– Наш выход под занавес. Будьте готовы. Все женщины остаются в машине. В бой идут одни мужики.
Он мне живо напомнил Буратино в минуту опасности: «Девчонка садится на собаку. Пьеро держится за хвост».
Тетя Леди одобрительно похмыкивала и курила длинную сигарету. Лелька смотрела на Алешку с большим обожанием, чем на своих собак.
А Грета взволнованно обнюхала его и преданно облизала.
Время шло. Со стороны арены (или ринга) доносились лай и скулеж собак, крики и свист зрителей.
Что будет?
Только я подумал об этом, у входа за ограду показался усатик в комбинезоне, замахал руками и закричал:
– Ваш выход, Чен!
Чен встрепенулся, встал, потянулся. Мне даже показалось, что он сейчас протрет лапами глаза, зевнет и плюхнется досыпать на другой бок. Но тут Тетя Леди сказала:
– Вперед, Чен. Не подведи старуху.
При чем здесь старуха?
Чен выпрыгнул из машины, Алешка взял его на поводок. И мы пошли на бой.
Я шел немного сзади, Алешка с Ченом впереди. Со стороны казалось, что Мужичок-с-ноготок ведет в поводу громадную лошадь. Правда, хвост у этой лошади был жиденький, зато зубы здоровые.
Мы прошли в ворота, потом узким проходом и – нас ослепил яркий свет арены. И восторженный рев толпы. Наверное, рядом с Алешкой Чен казался еще огромнее.
Тут подскочил распорядитель во фраке с изумленным лицом:
– Это что?
– Это Чен, – спокойно объяснил Алешка. – Наш боец согласно договору.
– Какой Чен? – изумлению распорядителя не было предела. – Должен быть Хин!
Алешка сделал неуловимое движение, и в руке его появился листок бумаги. Он сунул его под нос распорядителя:
– Читать умеете?
Тот тупо просмотрел договор. И забормотал:
– Чен… Хин… Ничего не понимаю…
– А что тут понимать? – густо пробасило у нас за спиной.
Это пришел на помощь наш боевой резерв в виде Тети Леди.
– Что понимать? Вот документы на собак. Кобель? Кобель. Чен? Чен. Что еще надо?
Распорядитель растерялся. Тем более что возбужденные зрители, почувствовав какую-то заминку, еще громче заревели, засвистели, затопали. Они боялись, что их лишат забавных острых ощущений.
Растерянный распорядитель обернулся и вопросительно посмотрел назад. А там, в кресле, за шторкой, сидел сам Карягин. Со спокойным, даже усмешливым лицом. И он сделал распорядителю успокаивающий знак: мол, все в порядке, действуй.
Но почему он не возмутился? На этот вопрос ответ уже был. Только мы его пока еще не знали…
Распорядитель взял себя в руки:
– В красном углу, господа, чемпион мира и его окрестностей – знаменитый победитель волков, гражданин Ирландии, отважный Чен! Приветствуем!
Все-таки Чен молодец. Вот что значит крепкая психика. На взрыв аплодисментов и шквал свистков он ответил традиционно: завалился на бок и вытянул во всю длину свои тощие мускулистые лапы.
– В синий угол вызывается неоднократный, несравненный, отважный боец – бультерьер Майк Тайсон! Приветствуем!
Свист, топот, вопли и визги.
Вывели Тайсона. Он подслеповато глянул в сторону лежащего Чена и, ошибочно оценив его размеры, грозно взвыл. И начал кидать задними лапами опилки.
Вот этого Чен стерпеть не мог. Он медленно поднялся, отряхнулся и… зевнул.
Впечатление было – пасть, как у бегемота. Но совершенно с другими зубами.
Однако надо отдать должное Тайсону. Он немного ошалел, но не дрогнул. И отважно бросился в атаку. Двумя прыжками перелетел ринг, а в третьем прыжке вцепился Чену в плечо и повис на нем.
Чен удивленно глянул на него, небрежно стряхнул с себя, как лошадь муху, и прижал лапой к земле. И стал с любопытством разглядывать.
Тайсон истошно визжал под его медвежьей лапой, но не от боли и страха – от стыда. Впервые в жизни он, испытанный и бесстрашный боец, оказался в таком унизительном положении.
А зрители были разочарованы: бой кончился мирно.
Распорядитель попытался сгладить впечатление. Торжественно поздравил Чена и предложил ему вступить в Лигу бойцов. Чен послушал его, зевнул и плюхнулся на землю, перевернулся на бок и, прикрыв лапой морду, задремал.
Вот и вся битва.
Карягин подошел к нам с улыбкой. Она была доброжелательна и хитра.
Он пожал Алешке руку, поздравил его и сказал о себе:
– Что ж, надо уметь и проигрывать. Принимайте хозяйство, юный Бабочкин. – И повернулся к референту: – Видишь, как молодежь обходит нас. Юная смена… бизнесменов.
Все его слова, сказанные с веселой улыбкой, показались мне фальшивыми. Что-то он нам приготовил. Что-то он такое знает, что нам не известно. И что в корне меняет наши «договорные» взаимоотношения.
Мои подозрения оказались правильными. Но только отчасти. Как потом выяснилось, это «что-то» знал и Алешка. Только Алешка знал и еще кое-что! Что неизвестно было господину Карягину.
– Что ж, – Карягин суетливо потер руки. – Прошу в офис. Поднимем по бокалу шампанского.
– Ему нельзя, – густо пророкотала Тетя Леди, кивнув на Алешку. – Он за рулем.
– Да, – важно согласился Алексей, – пройдемте на территорию питомника.
– Прошу вас, – сделал Карягин доброжелательный жест. На что Грета насторожилась.
– Вы ручонками-то не очень размахивайте, – тоже доброжелательно посоветовала Тетя Леди, – а то собачки вас неправильно поймут.
Но наши собачки, кажется, все происходящее понимали как раз правильно. Даже Чен сбросил свою дрему и настороженно поглядывал по сторонам. А Гретка – та прямо прилипла к Алешке и ходила за ним следом, впритирку к его левой ноге.
И вот такой компанией мы направились к питомнику. А по дороге к нам присоединились Лелька с сестричками и Тимка. Мы так и шли по поселку, вызывая интерес прохожих: впереди, как два приятеля, Алешка и Карягин, чуть поотстав, Лелька с Димкой и Тетей Леди – и все в окружении собак трех разных пород.
Алешка и Карягин дружески беседовали на тему бездомных собак, о которых нужно позаботиться, а все остальные (в том числе и наши собаки) настороженно помалкивали.
Миновав рощу, мы остановились на ее краю. Здесь, конечно, ничего не изменилось, только немного в стороне стояли несколько машин и возле них кучковались какие-то крутые парни.
– Это тоже персонал? – спросил Алешка Карягина.
– Это охрана. Охрана моего бизнеса и моя личная.
На крыльце приюта стояли рядышком Крыс и Рашид, стояли в ожидании. Рядом с ними к стене прислонилась лестница.
