– Скажите честно, вы в тот момент хотя бы чуть-чуть огорчились?
Анастасия несколько мгновений хранила молчание, затем вдруг улыбнулась.
– Огорчилась. Я даже заплакала.
– Вы плакали из-за меня? – не веря своему счастью спросил я.
– Не знаю, но мне стало тяжело. Со смерти Саши мне не было еще так тяжело.
– Это хорошо, – проговорил я.
На лице Анастасии отразилось удивление.
– Хорошо то, что мне было тяжело?
– Да, – подтвердил я, – мне хорошо, что вам стало плохо из-за меня.
По сразу же изменившимся ее глазам я понял, что она поняла, что я имею в виду.
– Вы говорите глупости, – пробормотала она.
– А что вы делали после того, как обнаружили сгоревшую машину?
– Я попыталась обследовать местность, но из-за темноты это было абсолютно бессмысленным занятием. Я поехала дальше. А когда открыла дверь, то увидела распростертого вас на полу.
– Я был без сознания?
– Да, без сознания. Мне пришлось тащить вас наверх. Скажу я вам, это было крайне трудное занятие. Я не подозревала, что вы такой тяжелый.
– Бедная, я вам сочувствую.
– У вас кровоточила рука, я промыла вашу рану и перевязала.
– Вы все сделали абсолютно верно.
– В свое время я окончила курсы медсестер, так что для меня все это было не в новинку.
– Все равно вы молодец, – похвалил я ее. Мне доставляло удовольствие это делать. Не исключено, что она догадалась об этом, так как не стала возражать против такой своей оценки.
– Лежите спокойно, я принесу вам сюда завтрак. И вы мне расскажите, что же произошло.
Она вышла, а я улыбнулся. Это было не первое мое ранение в жизни, но впервые после ранения я был счастлив.
Глава 27
Я провалялся в постели целый день. Анастасия заботилась обо мне, как сиделка. Признаюсь, что я немного играл, уже к полудню я почувствовал себя вполне сносно, чтобы встать с постели и заняться неотложными делами. Я понимал, что пребываю в сладком ничегонеделании, тем самым подвергаю себя большому риску. Этот Обозинцев и иже с ним вряд ли ждут, когда я окончательно выздоравлю, они не станут сидеть сложа руки и скорей всего снова замышляют какую-нибудь очередную пакость.
Но встать с постели было выше моих сил, уж слишком мне доставляло огромную радость зрелище заботящейся обо мне Анастасии. Нельзя уж сказать, что она была особенно ласковой и нежной, я бы даже сказал, что после первых минут моего возвращение к жизни, когда она показала свое беспокойство за мое здоровье, она стала вести себя даже чересчур сдержанно, словно боясь выплеснуть наружу даже капельку своих подлинных переживаний. И все же такое ее поведение отношение меня не обманывало, я уже знал, что она относится ко мне лучше, чем даже быть может сама того желает. И то ощущение, что посетило меня впервые на крыльце дома ее отца, что в наших отношениях произошел перелом, сейчас лишь окрепло.
Впрочем, я не подавал вида, что разгадал ее игру, наоборот, сам активно в ней участвовал. Моим поведением руководил не расчет, а инстинкт, который подсказывал, что слишком быстрое сближение, неосторожное слово или жест с моей стороны может вызвать обратную реакцию, снова отдалить ее от меня. Чтобы взять тяжелый вес, штангист поднимает штангу не одним решительным движением, вложив в него всю свою мощь, а несколькими, постепенно поднимая ее все выше и выше. Точно такую же тактику должен взять на вооружение и я.
Вечером я решил: дабы не переиграть, пора прекращать изображать из себя мнимого больного и возвратится к полноценной жизни. Поэтому я встал и вышел из комнаты.
Я застал Анастасию, сидящую у камина в задумчивой позе. Причем, она ушла в себя на такую глубину, что не сразу заметила мое появление. Когда это все же случилось, то ее изумлению не было предела.
– Вы встали? Что-нибудь произошло? Вам стало хуже?
– Мне стало лучше, благодаря вашим заботам и вниманию я уже на ногах. Готов продолжать.
– Продолжать, но что?
– Битву за компанию. как выяснилось, желающих захватить ее оказалось даже больше, чем я предполагал еще совсем недавно.
– Кто же, по-вашему они?
– Прежде всего некоронованный король здешних мест Обозинцев, затем наш замечательный финансовый директор Ращупкина. Затем ваш обожатель Струганов…
– Я не верю в то, что Валерий вынашивает такие планы, – решительно прервала она меня.
– У меня есть доказательства.
– Какие?
Я заколебался.
– Я вам непременно сообщу о них, только позже. У меня действительно есть доказательства, но кое что надо бы еще проверить.
– А что вы тогда скажете о Генрихе Оскаровиче?
– Не знаю, – задумчиво проговорил я, – его роль мне не совсем ясна. – Кто у вас еще на подозрение? Может быть я? Я ведь тоже акционер и не маленький.
– У меня были такие мысли, – честно признался я.
– Ну знаете! – возмущенно воскликнула она.
– Не сердитесь, прекрасная Анастасия, – примирительно произнес я, – когда я сюда приехал, я никого и ничего не знал. Как я мог определить, кто мои враги, а кто друзья? Я и сейчас обо всех не могу сказать это доподлинно. Зато теперь мне кажется, я знаю, как был убит мой дядя?
Она встрепенулась.
– Говорите, я прошу вас. – Ее лицо от волнения даже побледнело.
– Я еще не до конца уверен. Прошу вас, пока не спрашивайте меня о таких вещах. Ближайшие дни все расставят по местам.
– Почему вы считаете, что главные события произойдут именно в ближайшие дни?
– Потому что все фигуры, ну или почти все заняли свои позиции. И один из королей просто не может не получить мат. Вопрос лишь в том, чей ход окажется острей и продуманней.
– И вы уже знаете, как вы пойдете? – пристально посмотрела она на меня.
– Все будет зависеть от той информации, что я получу. Но меня сейчас очень беспокоит судьба Людмилы Семеновны, она слишком много знает, чтобы можно было бы быть уверенным в ее безопасности даже в доме вашего отца.
– Если бы ей угрожала бы опасность, папа тут же сообщил, – Опасность может возникнуть внезапно, а при всем моем глубоком уважение к вашему отцу, он будет не в состоянии ее защитить. Может быть, это и грустно, но слово господа тут бессильно, здесь требуется оружие.
– Что же вы предлагаете?
– Пока не знаю. Но было бы хорошо найти для нее какое-нибудь другое убежище. Те, кто жаждут с ней расправиться, могут в любой момент обнаружить, где она скрывается. тем более им известно направление поисков.
– Есть такое место! – вдруг радостно объявила Анастасия. – Несколько лет назад мы с Сашей построили нечто вроде небольшой дачки. Здесь в километрах тридцати есть озеро, а на его берегу целебные грязи. Просто замечательно лечат ревматизм. Тогда у него начали немного болеть суставы. Вот мы и решили сделать там небольшую резиденцию. Место пустынное. Саша хотел со временем создать там курорт, даже проект первой очереди уже существует. Кстати, эскизы в этом доме находятся, могу показать. Хотите, принесу?
