Д. Бэлл аппроксимировал будущее не на ось отношений к собственности на средства производства, как Маркс, а на ось отношения социума к знаниям. Здесь у него и вытанцовалась триада социальной эволюции «доиндустриальное общество – индустриальное – постиндустриальное». Главными игроками индустриальной эпохи Белл, как и Маркс, считал труд и капитал, их противоречия – главной движущей силой, а технологии – инструментальные способы рациональных действий. Прогресс промышленных технологий должен отчасти снимать эти противоречия. В постиндустриальной же фазе знание, дескать, станет главным источником богатства и власти, а главными технологиями станут не промышленные, а интеллектуальные. Тут и телекоммуникационная революция подоспела. Символами новой эры стали Кремниевая долина и Билл Гейтс.
Белл, по Малинецкому, ошибся в том, что считал грядущее общество сервисным. Ведь еще в конце XIX века главной профессией в Англии была работа слуги. Но он верно предсказал кодификацию теоретических знаний, развитие института интеллектуальной собственности и попытки управлять обществом на основе знаний.
– Думаю, что для 1973 года это было очень хорошей аппроксимацией, – говорит заместитель директора ИПМ РАН. – Но какая аппроксимация нужна для нашего времени? Тут я бы задал несколько вопросов…
Прежде всего, мир вступил в эпоху демографического перехода. Рост численности населения планеты замедляется, к середине нового века может наступить эра постоянной численности людской популяции (стабилизация на уровне 10–12 млрд душ). А ведь если бы рост шел по той же гиперболической кривой, что и последние 200 тысяч лет, в 2025 году кривая уходила бы в бесконечность. Г. Малинецкий не понимает причины замедления роста: ведь ресурсных ограничений пока нет. (М. Калашников считает, что спад рождаемости – последствие ускоренного переселения людей в города, гиперурбанизации, плюс форсированное распространение потребительской морали). Георгий Геннадьевич признает: хотя в их институте есть три теории этого явления, прекрасно объясняющие рост населения в прошлом и дающие схожие прогнозы насчет стабилизации людской популяции в будущем, неясны механизмы слома прошлой тенденции в течение жизни всего одного поколения.
– То есть, постоянство численности людей в будущем – это абсолютно новая реальность, а не просто смена общественного строя, о котором говорит Максим Калашников. Здесь все гораздо глубже… – убежден профессор Малинецкий. – Это другие технологии, культура, мораль! Тут надо не зацикливаться на конъюнктурных моментах, а думать о том, почему это случилось? И как быть дальше?
При этом Малинецкий также считает, что человечество оказалось остановленным в своем развитии. Самая яркая инновация Пятого технологического уклада – это персональный компьютер, Джобс и Возняк в 1969 году. (В тот же год появился зачаток Интернета – АРПАнет. – Прим. ред.) С тех времен прошло сорок лет! Где что-то сравнимое сегодня?
То же самое и в науке. Согласно графику ключевых открытий, построенному в ИПМ, такая прикладная и эффективная наука, как химия, своего пика достигла в 1940-1950-х годах (Вторая мировая и создание ядерного оружия). А дальше – спад. Пик органической химии вообще пройден в 1900 году. Пик биохимии – 1960 год. Г. Малинецкий задается вопросом: что случилось? Наука попала в ту же ситуацию, что и география после открытия всех континентов? Или положение все-таки сложнее? И прав Андрей Фурсов, говоря о том, что человечество действительно остановили? (Мнение ИДК – второе. Прим. ред.) И хотя есть аргументы в пользу обоих точек зрения, факт остановки интеллектуального развития очевиден. И признак такой остановки – в переходе от научной фантастики к жанру фэнтэзи.
