– Люблю, – почему-то упрямо, словно убеждая в этом саму себя, произнесла Анжелика.
– Скоро ты сама поймешь. Приходи на следующую тренировку собранной. Иначе я буду вынужден тебя отчислить. У нас сейчас строго. Начальство требует, чтобы от каждого была бы отдача. А из-за тебя мы лишились лучшего дзюдоиста. Для нас это большая потеря.
– Я постараюсь.
Анжелика вышла из спортклуба, размышляя над словами тренера. Она никогда не считала себя роковой женщиной, наоборот, была уверена, что это именно она страдает от домогательств мужчин. Но теперь она задумалась над своим влиянием на них. Будь она совсем другой, то непременно бы возрадовалась, получив от природы в свои руки оружие такой страшной поражающей силы. Но ей-то известно лучше чем кому-либо, что на самом деле она хотела использовать ее всего лишь раз для того, чтобы найти того единственного, с которым и будет счастлива. Ее никогда не привлекало коллекционирование представителей сильной половины человечества, наоборот, она всегда была крайне избирательна. Внутренний голос подсказывал ей, что не стоит разбрасываться, это не принесет никакого удовлетворения, а только длинную череду разочарований. Она на Николая обратила внимание потому, что почувствовала в нем наличие какого-то внутреннего стержня, чего не было у других многочисленных претендентов на получение приза ее благосклонности. В нем же ощущалась цельность натуры. И, как показала жизнь, не ошиблась. Хотя, как теперь она убедилась, слишком уж большая цельность может приносить не только пользу, но и вред.
Но вот действительно ли она любила его или прав тренер, настоящее чувство к ней еще не пришло? Хотя ей очень жалко Николая, и она готова на любые жертвы ради вызволения его, но какой-то страшной пустоты от его отсутствия не ощущает. Да, ей не хватает его, но это скорей нарушение привычного образа жизни, чем переживание невосполнимой потери. На самом деле, ее переполняют какие-то новые чувства, о природе которых она лишь смутно догадывается. Да и то далеко не уверенна, что до конца правильно понимает себя.
Анжелика вернулась домой, села за учебники. Но краем сознания постоянно прислушивалась, не раздастся ли звонок.
И он зазвенел, правда это был звонок в дверь. Анжелика, как вихрь, сорвалась с места и бросилась открывать. На пороге стоял Боровой.
– Здравствуйте, извините, что я без звонка, но важное дело заставило забыть о приличиях.
– Что вы, я рада, проходите.
Они прошли в комнату.
Боровой, не спрашивая разрешения, сел на стул.
– Плохи наши дела, ваш друг написал в прокуратуру заявление об отказе от помощи адвокатов. К сожалению, в этой ситуации я ничем не могу ему помочь.
– Он меня предупреждал об этом. Я старалась его переубедить, но у меня ничего не получилось.
– Да, увы, каждый сам выбирает свою судьбу. Впрочем, я его понимаю.
Почему-то последняя произнесенная адвокатом фраза не понравилась Анжелике, и она невольно насторожилась. Боровой же вдруг оглядел комнату.
– Такая прекрасная девушка, как вы, просто не имеет права жить в таких ужасных условиях, – вдруг заявил он. – Его взгляд остановился на Анжелике. – Да бог с этим вашим Николаем, хочет сидеть в тюрьме, пусть сидит. Кому что нравится. Вам же нужно думать о своей жизни. Только она должна иметь для вас значение. Послушайте, Анжелика, я очень обеспеченный человек, мог сказать, что я по настоящему богатый. Ну, зачем вам пребывать в этих кошмарных интерьерах. Достаточно одного вашего слово – и все мгновенно изменится. Как в той самой сказке по старуху и золотую рыбку. Я готов для вас стать той самой золотой рыбкой. Уже завтра вы сможете поселиться в прекрасных апартаментах. Соглашайтесь! У вас будет все, что только можно вообразить.
– А что от меня потребуется взамен? – поинтересовалась Анжелика.
– Мне кажется, вы вполне взрослый человек, дабы возникла бы необходимость объяснять вам такие вещи.
– То есть стать вашей наложницей.
– Но почему наложницей. Возлюбленной, моей музой. Такая красавица, как вы, одухотворяет человека только одним своим присутствием.
– А у вас есть жена, дети?
– Все как положено. Но причем тут это? Вы совсем из другого мира.
Анжелика задумалась.
– А если я сообщу об этом крайне лестном для меня предложении Игорю Евгеньевичу?
Она увидела, как на лицо адвоката легла тень беспокойства.
– Мне кажется, мы с вами интеллигентные люди и понимаем, что такие вещи должны оставаться между нами.
– Хорошо, они останутся между нами при условии, если вы немедленно покинете мою комнату.
Боровой встал.
– Вы пожалеете о своем решении. – Он кивнул ей головой и вышел.
Анжелика осталась одна. Почему не звонит Волин, подумала она. Неужели ему не интересно, как обстоят у нее дела.
Глава 10
Несколько последующих дней прошли в каком-то странном оцепенении. Все было вроде как обычно и все же совсем не так. Рядом не было Николая, но к ее стыду она быстро к этому привыкла. У нее возникло странное ощущение, что так было всегда, и те почти четыре года, что связали их вместе, как бы на самом деле и не существовали. Или существовали в какой-то другой ее жизни, которая скрылась за горизонтом и уже больше никогда не вернется.
Она, правда, накупила продуктов для передачи Николаю. Но ее не взяли, заявив, что подследственный заранее предупредил, что не будет принимать никаких передач. Пришлось ей есть купленное самой. И впервые она вдруг почувствовала какую-то враждебность к нему. Все, что он делал, было как-то нелепо и глупо. Сперва эта никому не нужная стычка с преподавателем, теперь проявление его бессмысленной гордыни. Он сам без всяких на то причин роет себе яму, хотя можно было выбраться из этой ситуации с небольшими потерями. А теперь ему скорей всего присудят приличный срок. И он будет считать, что во всем виновата она. Но ведь она-то ни о чем его не просила, как только Николай угодил в беду, бросилась ему вызволять из нее. Но вместо тепла благодарности, он обдал ее холодом презрения.
Нет, так нельзя, нельзя все доводить до абсурда, нельзя губить себя, подаваясь власти неконтролируемых эмоций. В конце концов, это просто неумно, и у нее нет желания считать себя виноватой, упрекать себя в эгоизме. Она и сейчас готова сделать все возможное, чтобы Николай вновь оказался бы на свободе. Но если он этого не хочет, то и она не в состоянии ему помочь.
И все же Анжелика ощущала, что полного душевного спокойствия достичь никак не могла, что-то сверебило ее внутри, не позволяло целиком принять все эти аргументы, что побрасывало ее сознание. За их плотным частоколом скрывалась еще какая-то правда, понять которую до конца она никак не могла. Почему-то ей хотелось поделиться своими сомнениями с Волиным; девушку не покидало ощущение, что он не только ее поймет, но и поможет справиться с тем, с чем справиться самостоятельно ей никак не удавалось.
