Тери не совсем понимал, почему вдруг решил заговорить, ведь на самом деле он еще не окончательно считал себя человеком. Слова вырвались у него непроизвольно.
— Какой ты человек! — рявкнул Китру, оправившись после первого изумления. Странно слышать человеческую речь из уст зверя. — Ты просто грязное животное, которое научили произносить несколько слов.
— Странно, — сдавленным голосом произнес Рэб, — а я то же самое думал про тебя!
Рассвирепевший Китру заревел и занес меч, собираясь нанести тери удар в горло. Он надеялся захватить зверя врасплох, а потом спокойно разделаться с остальными. Однако удар не попал в цель, тери легко уклонился и мощным кулаком ударил Китру по затылку. Китру беззвучно повалился на пол и затих; шея у него выгнулась под неестественным углом.
Рэб подошел к нему и толкнул тело ногой.
— Жаль, что ты это сделал. Я собирался обменять его жизнь на беспрепятственный выход из крепости.
— Отныне для нас не будет беспрепятственного прохода никуда! — запричитал Деннел.
— Мы по-прежнему можем вернуться в лес, — напомнил ему Рэб.
— Лес! На кой мне сдался ваш лес? Там настоящий ад! Мне нельзя туда возвращаться!
— Раз другие носители Дара сумели там выжить, сумеешь и ты.
— Я… не такой, как другие. Я не могу жить как дикий зверь, бороться за еду и кров. Лес всегда пугал меня. Пока я был в лесу, я боялся каждый день, каждую минуту. Там я не могу есть, не могу спать!
— Зато в лесу ты жил как человек, — возразил Рэб. — А здесь ты превратился в орудие; солдаты сохраняют тебе жизнь лишь до тех пор, пока ты им нужен.
— Нет… ты не понял. — Над верхней губой у Деннела выступили капельки пота. — Я могу убедить их… заставить прислушаться ко мне, принять меня!
Рэб отвернулся.
— Приспосабливайся, если сможешь. — Он ткнул пальцем в неподвижное тело Китру. — Но как, по-твоему, они простят тебе смерть своего хозяина?
Тери уже успел позабыть о Китру; он опустился на колени рядом с Адриэль. Девушка рассеянно смотрела перед собой, ничего не понимая, однако на первый взгляд она была невредима. Тери поднял ее, подхватив одной рукой под лопатками, другой — под коленями, и прижал к себе. Она дышала медленно и ровно, словно во сне. Странно и чудесно было держать ее вот так.
Прождав некоторое время, тери повернулся к Рэбу:
— Она поправится?
— Конечно.
Рэб старательно заворачивал четыре книги в штору, сорванную с окна. Даже издали тери чуял в книгах нечто странное и чуждое. Рэб перевязал сверток узлом и отнес свою ношу на середину комнаты.
— На тот случай, если… повторяю, если мы выберемся отсюда живыми, — сказал он. — А я, кажется, придумал, как нам выбраться… Лишь бы спуститься вниз незамеченными…
— Здесь, в крепости, у меня остался неоплаченный должок, — возразил тери.
Сегодня он уже познал сладость мести и жаждал крови. Для того чтобы восстановилось равновесие, нужно прервать еще одну жизнь. Убийца его родителей спокойно спит внизу, в казарме.
— О чем ты?
— Прежде чем мы уйдем отсюда, должен умереть капитан по имени Гентрен.
— Гентрен недавно уехал, — с порога ответил Деннел. — Его послали в крепость Мекка с книгой и вестью о поимке Искательницы. Его здесь нет.
— Забудь о нем, — сказал Рэб, перекидывая сверток с книгами через плечо.
Тери ничего не ответил. Он знал, что не сможет забыть капитана. До тех пор пока кровь Гентрена не оросит землю, как кровь его матери и отца, равновесие не будет восстановлено!
Рэб направился к лестнице, таща за собой Деннела.
— Пошли. Мы выведем тебя отсюда живым. Тери шел последним; он старался как можно нежнее нести безжизненное тело Адриэль. При этом он не сводил взгляда с Деннела, который шел впереди.
Почему мы уводим с собой предателя? — злобно думал он. Нельзя прощать Деннелу предательство Адриэль. Раз ему так хочется остаться в крепости, пусть остается!
Когда они завернули за угол, тери почуял едва заметную перемену в поведении Деннела. Молодой человек больше не горбился, не сжимался; постепенно он распрямлялся. Потом он воровато оглянулся через плечо и посмотрел на зверя, несущего свою ношу. Тери понял: предатель что-то замышляет.
Вдруг, без предупреждения, Деннел подскочил к оконному проему, прорубленному в каменной стене:
— Стража! Стра…
Весь гнев, бурливший в тери, вырвался наружу. Одним молниеносным движением он выбросил вперед правую руку и, схватив Деннела за горло, поднял его в воздух. Раскачав его, он со всей силы ударил его головой о каменную стену. Голова юноши раскололась, как яичная скорлупа. После того как тери ослабил хватку и выпустил безжизненное тело, на камне осталось лишь грязное пятно.
Рэб побледнел.
— Зачем ты это сделал?
Тери посмотрел на изуродованный труп Деннела и почувствовал: еще немного — и равновесие восстановится.
— Если бы его вопли привлекли внимание солдат, нас бы всех убили, — проворчал он. — А сей час мертв только он; мы еще живы, и никаких солдат поблизости нет. — Он крепче прижал к себе Адриэль. — Если он хотел, чтобы его убили, он не должен был впутывать в дело нас. Рэб вздохнул:
— Он не думал о том, что его убьют. В тот миг, когда он закричал, я уловил его мысли. Он решил, что, подав сигнал тревоги, продемонстрирует им свою преданность. Бедный Деннел! Он боялся леса, но и здесь ему ни за что не позволили бы остаться.
Бедный Деннел? Тери ничего не понимал. Почему он бедный? Верность можно хранить по отношению к друзьям, к родным. Надо защищать их от тех, кто способен причинить им вред. Деннел ничего такого не делал. Почему же он «бедный»?
Рэб продолжал спускаться; на ходу он вынул из скобы коптящий факел и направился с ним в кухню. Поварята еще не пришли. В углу Рэб отыскал кучу дров для очага. Он сунул факел в поленницу.
— Что ты делаешь?
— Пусть у людей Китру будет о чем побеспокоиться кроме нас.
Тери пришлось признать, что замысел Рэба великолепен, но он боялся больших костров. Все обитатели леса очень боятся пожара.
Убедившись, что дрова занялись, Рэб подошел к окну и посмотрел вниз. Тери следовал за ним.
Звезды на небе постепенно тускнели; небо становилось все светлее. Скоро рассвет.
— Самое лучшее время для нас, — заметил Рэб. — В предрассветный час сознание затемняется; тем, кто бодрствует, труднее всего не спать именно сейчас. А у тех, кто спит, сон перед рассветом самый крепкий.
Дым от горящих дров поднялся к потолку и начал распространяться по комнате. У тери защипало в глазах.
Рэб закашлялся.
— Пошли!
