– Какой узел вяжешь?
Если он отвечал: «Рифовый» значит, – боцман сидит с «плеером», и я предупреждал об этом папу.
В общем, партизанили, как могли.
А капитан и папа готовили новую ловушку. И повели разговор специально для боцмана.
Папа сказал:
– Прежде чем удирать, надо знать, от кого. Может, мы совершенно напрасно волнуемся, переоцениваем противника. Болтается гдето за горизонтом или прячется вон за тем островом какаянибудь ржавая лоханка, а мы ее боимся.
– Вы, Сергей Александрович, всетаки бизнесмен, а не моряк. Позвольте уж мне судить о морских делах. Если они выслали катер, значит, у них большое судно.
– Я тоже, Иван Федорович, хаживал в море. И коечто смыслю. Катер этот вполне мореходный. Может, он сам и есть их основная база. Да мы его зимними шапками закидаем.
Какими там шапками? Была на борту одна такая, да и ту Алешка выбросил.
– Нет, – не соглашался капитан, – у них большое судно. И, пожалуй, вооруженное. Как бы нам это проверить?
– Сходим в разведку, – предложил папа. – Вон за те острова. И если там прячется большой корабль, то…
– То я предпочел бы принять их условия, – мрачно прервал его капитан.
– Да вы что!
– А вот то! На мне лежит ответственность за судно и за всех, кто на нем находится. За ваших детей, кстати, тоже.
Почему – кстати? Что мы, какиенибудь лишние? Да мы и сами за себя так ответим, что мало не покажется.
– Ну, хорошо, – нехотя согласился папа. – Я тоже не сторонник боя с заведомым поражением. Если нам удастся установить, какое у них судно, и если окажется, что силы не равны, думаю, стоит об этом поговорить со Штокманом. Рисковать своими людьми мы, конечно, не будем.
Вот так они и решили. И это решение незамедлительно ушло в эфир…
На следующее утро раздался крик вахтенного матроса:
– Судно с правого борта!
– Под каким флагом? – спросил капитан.
– Не могу знать! Я таких не видел. Черного цвета. С какимито закорючками.
– Неужели пираты? – встревожился капитан. – Срочно поднять всю забортную аппаратуру на палубу! Всем, свободным от вахты, вооружиться! Кто чем сможет…
Шапками, например.
Капитан поднял к глазам бинокль.
– Судно не военное, – сказал он, немного погодя. – Сухогруз. Водоизмещение приличное. Идет курсом на нас. – И шепнул папе: – Ну что, выманили зверя из логова?
– Медведя тоже из берлоги выманивают, – ответил папа. И спросил: – Вооружение какоенибудь просматривается?
– Так они и будут его на виду держать! Если имеется, то замаскировано.
Сухогруз приближался. Довольно ходко. И уже стали видны его ржавые борта и головы матросов над фальшбортом.
Флаг на мачте был неразличим, висел в безветрии.
– Тряпка какаято, а не флаг, – презрительно сказал веселый матрос. – Полотенце старое, что ли?
И словно на его вопрос легкий ветерок на секунду развернул флаг. Весь черный, а на черном – три зеленые пальмы.
– «Оазис», – уверенно произнес папа. – Это их фирменный знак. Они прикрываются идеей, будто вся их деятельность призвана превратить всю землю в цветущий оазис.
– Романтики! – сказал капитан.
– С большой дороги, – добавил Алешка.
Сухогруз шел очень решительно, словно на таран. Или на абордаж. Но, приблизившись, сбавил ход, отработал немного назад и остановился невдалеке тяжелой ржавой глыбой.
– «Ангелина», – прочел название судна капитан. – Наверняка фиктивное.
Ну и что дальше? Мы все столпились по правому борту и глазели на эту ржавую «Ангелину».
– Денег навалом, а судно покрасить пожалели, – пробормотал боцман. Он тоже прибежал посмотреть и, чтобы ничего не прослушать, нацепил свой «слуховой аппарат».
А дальше вот что. С мостика «Ангелины» ктото прокричал в мегафон:
– Приветствуем славный экипаж «Афалины»! Ждем вашего решения! В случае отказа будем вынуждены применить силу!
Наш капитан тоже взял в руки микрофон и дал ответ:
– Ваши действия противозаконны. Я дал радиограммы в Морское пароходство и Министерство обороны. К нам направлена вооруженная помощь.
В ответ раздался усиленный мегафоном металлический хохот. Действительно, есть над чем посмеяться. Это раньше наши военные корабли бороздили все моря и океаны, а сейчас они в основном дремлют у причалов с зачехленными орудиями. Да даже если бы и двинулся выручать нас российский флот, то когда он сюда доберется?
А наш капитан от вранья перешел к угрозам.
– Имею честь сообщить, что в ответ на применение вашей лоханкой силы мы ответим адекватно! – И добавил (у Алешки научился): – Мало не покажется.
Боцман внимательно прислушивался к этим переговорам, а когда капитан сурово проворчал: «У них самое мощное вооружение – огнетушители, да и те давно просрочены», боцман зачемто отправился на корму. Не за тем, конечно, чтобы наши огнетушители проверить.
– Спровоцировал? – с усмешкой спросил папа капитана. – Не пожалеешь?
И верно: на носовой палубе «Ангелины» началась какаято суета. Матросы с чегото там сдернули чехлы, чтото там повертели, покрутили и… И над морем прогрохотала пулеметная очередь. И в нашу сторону побежали по воде шустрые фонтанчики.
– Прекратите огонь! Мы будем думать! До завтра!
«Ангелина» ответила протяжным презрительным гудком и, чуть переваливаясь с борта на борт, отправилась на свою стоянку, в свое логово.
Как бы то ни было, а нам удалось узнать, что «Ангелина» вооружена, да и на ее катере тоже есть пулемет. А как говорили древние философы, кто предупрежден – тот вооружен. Правда, в нашем случае както все наоборот получается. Впрочем, с тех пор многое изменилось. Вот только пираты не вывелись.
Надо сказать, что наш экипаж не растерялся и не испугался. И все наши профессора и академики рвались в бой. Рыбкин даже предложил из своей коллекции живую ядовитую морскую змею.
Все рассмеялись. А он стал возмущенно доказывать, что его идея очень хорошая.
– Вам известно, – наступал он на Штокмана, – что яда этой змеи достаточно для двухсот человек?
– И как вы думаете накормить змеиным ядом двести человек?
– Из чайной ложечки, – сказал веселый матрос. – По очереди.
– Ну, зачем так примитивно? – обиделся Рыбкин. – Нужно сделать все понаучному.
– Нужно послать им в подарок праздничный пирог. – Это Алешка предложил. – А вместо крема обмазать его змеиным ядом.
Вот уж не знал, что он такой «кровоядный».
