– А тебе какое дело, вошь навозная, сидишь тут и сиди, – набросилась она него.
– Пошли, – сказала она и взяла Анжелику за руку.
Анжелика хотела ее выдернуть, но в самый последний момент передумала. Надо выяснить, что все это значит.
Катерина привела ее в спальню. Выглядела она уже не воинственно, а скорей смущенно. Они сели напротив друг друга.
– Где ты так здорово научилась драться? – спросила Катерина.
– Когда-то занималась восточными единоборствами.
– А я на улице училась. Там, где я жила, были одна шпана и бандиты. Если не умеешь дать отпор, то не выживешь. А ты видать из другого общества.
Анжелика поведала ей свою легенду. Катерина слушала ее очень внимательно.
– Я сразу поняла, что ты особенная. Ты не держишь на меня больше зла?
– Не держу. А как ты сюда угодила?
– Никому не скажешь.
– Нет.
Катерина понизила голос до шепота.
– Я когда в Москву подалась, то быстро поняла, что кроме как на панель, больше мне там идти некуда. Все было нормально, нашла себе покровителя. На пропитание и жилье хватало. И тут как на зло попался один гад. Я даже сперва не поняла, что он садист. Стал требовать всякие штучки, а когда я отказала, то начал меня избивать. Ну я не выдержала и ударила его, он головой об угол шкафа. Я подошла к нему, а у него весь висок в крови, а сам он мертв. Я испугалась, помчалась к своему сутенеру, попросила помочь. Он пообещал и вскоре продал меня сюда. Ну а тут я всякого натерпелась. Знала бы ты, как я их всех ненавижу.
– Зачем ты мне все это рассказала? – изумленно спросила Анжелика.
– Ты не такая, как все, кто тут находится, с тобой можно иметь дело. Я хочу вернуться домой, здесь долго не протянешь. Они со всеми одинаково поступают: выжимают как лимон, а потом уничтожают.
– А не боишься, что там тебя будут преследовать?
– Не боюсь. Уже почти три года прошло, поди и дело-то закрыли. Да и я не собираюсь в Москву возвращаться, где-нибудь осяду в тихом месте.
– А что ты хочешь от меня?
– Ты поди тоже домой хочешь, я же вижу, не слепая. Давай держаться друг за друга. Вместе им нас будут труднее уничтожить. Сегодня ночью тебе уже понадобится моя помощь?
– А что такого случится ночью?
– Ты же видела этого бугая Ваську.
– Охранника?
– Кого же еще. Он ночью к тебе заявится за данью. У него правило: новеньких не пропускать. А уж такую, как ты, и подавно. Силен он очень, даже тебе одной справиться с ним будут трудно.
– Я принимаю твою помощь.
– Ты не пожалеешь. Я уж такая, если кого ненавижу, то ненавижу на все сто, а если кого люблю, то также сильно.
– Но как ты собираешься добиться своего?
– Если бы я знала, – грустно произнесла Катерина. – Может, ты что подскажешь, ты же не то, что я, образованная.
– Пока я тоже не представляю, что делать. Поживем, увидим.
– Ты права, больше надеется не на что, – вздохнула она.
– А на Ольгу ты больше не будешь нападать? Мне ее жалко, – проговорила Анжелика.
– Да не буду, просто не люблю таких, как она. Овечка. Не может за себя постоять.
– Не всем это дано. Значит, таким должны помогать те, кто способны постоять за себя.
– Ишь ты, – удивленно воскликнула Катерина. – Вот не думала, что ты такая. Можешь за нее больше не беспокоиться. Я против нее ничего не имею, так, иногда зло срывала. Все в себе таить тяжело.
Оставшиеся время до сна прошло на редкость спокойно, вся компания вполне дружелюбно общалась между собой. Анжелика поведала Ольге об обещании Катерины, та не совсем поверила, но немного расслабилась.
Почти сразу после ужина в комнату, где они сидели, вошел охранник. Он внимательно осмотрел всех девушек, особенно долго его взгляд гостил на Анжелике. Он беззастенчиво изучал ее женские прелести, словно бы проводил их инвентаризацию. Затем голосом, не терпящим возражений, приказал всем ложиться спать.
Никто ему не стал возражать, хотя было еще не слишком поздно. Анжелика лежала на кровати, спать совсем не хотелось, к тому же она ждала визита Васьки. Впрочем, думала больше она другом. Она опять взвалила на себя слишком тяжелый груз. Как она будет бороться со Шкелем и теми, кто стоит за ним? Эти люди не только могущественные, но еще и очень жестокие. Для них они не женщины, а рабыни, жизнь которых не имеет никакой цены. Но именно такое отношение к человеку всегда возмущало ее до глубины души. И всякий раз она была готова броситься в схватку, даже если силы были не равны, когда встречалась с таким явлением. Но ведь есть предел и ее возможностям, где-то и когда-то следует остановиться.
Она вдруг услышала звук открывающейся двери, затем крадущиеся шаги. Еще через несколько мгновений она увидела у своей кровати темный силуэт. «Ну вот, снова начинается – с тоской подумала она. – Надеюсь, Катерина не спит.
Охранник приподнял край одеяло, намереваясь занять место рядом с ней на кровати. Анжелика схватила его за рубашку, притянула к себе, уперлась ногой в живот и отбросила в сторону.
Васька упал прямо на кровать Катерины. Та уже была готова ко встречи с ним. Она схватила его и тоже что есть силы толкнула.
Он упал, но почти сразу же поднялся. И устремился на них. Анжелика и Катерина встали рядом в боевую стойку и приготовились к отражению атаки. Этот боевой дуэт так поразил Ваську, что он замер на месте, не зная, как поступить.
– А ну катись отсюда, кобель паршивый! – закричала Катерина. – Не то останешься без своих причиндалов. Ты меня знаешь, я слов на ветер не бросаю.
К удивлению Анжелики в руках Катерина сверкнул нож, который был виден даже в темноте. Это окончательно охладило пыл мужчины, он громко выругался и ушел.
Не сговариваясь, Анжелика и Катерина бросились друг другу в объятиях, а Ольга и Наталья им зааплодировали.
– Мы победили, победили, – дружно закричала вся четверка.
Это было удивительно, но Анжелика давно не ощущала такой бурной радости, вызванной этой одержанной победой. А ведь она побеждала врагов в сто раз по страшней и по серьезней, чем этот Васька. И она не могла дать себе ясного отчета, почему она так торжествует?
Глава 25
На остров они прибыли через три дня. В квартире неожиданно появился Шкель. Он хмуро, словно был чем-то недоволен или озабочен, оглядел девушек и сказал, чтобы они немедленно собирались. Через полчаса все выезжают.
Катерина по привычке возмутилась предоставленными им для сборов такими драконовскими сроками, но Шкель так грозно цыкнул на нее, что она замолчала.
Впрочем, по настоящему никто не возмущался, все были рады, что покидают эту убогую квартиру, где в последние дни жили как затворницы, так как Васька, разозленный своей неудачей, не покидал их ни на минуты. И они не могли никуда выйти. А дабы усилить их заточение, он даже приносил им сам продукты, причем, специально покупал самые плохие. Так что к мукам, вызванных невозможностью выйти из дома, прибавились муки полуголодного существования.
