– Да… – протянула я.
– Скажи мне это.
– Я хочу тебя.
Он прижал меня к бортику бассейна, раздвинул ноги.
– Увидят… – обессилев от желания, прошептала я.
– Не увидят, все уже спят.
Я откинулась на спину, почувствовав, как Алекс снял с меня плавки купальника. Его горячий язык коснулся самых потаённых мест моего тела. Доведя меня до полубессознательного состояния, он лёг рядом и обнял моё дрожащее тело.
Я прижалась к нему.
– Что же ты со мной делаешь?
– Это ты что со мной делаешь, моя марсианка?
…После интервью с журналистами Алекс вернулся в номер отеля в бешенстве.
– Зачем лишний раз делать мне больно? Они что, получают удовольствие, мучая меня? Скорей бы уже развестись и поставить точку. Я устал от вопросов о моей жене. Ведь знают же, что я уже живу с другой. И всё равно спрашивают.
– А ты действительно хочешь развестись? Ведь у вас ребёнок.
Алекс на секунду задумался.
– Да! Я хочу этого.
– Ты уверен?
– Да! Эта страница уже перевёрнута. Теперь у меня есть ты.
– Я не могу заменить женщину, которую ты десять лет делал под себя.
– Не надо никого заменять. Ты лучше, и я ничего не хочу менять в тебе.
На дне его глаз я увидела плескавшуюся боль.
– Тебе всё ещё больно.
– Да, – он притянул меня к себе. – да, больно, я очень любил её.
– Так почему же изменял?
– Мои измены можно было пересчитать по пальцам одной руки. Я просто не могу спать один, а она после рождения дочери перестала ездить со мной на гастроли. Что мне оставалось делать? Я не пытаюсь оправдываться и понимаю, что в нашем разрыве мы оба виноваты. Кстати, Лиза-Мария скоро приедет в гости, познакомитесь.
– С удовольствием. Правда, не знаю, как она отнесётся ко мне.
– Она смышлёная девочка, и всё поймёт правильно.
– Дай Бог. Мне бы хотелось с ней подружиться.
– А ты бы хотела ребёнка?
Я долго молчала, прежде чем дать ответ. Алекс терпеливо ждал.
– Да!
– От меня?
– А от кого же ещё?
– У нас будут красивые дети.
«Вот это поворот!»
– Ты настолько мне доверяешь?
– Я пытаюсь, хотя это и нелегко.
– Но что тебя смущает?
– Я очень недоверчивый человек. И мне тяжело поверить кому-то, даже если этот человек мне очень дорог.
– Но у тебя столько друзей…
– Мы знакомы много лет. И они были рядом со мной в особо тяжёлые времена. Им очень достаётся от меня, и они терпят, уж не знаю, почему. Я доверяю им полностью, я могу положиться на них в любой ситуации.
«Знал бы ты, какой удар тебя ждёт от этих друзей».
– А ты не боишься, что кто-то из них когда-нибудь расскажет твои личные тайны прессе?
– Почему ты это спросила? Ты что-то знаешь?
– Нет, просто, они знают о тебе всё, а многие редакции готовы платить большие деньги за рассказ о твоей интимной жизни. Не всё же время писать о тебе легенды, которые сочиняет Полковник.
– Нет, такого быть не может. Они никогда не предадут меня, так же, как и я их.
Я подошла к окну.
«Как же его предостеречь?»
Я знала, что такое крепкая мужская дружба и разрушить её никому не удастся. И если я сейчас попытаюсь что-то сказать или сделать, то скорее всего потеряю Алекса навсегда. Он никогда не поверит мне.
Алекс подошёл сзади.
– Что случилось? Я просто физически почувствовал, как ты отгородилась от меня.
– Просто я всегда завидовала вам, мужчинам, вашим отношениям, вашей дружбе. Жаль, что я не родилась мужчиной.
– Хвала Богу, что ты не мужчина! – смеясь, обнял меня Алекс.
– Тебе нужно отдохнуть перед концертом, – сказала я в ответ.
– Ты, наверное, права. Чем займёшься?
– Почитаю.
Тот разговор оставил в моей душе неприятный осадок. Я понимала, что будущее уходит от меня, как песок сквозь пальцы. Алекс держался, как мог, но болезни не отпускали его, их только становилось больше. Как сказал знакомый отца, а теперь и личный врач Алекса, его заболевания происходят от тяжёлой наследственности и постоянных стрессов.
– Перед каждым концертом ему приходится брать себя в руки, сжимать волю в кулак, а потом болезненное состояние и кошмары. Это не проходит бесследно.
Надо сокращать гастрольный график, больше отдыхать, больше приятных эмоций.
Но это было не для такого человека, как Алекс. Если бы я только заикнулась о том, что нужно уменьшить количество концертов, то представить страшно, какая была бы у него реакция.
Теперь я понимала, что его тонкая душевная организация и была основной причиной его болезней и его величия. Он отдавал всего себя людям, не заботясь о том, что остаётся ему самому. Я видела его после шоу, погасший взгляд, дрожащие руки и смертельная усталость.
«Зачем же я вернулась в прошлое, если не в силах что-то изменить?»
Да, благодаря доктору Симпсону Алекс контролировал приём препаратов, его вес всегда был в форме, но его душевное состояние оставляло желать лучшего.
– Склонность к депрессии, видимо, была у них в роду. Хорошо ещё, что мистеру Престону не передалась страсть к алкоголю. Плюс его мать воспитала в нём ужасающий комплекс вины. Он живёт с этим, и это медленно, но верно убивает его.
– И ничего нельзя сделать?
– Только какое-то чудо. Медицина тут бессильна.
– Ему суждено умереть молодым?
– Ну почему же, он может прожить долгую жизнь, но вот в каком состоянии он встретит свою старость, вот вопрос. Энн, тебе нужно просто любить его и поддерживать. Сейчас он, как никогда, нуждается в этом. Он достиг того, к чему стремился всю свою сознательную жизнь. По его мнению стремится больше не к чему.
– А ребёнок?
– Он необычный человек, это спасёт его ненадолго.
– Может обратиться к психоаналитику?
– Он никому не позволит говорить о своей матери плохо, а при лечении это неизбежно, потому что именно мисис Престон и виновата во многих его проблемах.
Во так. Врач забрал у меня последнюю надежду. Я догадывалась об этом, но надеялась, что ошибалась. И что мне теперь делать с этими знаниями? Мы решили с врачом скрыть наш разговор от Алекса.
Последнее время я старалась изменить его режим дня. Всё чаще мы засыпали, как все нормальные люди, вечером и просыпались утром. Много гуляли, даже в привычку вошли ежедневные пробежки, к этому меня уже приучил Алекс. Он также предложил мне заняться карате, но только под его руководством.
