– Послушайте, не считайте меня за идиота, – раздраженно проговорил Урусов. – Я слишком хорошо знаю женщин, могу определить ее характер и склонности по тому, как она смотрит на мужчин. И я никогда не поверю, чтобы у вас не было бы любовников. Вы набиваете цену, я готов заплатить больше. Что вы хотите получить еще?
– Спокойную поездку до дверей клуба. Я хочу, чтобы вы сдержали бы свое обещание и помогли бы мне стать его членом.
– Я вижу, вы издеваетесь надо мной. Но женщинам я никогда не позволяю этого делать.
Внезапно Урусов бросился на нее, пытаясь поцеловать. Анжелика была давно готова к такому развитию событий. Она перехватила его руку и осторожно вывернула его, стараясь причинить ему минимум боли. Этот человек еще был ей нужен, иначе она бы ему показала все, на что она способна.
Впрочем, и этого щадящего приема вполне хватило на то, чтобы Урусов застонал.
– Я вас предупреждала, что владею приемами рукопашного боя, – сказала Анжелика, отпуская его руку. – Прошу вас, поедемте в клуб.
Урусов молчал, оценивая ситуацию, в которой он оказался.
– Будь, по-вашему, вы победили, но я не привык проигрывать партии. Когда я играю в теннис, то играю с соперником до тех пор, пока не возьму у него реванш. Любое поражение выбивает меня из колеи.
– Хорошо, я согласна играть с вами в теннис, пока вы не победите.
Урусов снова на некоторое время задумался.
– Кажется, вы из тех женщин, которые любят играть с огнем.
– Вы заблуждаетесь. Просто я рано поняла, что должна научиться себя защищать. Поехали, Поль, – почти ласково проговорила она.
Урусов ничего не ответил, но мотор завел. И через минуту они вновь влились в плотный вечерний поток машин.
Клуб арендовал помещение на первом этаже большого здания, и, как вскоре выяснила Анжелика, имел в своем распоряжении анфиладу из нескольких комнат. В одной из них был оборудован бар. Причем, бармена не было, все сами наливали себе напитки. Впрочем, посетителей было немного, не более пятнадцати человек.
Урусов подвел Анжелику к пожилому представительному мужчине с располагающим лицом.
– Сергей Васильевич Росляк, – представил он его, – основатель и директор клуба. Валерий Ильич еще не подъехал?
– Он звонил, будет через несколько минут, – ответил Росляк, с интересом рассматривая Анжелику. – Очень рад, что вы присоединяетесь к нашему обществу, – сказал он ей. – Мы стараемся не принимать всех, кто нас просит об этом. А таких, поверьте, немало. Но рекомендация таких двух уважаемых людей снимает все вопросы. Чем вы собираетесь заниматься в Париже?
– Я представляю компанию «Северная сталь». Моя задача – расширить ареал сбыта ее продукции.
– Я думаю, что наш клуб может оказаться для вас полезным. Сегодня народу немного, но в другие дни тут гораздо многолюдней. И есть те, кто занимается бизнесом вашего профиля. Да ведь и Мамонтов тоже специализируется на поставках металлопроката.
– Кто всуе упоминает мое имя, – внезапно раздался за спиной Анжелике голос.
Она живо обернулась и увидела Мамонтова. Несколько секунд тот с изумлением смотрел на нее.
– Анжелика, это вы? Не может быть!
– Почему же не может, Валерий Ильич, – возразила она, – я же еще не переместилась в мир теней.
– Однажды вы были к этому весьма близки, – тихо, чтобы слышала бы только она, произнес Мамонтов.
– Я вижу, вы хорошо знакомы, – одновременно удивленно и не довольно произнес Урусов.
– Да, мы встречались в России. Но это было в другой жизни, – как-то криво усмехнулся он.
– А мне кажется, что жизнь всегда только одна, – не согласилась Анжелика.
– Жизнь может быть и одна, да только этапы могут быть совершенно разные. Вы выпьете со мной что-нибудь, Анжелика?
Ей показалось, что эту фразу он произнес не очень уверенно.
– Давайте покончим с формальностями по вступлению госпожи Оболенской в наш клуб, а потом каждый займется тем, чем желает, – вмешался Росляк.
Формальности заняли всего несколько минут. Анжелика заполнила бланк с заявлением о приеме, на котором распились Урусов и Мамонтов. Затем она получила квитанцию с номером счета в банке.
– Что вы будете пить? – спросил Мамонтов.
– Мартини с апельсиновым соком.
– А я с вашего разрешению налью себе виски. Пойдемте в дальнюю комнату, там не так уютно, как здесь, зато меньше толпится народу.
Они прошли через анфиладу из нескольких комнат. В последний из них действительно и мебели было меньше, и была она попроще.
Мамонтов подвел ее к столику и помог занять место. Сам сел напротив.
– Не ожидал, что наша новая встреча состоится тут, – сказала он. – Вы бросили свой банк?
– На время. Захотелось попробовать что-нибудь другое. И тут подвернулось это предложение. Я представляю здесь компанию «Северная сталь», и передо мной поставлена задача найти новые рынки сбыта для продукции.
– Я знаю эту компанию, тем ребятам, кто там заправляет, всегда не хватало креативных идей. Вам будет крайне трудно выполнить вашу почетную миссию, Анжелика.
– Я готова к трудностям. Но вы же занимаетесь поставками проката в разные страны.
– Это не русский прокат. С Россией я не имею никаких больше дел. Эта страна для меня не существует. Надеюсь, через год другой получить французское подданство.
– Мне известно, как с вами поступили несправедливо. Только я не понимаю, причем тут вся страна. Она огромная, в ней живет много людей. Чем они провинились перед вами? Вас обидели конкретные люди, против них вы имеете полное обоснование для негодования. Но причем тут все остальные.
– Вы прямо адвокат нашего замечательного отечества. Конечно, большинство жителей России в моих несчастьях не виноваты. Но когда меня стали выталкивать со всех моих постов, отнимать у меня имущество, которое я честно заработал, ни один человек в вашей замечательной стране за меня не заступился. Ни один. А ведь я немало сделал для России. Какой завод поднял. Когда я пришел туда, он был почти что в руинах. Но это никого не интересовало, а вот то, что я высказал свое мнение о президенте, подняло на дыбы всю его камарилью. В стране, где так относятся к тем, кто работает на ее экономическую мощь, нормальному человеку делать нечего. Слава богу, в мире есть достаточно государств, где к таким людям, как я, относятся гораздо более лояльно. И там и надо жить.
– А что же будет в таком случае с Россией?
– Понятие не имею, меня этот вопрос с некоторых пор не беспокоит.
– Когда мы с вами познакомились, вы размышляли совсем по иному. Где же настоящий Мамонтов, тот, который был тогда, или тот, что сидит напротив меня?
– Я заметил, что вам нравится иногда пугать людей метафизическими вопросами. Могу лишь вам сказать одно: и тогда и сейчас я был одинаково искренен. Просто тогда я думал так, в настоящий момент по-другому. Почему я должен быть верен идеалам прошлого, если они не выдержали проверку жизнью. Теперь у меня другие мысли, другие представления.
