Лорен посмотрел на него и спокойно сказал:
– Завтра. Желательно ранним вечером, если мы хотим правильно рассчитать время возвращения. Но я не стану просить вас всех прямо сейчас дать мне окончательный ответ. Подумайте – у вас впереди еще остаток ночи и целый день. Если решите сказать «да», приходите ближе к вечеру прямо сюда.
– А как же вы? А что, если мы не придем? – Лоб Ким пересекла вертикальная морщинка, всегда появлявшаяся в моменты сильного душевного напряжения.
Лорен, казалось, был несколько смущен этим вопросом.
– Если так, то я проиграл. Впрочем, такое случалось и прежде. Не тревожьтесь обо мне… дорогая «племянница». – Просто удивительно, как преображала улыбка его лицо! – Вам достаточно такого объяснения? – спросил он, поскольку Ким все еще смотрела на него с некоторым беспокойством. – Повторяю: если захотите отправиться со мной, приходите сюда завтра. Я буду ждать.
– Мне бы хотелось узнать еще одну вещь, – снова заговорил Пол. – Простите, что все время задаю вам неприятные вопросы, но вы ведь так и не объяснили, кто преследовал нас там, на тропе.
Дэйв встрепенулся: об этом он совсем позабыл. А вот Дженнифер явно не забыла. И оба они тут же вопросительно посмотрели на Лорена. И тот ответил, глядя Полу прямо в глаза:
– Во Фьонаваре все пронизано магией. Я уже показал вам кое-что. И там рядом с людьми, сосуществуя с ними, живут разные волшебные существа, добрые и злые. Когда-то и ваш собственный мир был примерно таким же, хотя теперь он сильно переменился. Те легенды, о которых я упоминал сегодня на конференции, – всего лишь эхо и, надо сказать, уже довольно невнятное, тех давних времен, когда люди здесь существовали не обособленно, и жизнь их тесно переплеталась с жизнями множества других существ как дружественных им, так и враждебных, и существа эти бродили с ними рядом по лесам и долам… – Он помолчал. – Похоже, сегодня нас преследовал один из темных альвов, мы называем их еще цвергами. Я прав, Мэтт? – Гном молча кивнул. – Цверги – народец зловредный, – продолжал Лорен. – В свое время они натворили немало зла. Теперь их, к счастью, осталось не так уж много. А этот оказался, похоже, храбрее остальных… и каким-то образом умудрялся все время следовать за Мэттом и мною – как во время Перехода, так и во время нашего пребывания здесь. Цверги – существа не только безобразные, но и весьма порой опасные, особенно когда их много. Впрочем, мне кажется, наш преследователь уже мертв. – Он снова посмотрел на Мэтта.
И опять гном не сказал ни слова, лишь кивнул, так и оставшись стоять возле двери.
– Лучше бы вы нам этого не говорили! – вырвалось у Дженнифер.
Маг посмотрел на нее, и его глубоко посаженные глаза мага вновь странно подобрели.
– Мне очень жаль, что это происшествие так напугало вас сегодня, – сказал он девушке, – однако постарайтесь все же поверить, что цвергов не стоит особенно опасаться. Я понимаю, разумеется, что мои слова вряд ли способны сразу вас успокоить… – Он помолчал, глядя ей прямо в глаза. – Но уверяю вас, я никогда бы не стал никого заставлять идти наперекор собственным желаниям. Я всего лишь передал вам приглашение, не более того. Возможно, каждому из вас будет легче принять решение вне этих стен, наедине с самим собой. – Лорен встал.
Вот так, думал Кевин. Еще одно проявление непонятного, но явного могущества этого мага. Он явно из тех, кто привык повелевать другими. Кевин все еще размышлял об этом, когда все они неожиданно для себя самих оказались в коридоре у дверей лифта.
Мэтт Сорен закрыл за гостями дверь и запер ее.
– Рана серьезная? – резковато спросил у него Лорен.
Гном поморщился:
– Нет. Я сам виноват. Я просто был неосторожен.
– Нож? – Маг помог другу снять кольчужную рубаху, которую тот носил под одеждой.
– Если бы! Это он меня зубами своими погаными!
Лорен не выдержал и зло выругался. Когда кольчуга наконец соскользнула на пол, оказалось, что нижняя рубаха почернела от запекшейся крови. Маг принялся осторожно отдирать ткань, присохшую к краям раны на плече гнома, все время бормоча себе под нос проклятия.
– Все не так уж страшно, Лорен. Успокойся. И согласись, я поступил правильно, надев кольчугу, прежде чем пойти по его следу.
– Да уж! Особенно в свете того, что моя собственная «мудрость» в последнее время прямо-таки в ужас меня приводит! Ну вот как, скажи, я умудрился допустить, чтобы какой-то цверг совершил Переход с нами вместе? Нет, клянусь Коналлом Кернахом, это уж просто безобразие! – Лорен быстро выбежал из комнаты и через мгновение вернулся, неся чистые полотенца и горячую воду.
Гном молчал в течение всей мучительной процедуры очистки раны. Когда засохшая кровь была наконец смыта, стали отчетливо видны следы зубов – очень глубокие ярко-красные дыры.
Лорен внимательно осмотрел плечо друга.
– Рана достаточно серьезная, дорогой мой, и я не уверен, хватит ли у тебя сил, чтобы помочь мне исцелить этот укус. Можно было бы, конечно, завтра прибегнуть к помощи Метрана или Тайрнона, но я бы предпочел до завтра не ждать.
– Хорошо, я готов. – И Мэтт закрыл глаза.
Лорен минутку помедлил и, осторожно накрыв рану своей ладонью, тихо произнес какое-то слово, потом еще одно, и под его длинными пальцами отек на плече гнома начал постепенно опадать. Когда целительная процедура была закончена, лицо Мэтта стало серым, на лбу его блестели крупные капли пота. Здоровой рукой он взял полотенце и утерся.
– Ну, как ты? – спросил Лорен.
– Лучше некуда.
– «Лучше некуда»! – сердито передразнил его маг. – А ведь было бы куда лучше, если б ты перестал наконец играть роль этакого неприметного молчаливого героя! Откуда мне, например, знать, насколько тебе больно или плохо, если ты каждый раз отвечаешь, что чувствуешь себя прекрасно?
Гном внимательно посмотрел на мага, и его единственный зрячий глаз озорно вспыхнул.
– А ниоткуда, – сказал он. – Тебе и не нужно об этом знать.
Лорен, словно отчаявшись, только рукой махнул и снова вышел из комнаты. Вернувшись с чистой рубахой в руках, он принялся рвать ее на бинты.
– Ты не сердись, Лорен, – в голосе гнома опять звучало нечто похожее на нежность, – и не вини себя за то, что проклятый цверг пробрался сюда вместе с нами. Ты бы все равно ничего не мог с этим поделать.
– Не говори глупостей! Я ДОЛЖЕН был почувствовать его присутствие! Как только он предпринял попытку войти в Круг!
– Я очень редко говорю глупости, друг мой. – Этот упрек прозвучал почти ласково. – И повторяю: ты НИКАК не мог это почувствовать, потому что на мерзкой твари было кое-что надето. Я это обнаружил, только когда прикончил его. – И Сорен вытащил из правого кармана штанов некий предмет, который и протянул магу на раскрытой ладони. Это был серебряный браслет дивной красоты, в который был вставлен зеленый самоцвет, очень похожий на изумруд.
