Фильм переносил зрителя 1919 год и состоял из двух частей – дореволюционной, показывающей Зою (Ида Антипова), Наташу (Дагмар Папе) и Асю (Янина Жеймо) в детстве, объясняющей то, что заставляло юных героинь осознать социальную несправедливость жизни. И второй части, послереволюционной, показывающей подруг уже взрослыми девушками, санитарками рабочего отряда, защищающего красный Питер. Роль Зои во второй части исполняла Зоя Федорова, Наташи – Ирина Зарубина, а Асей была все та же Янина Жеймо, поскольку амплуа у нее было актриса-травести.
Итак, по своему жанру это был фильм-драма. Он стал одним из лидеров проката 1936 года, поскольку буквально пробирал зрителя, что называется, до печенок. Кульминационным был финальный эпизод, где одна из героинь – почти подросток Ася в исполнении Янины Жеймо – погибала от белогвардейской пули. И над ее телом красный командир в исполнении Бориса Бабочкина произносил монолог, обращенный к будущим поколениям. Очень скоро этот фильм пригодится на фронтах Великой Отечественной войны, вдохновляя наших бойцов на подвиги. Ведь если героиня Жеймо, по виду напоминавшая ребенка, не боялась вражеских пуль, то как могли бойцы, видевшие этот фильм, кланяться пулям фашистов.
Итак, съемки «Подруг» проходили весной-летом 1935 года. И именно тогда Федорова перебралась жить к мужу в Ленинград, уйдя из Театра революции. Случайно ли была выбрана именно эта дата? Судя по всему, нет – агент «Зефир» должен был принять участии в операции, которая в чекистских кругах называлась «Мироныч».
Время переезда Федоровой было для Ленинграда весьма тревожным. Дело в том, что всего лишь несколько месяцев назад – 1 декабря 1934 года – прямо в Смольном предательским выстрелом в затылок был убит глава Ленинградского обкома ВКП(б), член Политбюро, ближайший сподвижник И. Сталина Сергей Миронович Киров (Мироныч). По поводу этого убийства существует множество версий: от политической (дескать, Кирова убили по заказу Сталина, чтобы тот смог развязать террор против оппозиционеров в партии), до бытовой. Согласно последней версии, в трагедии якобы были замешаны балерины Ленинградского оперного театра, которые приревновали лидера ленинградских коммунистов к официантке Мильде Драуле и постарались, чтобы ее ревнивый до сумасшествия муж Николаев узнал о приключениях ненаглядной супруги.
Практически сразу после убийства Кирова в Ленинград приехали Сталин и его соратники по Политбюро, чтобы на месте узнать подробности этого беспрецедентного преступления. Вместе с ними прибыл и уже известный нам Яков Агранов – начальник Секретно-политического отдела ОГПУ СССР. Его приезд не был случаен. Убийство Кирова стало возможным благодаря плохой работе агентуры, которая фактически проспала это преступление. Поэтому Агранов должен был лично разобраться с этим и доложить свои выводы Сталину. И он это сделал. После чего под стражу были взяты 12 руководителей Ленинградского УНКВД, включая и начальника местного СПО Александра Масевича, который непосредственно отвечал за агентурные сети в городе на Неве. Всех этих людей вскоре будут судить, но приговоры будут не строгими – им дадут по несколько лет ссылки, причем все они, оказавшись в Магадане, будут занимать руководящие должности в системе ГУЛАГа. Например, тот же Масевич возглавит СПО Магаданского УНКВД. Правда, продлится это недолго, и в 1937 году все ленинградские чекисты, осужденные по «делу Кирова», будут расстреляны.
Новым руководителем Ленинградского УНКВД (вместо Филиппа Медведя) был назначен Леонид Заковский, который с июля 1934 года занимал пост наркома внутренних дел Белорусской ССР. Это был профессиональный чекист с богатым опытом работы, в том числе и агентурной (по линии Особых отделов). В итоге Заковский и его люди выявили серьезные недостатки в работе ЛенУНКВД, в том числе и на агентурном направлении. На тот момент в Ленинграде насчитывалось около 50 тысяч осведомителей, из которых работоспособной была лишь меньшая часть. При этом штат спецосведомителей насчитывал две тысячи человек, и почти всегда они вербовались и находились на связи у самых неопытных чекистов – практикантов и помощников уполномоченных. Оказалось, что ленинградские чекисты совершенно не вербовали осведомителей, перепоручая эту обязанность резидентам. А те, в свою очередь, загруженные на основной работе, обычно редко встречались с осведомителями и не могли выполнять инструктивных требований по перепроверке сводок и повышению квалификации рядовых сексотов. Работа резидентов с рядовыми осведомителями пускалась на самотек, из-за чего сводки, получаемые чекистами от резидентов, не были достаточно ценными (на тот момент по всему СССР было 27 650 резидентов). Все они работали на НКВД бесплатно, совмещая нелегальную службу с работой в учреждениях и на производстве.
Заковский основательно перетряхнул кадры СПО и агентурную сеть в Ленинграде. Причем его главным выводом было, что ленинградские агентурные ряды надо укреплять проверенными кадрами из других регионов. В том числе и из Москвы. И вот здесь на ум приходит тот факт, что именно в 1935 году Зоя Федорова переезжает в Ленинград. Причина, как мы помним, уважительная – ее супругом был ленинградец. Однако если мы предполагаем, что Федорова могла быть агентом ГПУ под именем «Зефир», то этот переезд мог быть связан с убийством Кирова и деятельностью нового начальника Ленинградского УНКВД Заковского. Ведь убитый глава питерских большевиков любил проводить время среди творческой элиты города – балерин, театральных и киношных актрис (отметим, что «Ленфильм» находился в нескольких минутах ходьбы от дома Мироныча). И это было не случайно. К богемной среде Киров тянулся еще в молодости, когда жил во Владикавказе. Он уже тогда любил театр и сам участвовал в любительских спектаклях. Кроме этого, он писал пьесы, а также рецензии на спектакли городского театра и гастролирующих групп. А когда он уже работал в Ленинграде, в городе ходили слухи о его романтических отношениях с некоторыми известными артистками как в Большом театре, так и в Ленинградском.
