Минутами ей казалось, что от неподвижности, от духоты и напряжения она вот-вот упадет в обморок. Внезапно в коридоре послышались шаги, затем раздался характерный звук открывающейся двери.
– Входите, дорогой Валерий Ильич, – услышала Анжелика знакомый голос Оливера Кроли. – Здесь нам никто не помешает.
– Вы в этом уверены, – проговорил Мамонтов.
– Конечно. Все пошли на обед. Дела делами, а желудок прежде всего, – засмеялся англичанин. – Так уж устроен человек, все его помыслы о бренном. А высокие слова – это не более чем прикрытие.
– Давайте не будем откликаться на абстрактные рассуждения, – недовольно проговорил Мамонтов.
Анжелика отметила, что, судя по его голосу, он был явно не в настроении. Когда он общался с ней, у него были совсем иные интонации.
– Как хотите, – смиренно произнес банкир. – Но я всегда считал, что любой разговор течет тем легче, чем он интересней по содержанию.
– Это не тот случай. Давайте сядем и быстро все обсудим.
– Не возражаю. Особенно против слова «быстро».
Сверхосторожно, чтобы не издать ни единого звука, Анжелика залезла в карман своего жакета, достала оттуда портативный диктофон и включила. Теперь ни одного слова собеседников не пропадет для истории.
– Слушаю вас, – сказал Мамонтов, когда они сели.
– Это я вас надеюсь послушать, – возразил Кроули. – Мои полномочия вам отлично известны.
– Черт возьми!» – неожиданно вскипел Мамонтов, – ваши полномочия. Кто вам давал эти полномочия, покажите мне ваши на них документы. Вы – самозванец!
– Я всегда вас считал человеком умным и прагматичным, – совершенно спокойно произнес Кроули. – И не предполагал, что вы, как в театре, начнете заламывать руки. Вам все известно не хуже, чем не.
– И что вы хотите предложить? – сквозь зубы процедил Мамонтов.
– Пятнадцать процентов с каждого контракта.
– Вы с ума сошли! Даже грабители берут меньше.
– Грабители чаще всего берут все, что можно унести, – резонно возразил Кроули. – А здесь речь идет всего лишь о каких-то пятнадцати процентов.
– А вы посчитайте, какая эта сумма.
– Эта сумма давно сосчитана. И моим клиентам она не кажется чрезмерной.
– Да вы поймите, мне нужно срочно проводить реконструкцию, иначе мою продукцию в вашей чертовой Англии никто не будет покупать. Я вообще не собираюсь ничего и никому платить.
– Вы сегодня не в настроении. Я думал, что мы гораздо легче и быстрей покончим со всеми формальностями. Что с вами произошло? Ах, понимаю, эта ваша красавица банкирша дала вам отбой. Вот вы и разгневаны.
– Да, едал, но она тут ни причем. Она любит своего мужа и хранит ему верность. Это не ваши мальчики, которые готовы за деньги везде и со всеми.
– Я никогда не скрывал перед вами этого своего пристрастия, мне в равной степени нравятся и мужчины и женщины. А ваша банкирша хороша, как никто. Жаль, что она человек не бедный, иначе я бы купил ее для себя. Как вы полагаете, это реально?
– Вы считаете, что весь мир продается.
– Весь не весь, но почти весь. За свою жизнь я встречал лишь двух людей, которых не сумел купить. Для покупки одного мне не хватило денег, а вот другой действительно не продавался.
– Вот видите.
– Да, но это только один из нескольких миллиардов живущих на земле. Согласитесь, весьма красноречивая статистика.
– Хватит! – раздраженно проговорил Мамонтов. – Что у вас за манера все время уклоняться в сторону.
– Я же вам уже объяснял, так лучше идет разговор.
– Послушайте, передайте своим, как вы говорите, клиентам, мы вам платить не станем. Это я говорю от имени всех, кого представляю.
– Мне не хуже вас известно, что они вам дали совсем другие полномочия. Это совершенно достоверная информация. Забудьте хотя бы на время про свою прекрасную банкиршу. Она мешает вам видеть реальной такой, какой она есть на самом деле.
– И все равно, платить не будем.
– Дорогой Валерий Ильич, хочу вам напомнить про законопроект в Государственной Думе об увеличение на тридцать процентов экспортных пошлин на продукцию металлургической промышленности. Ваше правительство дало по нему отрицательное заключение, но оно может быть легко переписано. Вы-то лучше меня знаете, что существует и прямо противоположный текст. А тут всего каких-то жалких пятнадцать процентов. Я даже не понимаю, о чем мы с вами спорим.
– Это не правительство, это сборище взяточников и дебилов.
– Тем не менее, у этих дебилов, как вы говорите, хватит ума переписать текст своего отзыва. Подумайте, что для вас выгодней.
– Однажды они все поплатятся за то.
– Однажды мы все поплатимся и за это и за многое другое, – философски заметил Кроули. – Но теперь вы сами отклоняетесь от главной нити разговора.
– Двенадцать процентов. Это тот максимальный вариант, на который мне разрешили согласиться.
Несколько мгновения в комнате висела напряженная память. Анжелика в ожидании ответа затаила дыхание.
– Хорошо, будем считать, что договоренность достигнута. Не хотите ли в честь этого события выпить по бокалу шампанского.
– К черту ваше шампанское! Когда вас разоблачат и посадят за все ваши махинации черные делишки, я буду счастлив, как юнец, впервые поимевший женщину.
– Боюсь вас огорчить, но я постараюсь не позволить вам этим насладиться. В таком случае разрешите откланяться.
Послышались шаги Кроули, затем за ним закрылась дверь. Соблюдая осторожность, Анжелика чуть-чуть раздвинула портьеры и заглянула в щелочку. Мамонтов неподвижно сидел на стуле, весь его вид выражал тяжелое раздумье. Внезапно он со всей силой ударил кулаком по столу, выругался и стремительно вышел из комнаты. Дверь за ним с шумом захлопнулась.
Анжелика с огромным облегчением вышла из портьеры. Все это время ей не доставало воздуха и теперь она жадно вдыхала его в легкие.
Из своего укромного места вышел и молодой человек. Они обменялись взглядами, хотя их смысл остался для Анжелики загадкой. По-прежнему не говоря ни слова, он жестом показал на окно. Анжелика кивнула головой. Она была согласна с ним, что выходить таким образом доля них безопасней. Кто знает, на кого наткнешься в коридоре.
В том же порядке, как сюда залезли, они вылезли из переговорной. Оказавшись на земле, они снова обменялись взглядами. Анжелику просто распирало от желания спросить, кто он? Но она почти не сомневалась, что никакого ответа не получит.
Молодой человек направился к окну мужского туалета, она – к окну женского.
Когда Анжелика выскочила в коридор, то никого там не обнаружила. Несколько минут она стояла возле дверей мужского туалета, но незнакомец так и не появился. Куда же он делся, неужели все же успел проскочить раньше ее? Странная, непонятная, а от того особенно тревожная история.