Еще одну проблему поднял Станислав Лем. Если мы не одиноки во Вселенной – где излучения самых разных радиоволн из других населенных миров? Ведь наша цивилизация как бы непроизвольно «фонит» во многих диапазонах. Значит, либо мы одиноки во Вселенной, либо срок жизни техногенной цивилизации – не более ста лет. Ведь Солнце – звезда второго поколения, а есть и «солнца» первого, около коих могут быть цивилизации, что старше нашей на миллионы лет. Но где они? Лем считал, что техногенные цивилизации, будучи раковой опухолью на теле биосферы, живут недолго. Большинство цивилизаций просто не справляются с неконтролируемым ростом. Значит, возникает вопрос: а можем ли мы, опираясь на знания, управлять нашими рисками? Бессилие интеллекта признал бывший певец космической экспансии (Мира Полудня) Борис Стругацкий, объявивший верхом совершенства в недавнем интервью журналу «Плейбой» … потребительское общество.
Нам нужна новая утопия, убежден Георгий Малинецкий. Ибо сегодня мы попали в ситуацию Ученого и Писателя из фильма «Сталкер». Их приводят в место, где исполняются все желания, но выясняется, что они не знают, чего страстно жаждать.
О войне, «мягкой силе» и перспективе «многоэтажного» человечества
В связи с этим Г.Малинецкий видит три варианта будущего.
Первый – продолжение прежних игр. Это вариант, который сейчас разворачивают американцы. Как считает профессор, мы живем сегодня в этаких «новых 1905–1907 годах», за несколько лет до новой Большой войны. Положение уж больно смахивает на начало XX столетия. Тот же слабеющий доминант (тогда – Британская империя, нынче – Соединенные Штаты), та же смена «энергетических эпох» (тогда уголь уступал место углеводородам, нынче идет к концу эра нефти и газа), возникновение новых «империалистических хищников». Значит, впереди может быть мировая война. И действительно: несмотря на кризис, США не свернули значительно своего колоссального военного бюджета, продолжая многие амбициозные программы вооружений. Имея военный бюджет больший, чем оборонные затраты всех прочих стран, вместе взятых и работая очень плохо (по показателю ВВП на душу населения), американцы явно готовятся к большой войне. К силовой попытке вернуться назад – к сохранению мирового лидерства в жестком имперском варианте. При этом они ставят на неядерные вооружения. И договор СНВ-3 с РФ вполне соответствует их логике военных приготовлений.
В таком варианте важны не знания, а весь комплекс факторов: и знания, и ценности, и смыслы, и производство, и военная сила.
Второй вариант – «мягкая сила».
В нем мир впадает в новую Великую депрессию и развивается на выходе из нее. США не могут управлять глобальным порядком, но вполне в силах управлять всемирным хаосом.
– Оба варианта у нас давно обсуждались, и потому интереснее обсудить третий вариант, – считает Георгий Геннадьевич.
– В чем он заключается? В решении вопроса: а куда звать человечество? И социализм, и капитализм, пользуясь рациональностью, накормили голодных – и зашли в тупик. А что дальше-то? Рациональное мышление пасует. Остается сфера интуитивного и эмоционального. Хайдеггер говаривал: «Человек – это возможность». Деньги не могут быть целью жизни, она – в счастье или в чем-то ином. Куда звать людей в целом, а не в рамках политической кампании? Это – вопрос вопросов.
Он тем более актуален в свете нынешних тенденций. Средняя продолжительность жизни мужчины в России с 1913 года выросла на сегодня вдвое. По сути дела, минувший век подарил людям как бы еще одну жизнь. Но на что она тратится? На просмотр тупого телеящика и на дутье пива. На это уходит времени в несколько раз больше, чем на воспитание детей. При этом граждане РФ должны жить на 10 лет дольше даже при нынешнем уровне ВВП на душу населения. А жить-то и не хотят. Среднероссийский мужчина уделяет жене и детям в среднем 40 минут в день, а телевизору – 4 часа. Развитие нано– и прочих технологий может принести новое продление жизни (третью жизнь, так сказать). Но зачем она, коли главные технологии для наших сограждан – технологии убивания времени? Чем занимать людей-то?
