– Как же я не подумала? вас же некому накормить! – воскликнула она. – А вы тут ничего не знаете. Хотя и знать-то нечего, в поселке нет ни одной общественной столовой. Они тут просто никому не нужны. На обед люди ходят домой. Если вы не возражаете, то на первых порах я возьму на себя обязанности вас кормить. А там посмотрим. Александр мне бы не простил, если бы я поступила иначе.
Еще бы я возражал! Однако вслух я произнес совсем другой текст.
– Мне бы не хотелось вас затруднять. Могу представить, что кормить чужого человека – не слишком увлекательное занятие.
– Может быть, это и так, – не стала отпираться она, – но раз я попросила вас оставить меня жить в этом доме, то моя обязанность не дать умереть вам с голоду. Знаете что, вы пока можете возвращаться к себе, а как все будет готово, вас позову.
Следующие полчаса я провел в большом нетерпении. Во-первых, живот, требуя пищи, вел себя просто по-хамски, не давая мне ни минуты покоя. А во-вторых, я с большим волнением ожидал нашей премьерной совместной трапезы в этом доме. А вдруг удастся хотя бы чуть-чуть растопить сковавший с первой минуты наши отношения толстый лед. Все же вызвалась она, можно сказать, почти добровольно кормить меня.
Мы сидели за столом, я накладывал себе одно блюдо за другим и все никак не мог остановиться. Судя по вкусовым качествам того, что я ел, Анастасия была просто прирожденным кулинаром. И я в какой уже раз снова позавидовал своему дяде: он занимался любовью не только с одной из самых прекрасных женщин на свете, но и еще благодаря нее и вкусно питался. А это занятие для мужчины почти такое же важное, как и первое.
Наконец я почувствовал, как голод постепенно отступает на заранее подготовленные позиции, и я обретаю способность заняться чем-нибудь другим. Например, поговорить с Анастасией. Впрочем, первой нашу застольную беседу начала она.
– Я виду, вы сильно проголодались, – заметила она своим бесстрастным тоном.
– Да, на меня напал какой-то небывалый аппетит. Даже самому удивительно.
– Ничего удивительного тут нет, это происходит не только с вами.
Все дело в воздухе, он тут не только очень чистый, но еще и целебный. Здесь на многие километры тянется тайга, хвойные леса. И никаких загрязнений.
– Даже трудно себе представить, что мы находимся в столь глухом месте. В этом поселке так уютно и красиво.
– Вы правы, и все это благодаря вашему дяде.
Я взглянул на Анастасию и заметил, как от волнения ее щеки покрылись румянцем. Кажется, она просто не может спокойно говорить о нем, отметил я.
– Я, к сожалению, его совсем не знал, может быть, вы хотя бы немного расскажите о нем.
– Вы действительно хотите о нем услышать?
– Почему вас это удивляет, ведь он мой близкий родственник?
Мы говорим о нем, как о живом человеке, который ненадолго вышел из дома, подумал я.
– Мне казалось, что вас интересуют совсем иные вещи. Впрочем, простите. – Она немного замешкалась. – Это был удивительный человек. Когда он первый раз пришел на это место, тут стояло несколько покосившихся избушек и жило всего каких-то двадцать, ну может быть тридцать жителей. Нищета была страшная, а едва ли не единственным занятием здесь живущих людей было поголовное пьянство. Но ему понравилось тут, и он обещал, что здесь со временем появится благоустроенный поселок. Все, с кем он был тогда, просто рассмеялись. Но с того момента прошло чуть более пятнадцати лет – и вы сами все видите.
– Но как ему удалось это чудо?
– Благодаря огромному труду и упорству. Он тогда возглавлял малюсенькую артель, в ней было всего семь человек. И все, что им удавалось заработать, Саша, то есть Александр Михайлович, – поспешно поправилась Анастасия, – вкладывал в развитие поселка. Большинству товарищей это не нравилось, в конце концов с ним остался только один. Он и сейчас здесь живет. Но ваш дядя не отступал, он вообще никогда не пасовал ни перед какими трудностями. Он понял, что для развития необходимо не только намывать золото, но и развивать другие производства. Он отказывал себе во всем, жил очень скромно, а все деньги вкладывал в производство. Сейчас в поселке целых три фабрики. Мы даже экспортируем продукцию за границу. – В ее голосе отчетливо прозвучала гордость. – У него было еще множество планов. Но теперь я не знаю, что с ними будет? Что будет со всеми нами? – Она отвернулась и несколько секунд сидела неподвижно. Я же не мог отделаться от ощущения, что на это время она забыла о моем присутствии.
Я кашлянул, и она посмотрела на меня. У нее было такое выражение лица, словно она вернулось к действительности после небольшого обморока.
– Что вы еще хотите узнать?
– Вы сказали, что он жил скромно, а все деньги вкладывал в развитие поселка. А шикарная квартира в городе, а этот огромный дом?
– Это единственное, что он позволил себе иметь. Он был такой человек… Как бы вам объяснить? У него были некоторые внутренние установки, с которыми он не мог ничего поделать. И одна из них заключалась в том, что он терпеть не мог тесные помещения, он не мог в них физически долго находиться. Он мне рассказывал, что в детстве их семья, то есть ваша семья, жила в маленькой пятнадцатиметровой комнатенке – так он всегда говорил, – и его кровать и кровать брата стояли друг над другом, как полки в купе поезда.
– Да, мне отец тоже об этом рассказывал.
– Поэтому ему нужен был простор. И он сокрушался, что не может в этом себе отказать.
– Могу я задать вам еще один вопрос?
– Конечно, – несколько удивленно посмотрела она на меня.
– Мне не совсем понятно, почему у дяди не было других наследников? Вы же жили вместе десять лет.
Несколько секунд Анастасия молчала.
– У него был другой наследник, – как-то напряженно ответила она.
– До меня он был женат на другой женщине и у них был сын. Они погибли из-за падения вертолета. Ваш дядя тогда только что купил его, и это был пробный полет. Они должны были лететь всей семьей, но в самый последний миг его отвлекло какое-то спешное дело. И они полетели одни. Они должны были сделать всего несколько кругов. И на предпоследнем вертолет рухнул.
– Что же случилось?
– Расследование показало, что сломался мотор, что-то там не выдержало. Александр Михайлович страшно переживал это горе, хотел все бросить и уехать далеко отсюда.
– И что его удержало?
Анастасия вдруг опустила глаза. И поэтому едва заметному жесту, я догадался об ее не произнесенном ответе.
– Это были вы?
– Да, когда он уже почти совсем собрался уезжать, то встретил меня. Мы даже не разговаривали, просто посмотрели друг на друга. Он мне потом рассказывал: я не понимал, что тогда со мной случилось, я был сам не свой. Я просто вернулся домой и, не зная почему, стал распаковывать чемоданы.
