– Отлично! – Сеня Бернар даже пристукнул тростью от восторга. – Хотите, я сделаю для ваших гостей королевский шашлык? У вас есть хорошее мясо?
Я испугался, что Алешка не выдержит и «выступит», потому что в его глазах ясно прочитал очень многое.
Во-первых, королевский шашлык – это либо сырые, либо горелые кусочки. А во-вторых, не хватало еще портить наши продукты и хвастаться о своем благородном облике перед нашими родителями.
Но Алешка не успел, старый опер вовремя подал реплику:
– Спасибо, Семен Ильич, но меню у нас уже есть.
Что-то новенькое, я и не знал. Очень кстати.
– Не стоит благодарности. Я вот только Алекса хочу попросить, – он достал из пакета замечательный подсвечник тетушки Тильды, – попросить его зарисовать, возможно точнее, это великолепное произведение прикладного искусства.
– А зачем? – удивился Алешка. – Давайте уж лучше я вас нарисую.
Ага, догадался я, дразнилку такую, вроде карикатуры. На это Алешка мастер. У него половина записей в дневнике на эту тему: «Рисовал на уроке злые шаржи на преподавателя!»
– Дело в том, – объяснил Сеня Бернар, – что Матильдочка ни в какую не желает подарить мне эту вещицу. А я по ней страдаю. Но раз уж не могу иметь оригинал в своей коллекции, пусть хоть копия останется. Я буду ее созерцать. – И он грустно добавил: – В минуты душевной невзгоды.
– Ладно, – великодушно согласился Алешка. – Так и быть.
– Вот и славно! – Морковкин засунул подсвечник в пакет. – Я сам его отнесу наверх, хорошо? Вам ведь некогда, вы готовитесь к приему гостей. – И он, не дожидаясь ответа, застучал каблуками по лестнице.
Матвеич проводил его странным взглядом и сказал:
– За дело, друзья. Время не ждет.
– А меню? – спросил я. – Вы что-то обещали.
– Это просто. Типичный морской обед. Флотский борщ, макароны по-флотски и…
– Рыбный компот, – добавил Алешка.
– Компот из сухофруктов.
– Во-первых, у нас фруктов нет, – возразил Алешка, – еще не созрели на моем огороде. А во-вторых, мы все равно их засушить не успеем.
– Сухофрукты у меня есть.
– А я флотский борщ и флотские макароны никогда не варил, – сказал я. – Подскажете?
Матвеич подсказал – это все оказалось не сложно: обыкновенные щи и макароны с тушенкой.
Тут спустился из рубки Сеня Бернар, поклонился, как на сцене («Не буду вам мешать»), и пошел к дверям, помахивая пустым пакетом и постукивая тростью. Но мне почему-то показалось, что пакет не пустой – что-то в нем есть.
Алешка тем временем подвигал стулья, переставил веник из одного угла в другой и тяжело вздохнул: убрался. Можно отдохнуть. И увязался за мной на кухню. Помогать.
Там он опять уселся на табуретку, опять стал на ней раскачиваться и выдвигать свои фантастические версии. На этот раз я слушал его более внимательно.
– И вот, Дим, я все понял… Когда тушеночку откроешь, про младшего брата не забудь. И вот я все понял: наш Матвеич находится…
– Я знаю, где он находится, – я резво шинковал капусту для флотского борща.
– Он находится, Дим, в смертельной опасности… Ну чего ты тушенку не открываешь? Фиг с ней, с твоей капустой, успеешь еще. Сто раз. И вот, Дим, я догадался, кто живет в пещере и бродит вокруг дома по ночам. – Алешка долго молчал, ожидая моих расспросов. Не до-ждавшись, ляпнул: – Это Окаянный Ганс! Он приехал отомстить Матвеичу. И выбирает удобный момент. Он ждет, Дим, когда Матвеич потеряет бдительность и повернется к нему спиной. Тут он на него и набросится!
Я призадумался. И чуть не порезал палец. Похоже, Алешка угадал. И я сказал:
– Ты молодец. Разобрался. Вот приедет папа…
– А если он опоздает? – Алешка опять чуть не «сыграл» с табуретки. – Кто будет виноват?
– А что делать-то?
– Я уже придумал. Будем рыбку ловить. На суше.
Во дает! Слова в простоте не скажет, как мама про него говорит.
– Сейчас довариваем морские щи, берем лодку – и к Лодочнику. Он дядька не жадный. Не то что ты со своей тушенкой. Он нам даст свою сеть. Понял?
– Понял. Будем ловить сетью зайцев в лесу, – вспомнил я старинную сказку, – и развешивать блины по кустам.
Алешка усмехнулся. Либо моей неудачной шутке, либо моей недогадливости. Но то, что он задумал, – об этом я бы никогда не догадался.
– Мы с тобой, Дим, вернадские – ребята хватские. Мы, Дим, берем сеть, подкрадываемся к пещере. Ставим сеть у входа. А потом как заорем! Он выскочит и запутается в ней, как рыбка. А мы тогда опять как заорем: «Попался, Ганс Окаянный!»
– А дальше? – Мне стало смешно.
– Закатаем его поплотнее и отнесем в милицию.
– А кто понесет? – спросил я.
Алешка посмотрел на меня с таким удивлением, будто я спросил, как меня зовут. Я промолчал. Я думал. Думал, как свернуть его с пути этой дурацкой затеи. «Как заорем! Как закатаем! Как ты его в милицию отнесешь!» То-то в милиции будут рады. Прямо медаль дадут.
– Вот что, – сказал я, надеясь, что добрый Лодочник сеть нам все-таки не даст, – смотаемся за сетью, а там будет видно. – В глубине души я рассчитывал, что, пока мы раскинем свои сети, приедет папа и возьмет в свои руки эти разборки.
Приготовив обед, мы доложили об этом «по команде» и сказали, что немного порыбачим с лодки.
– Да у нас этой рыбы, – проворчал Матвеич, – впору торговую точку открывать.
– Мы этого достойны, – сказал Алешка. – Но для этого надо запасы увеличить. Повадятся к нам местные жители за рыбой ходить, а она вдруг кончится. И наша фирма лопнет. А если второй раз начинать, никто нам не поверит. Скажут: «Мы к вам за рыбой, а вас дома нет». Лучше уж наловить побольше, чтобы на годик или два хватило…
– Мне уже хватило, – сказал Матвеич, зажимая уши. – Идите. Делайте рыбные запасы на годик или два. А я пока объявление повешу: «Свежая рыба в любое время суток».
Алешка развалился на корме, я сел за весла. Озеро было совершенно гладкое и синее, как небо. Даже легкий ветерок не морщил его глади. Только иногда пускали пузыри непойманные рыбы. Над нами вились и кружили чайки, вода легонько плескалась за бортом и стекала по веслам, когда я заносил их для гребка. Лодка шла хорошо, легко и послушно. Я даже не заметил, как мы пересекли озеро и лодка стукнулась носом в причал.
– Эй! – крикнул Алешка. – Лодочник!
В ответ была тишина. Мы осмотрелись. Причал был сделан из бревен, заросших зеленой слизью. Возле него толкались бортами небольшие весельные лодки с номерами на бортах. Дюральки с мотором здесь не было, видно, Лодочник куда-то уплыл по своим делам.
– Пошли, Дим, посмотрим, – сказал Алешка, – может, у него сеть где-нибудь валяется. Мы ее сначала заберем, а потом обратно вернем.
