– Вы, конечно, правы, но иногда ситуация оказывается такой, что мы лишены возможности быть милосердными. Иначе наш сомнут. У нас очень жестокий враг. Не забывайте об этом на своем новом посту, в противном случае вы проиграете. Не стоит обольщаться нынешней победой, все самое тяжелое впереди. У меня есть информация о том, что они тоже размышляют, что им следует делать, как отыграть партию. В ближайшее время следует ожидать очередных пакостей с их стороны. – Вознесенский замолчал, он явно о чем-то мучительно размышлял. – Я хочу, Владислав Сергеевич, обратиться к вам с личной просьбой. Не удивляйтесь ее характеру, я прошу вас оберегать Ксению. Она очень беззащитна и доверчива.
– Но… Хорошо, я сделаю, что могу. Правда мне казалось…
– Вы единственный человек, кто может это сделать, – почти резко оборвал меня Вознесенский. – Поверьте, я знаю, что говорю.
Мы вернулись в комнату и почти сразу все стали собираться домой. Почему-то недавнее веселье стихло и у всех были сосредоточенные лица. Завтра утром должны быть объявлены предварительные результаты выборов и у всех нас начнется другая жизнь.
Я подошел к Ксении.
– Я довезу вас домой, – сказал я.
Она посмотрела на меня, но ничего не сказала.
Молчали мы и в машине, пока ехали по ночному городу. В отличие от вчерашнего дня на улице изредка попадались прохожие, в основном подвыпившие, зато окна были открыты и во многих из них горел свет.
Мы остановились возле красивого недавно построенного пятиэтажного дома. Ксения обернулась ко мне.
– Хотите зайти ко мне в гости?
Предложение было для меня неожиданным, но от того особенно заманчивым. Я, естественно, не стал от него отказываться.
Я впервые был в ее жилище и с интересом осматривался вокруг. Ксения жила в просторной однокомнатной квартире, обставленной просто, но со вкусом. В комнате царил идеальный порядок, все вещи лежали исключительно на своих местах, а на мебели я не обнаружил присутствие ни одной пылинки.
Ксения заметила мое пристальное внимание к окружающей меня обстановке.
– Люблю порядок, не могу выносить, когда что-то лежит не на своем месте или где-то грязь.
– Для женщины это очень хорошая черта, – улыбнулся я.
Она посмотрела на меня, но ничего не сказала.
– Вы удивлены, что я вас пригласила к себе? – вдруг спросила Ксения.
– Если правда, то есть немного.
– Я хотела кое-что у вас узнать.
– Узнавайте.
– Когда вы стояли на балконе с Борисом Эдмондовичем, о чем вы говорили? Я хочу знать, говорили ли вы обо мне?
– Да, было дело. Хотя совсем немного.
– Что говорили?
Наши глаза встретились, и мне показалось, что ее вопрос вызван не только традиционным женским любопытством.
– Он попросил меня вас оберегать.
– И все?
– Этого разве мало, на мой взгляд, крайне почетное и ответственное поручение. И должен сказать, я принял его с большой радостью.
Ксения о чем-то задумалась столь сильно, что даже слегка прикусила губу. Затем очнулась от своих мыслей и на мгновение улыбнулась.
– И как вы собираетесь меня оберегать, можно спросить?
– Честно говоря, не самый простой вопрос. По крайней мере, больше я вам не позволю так рисковать собой, как вчера.
– А если я решу рискнуть?
– Мне бы хотелось, чтобы мы нашли бы по этому вопросу взаимопонимание.
– А вам не кажется странным, что один мужчина просит у другого мужчины беречь женщину, которая не является ни для того, ни для другого, ни женой, ни сестрой, ни матерью?
– Значит, есть другие основания для такой просьбы. И кроме того, эта просьба соответствует моему желанию.
– Тогда я тоже обращусь к вам с просьбой, не принимайте к исполнению просьбу Борису Эдмондовича.
– Не обещаю. Первая просьба мне нравится больше. А я привык делать то, что мне нравится.
Ксения как-то тяжело опустилась на стул.
– Если вы бы только знали… – тихо проговорила она.
– Ну так объясните.
Ксения подняла голову.
– Извините, я устала. А мне завтра рано вставать. Я веду утренние новости, где будут объявлять итоги голосования, подтверждающие вашу победу.
– Я ухожу. Но не забывайте, что теперь вы под моим покровительством.
Я вышел из дома, сел в машину. Город уже спал, я ехал по его темным улицам и думал о женщине, которая сейчас стелет кровать в своей уютной и одинокой квартире.
Глава двадцать первая
Утром телевидение устами Ксении объявила предварительные результаты. За меня проголосовало восемьдесят два процента, за моего соперника – семь процентов, остальные избиратели вычеркнули обе кандидатуры.
Я смотрел на Ксению, которая бесстрастным голосом сообщала итоги выборов. У меня даже возникло ощущение, что такая ошеломляющая победа почему-то не нравится ей. Может, она, в самом деле, этому не особенно рада? Странные у нас сложились с ней отношения; иногда мне кажется, что они вот-вот перейдут в нечто большее, чем простое знакомство и деловое партнерство, а затем холод вновь возвращается в них – и мы остаемся все такими же далекими друг от друга, подобно двум архипелагам, расположенным в разных океанах.
Но больше размышлять на эту тему мне не пришлось, в мою квартиру ворвались Олег, ребята из его службы безопасности. С собой они захватили шампанского, а также бутылки с более крепкими напитками – и карусель безудержного веселья закрутилась.
Передача дел прежним мэром должна была начаться только через неделю, но события приняли неожиданный оборот. На следующее утро, когда я не без труда раскрыл глаза так и не отдохнувший по-настоящему от празднования своей победы, у меня зазвенел телефон. Звонил дежурный из мэрии, сообщивший мне новость, которая привела меня в изумление; оказывается прежний городской глава и его первый заместитель скрылись в неизвестном направлении и их не могут нигде обнаружить. А потому город остался без руководства и меня просят прибыть туда немедленно.
Был самый разгар рабочего дня, когда я приехал в мэрию. Но в коридорах, где в обычное время без устали сновали чиновники и посетители, сейчас царила полная почти кладбищенская тишина. В первую минуту мне даже показалось, что в мэрии не было не только мэра, но и служащих. Однако прислушавшись, я уловил, что из закрытых дверей доносится гул голосов.
Я поднялся на второй этаж, там, где располагался тот самый заветный кабинет, ради обладания которым ввелась столь напряженная и ожесточенная битва. В приемной меня встретила секретарша. Она смотрела на меня с таким испугом, словно я был грабителем, ворвавшимся ночью в ее квартиру. Едва я вошел, как она, словно ошпаренная, вскочила со своего места и бросилась ко мне.
