– Все, – сказал папа, – дискуссия окончена. Спасибо за пиджак.
– Ты мне его даришь? – спросил Алешка.
– Подарить – не знаю, а поносить дам.
– И сфотографироваться, – добавил я.
Когда я перед сном вновь занялся дневниковыми записями, Алешка пыхтел у меня за спиной и вслух комментировал написанное. С выражением. Как на уроке русского языка.
Я написал «А он звонил Волку» и поставил точку.
– Ошибка, – сказал Алешка у меня за спиной.
– Где? – возмутился я. Всякая третьеклассная мелочь будет меня учить. И ехидно спросил: – Надо написать «званил», да?
– Это твое дело, – холодно проговорил Алешка. – Ошибка не здесь.
– А где?
– Нужно поставить в конце этих слов не точку, а…
– Кляксу?
– Восклицательный знак. Или три.
Господи! Я же совсем забыл, зачем мы записались в этот театр.
– Кто звонил Волку? – спросил я.
– Бородач. Временный. Его Костей зовут. Козлов фамилия.
– И что? Ты подслушал?
– Конечно. Он сказал ему: «Зачем ты мне все наврал? Ты, оказывается, не от милиции скрываешься, а от собственных детей бегаешь? А еще другом назывался!» И трубку – бряк!
– Эх, Алеха, – сказал я, – надо думать, что говоришь. Ты все теперь запутал.
Алешка нахмурился. Он не любил, когда его критиковали. А кто любит?
– Зато я номер телефона подслушал.
– Да ну!
– Там аппарат с диском. Он же по-разному жужжит.
– И что он тебе нажужжал?
– Две единички и два нуля. Остальные цифры я не разобрал.
– Ну… Небогато.
– Это тебе небогато! Потому что ты лентяй! А я завтра сяду на телефон…
– Не раздавишь? – усмехнулся я.
Но Алешка не обратил на это внимания.
– …И буду набирать все подряд.
– Это как? – мне стало интересно.
– Очень просто. Для умного человека. В этом номере две единички впереди и два нуля в середке. Номер такой: 11 (пусто) – 00 – (пусто, пусто).
До меня все-таки не дошло.
Алешка разозлился:
– Набираю в первый раз: 111 – 10–01. Не вышло. Набираю второй раз: 111 – 10–02… И так дальше.
– А потом?
– Еще проще: 111 – 10–03.
– 111 – 10–04! Сто лет будешь набирать.
– Это ты будешь сто лет набирать!
– Я вообще набирать не буду!
– Ну и не надо!
Тут вошла мама:
– Вы чего разорались?
– Это не мы, – насупился Алешка. – Это Димка.
– Мы роли разучиваем, – брякнул я, не подумав. – Нас в театр приняли.
– Бедный театр, – вздохнула мама. Улыбнулась и ушла. Не поверила.
– Хорошо, – сказал я примирительно. – Вот ты будешь сидеть на телефоне сто лет, так? А будут тебе отвечать разные люди…
– А я его голос знаю!
– А если его мама подойдет?
– Не подойдет. Он же не дома живет, с мамой. А где-то прячется.
– У меня идея, – сказал я. – Давай-ка спать.
– Давай, – неожиданно согласился Алешка. – У меня завтра трудный день. Телефонный.
А идея у меня действительно возникла…
Глава VI
Синтаксис в квадрате
Идея была настолько хорошая, что я вспомнил о ней сразу же, как только проснулся.
– Леха, – сказал я, – есть решение попроще. Нужно на него папу натравить.
– На кого? – удивился Алешка.
– На этого… бородатого Костю. Папа пригласит его в свое Министерство внутренних дел, хватит кулаком по столу и спросит: «Где в настоящее время находится объявленный в розыск опасный преступник гражданин А. Тимофеев?»
– Костя сразу заплачет и сознается, – грустно сказал Алешка. И нехотя добавил: – Ладно, Дим. Только я сам с папой поговорю. А то ты очень простодушный.
В Алешкином понимании – простодушный это тот, кто красиво врать не умеет.
За завтраком, когда папа допил кофе и встал, Алешка спросил небрежно:
– Товарищ полковник, а если вам назвать номер телефона, вы сможете по нему узнать адрес?
– Я? – переспросил папа. – Я – не смогу.
«Какой же ты полковник», – прочитал я в Алешкином взгляде. И папа, по-моему, тоже.
– У нас для этого есть специальная служба, – сухо заметил папа, направляясь к двери. Он всем своим видом показал, что такими простыми вещами он не занимается.
– А про Костю? – я толкнул Алешку ногой. – Спроси.
– Это не для товарища полковника вопрос, – подхалимски отмахнулся Алешка.
– Что за Костя? – обернулся папа.
– Не Костя, – мотнул головой Алешка, – а Настя. Димка напутал. Я тебе, пап, потом расскажу.
– Еще одна невеста? – улыбнулся папа.
– Димкина, – соврал Алешка.
Какая Настя? Какая невеста? Нет, мне на пенсию пора. По старости.
Папа ушел, покачивая головой. Алешка перетащил телефон на свой стол, написал на листке бумаги серию телефонных номеров и начал крутить диск.
Я вздохнул, мне было его жалко. Ладно, раз одна идея не прошла, попробую другую.
И я пошел в школу.
Наша школа даже во время каникул – самый обитаемый остров в нашем микрорайоне. Здесь все время тусуются учащиеся и учителя. И не поймешь – кто с большим удовольствием.
Я разыскал нашего учителя математики, которого вопреки всякой логике прозвали Синтаксисом, и обратился к нему за помощью, разъяснил задачу с номерами телефона.
– Оболенский! Дима! – Синтаксис схватился за голову. – Тебе не стыдно? Эту задачу ты мог решить совершенно самостоятельно. Это элементарно, Дима! Тебе – позор, мне – бесчестье. Тебе как ученику – мне как твоему любимому учителю.
Ну, насчет любимого учителя он немного (или намного) преувеличил. Как и всякий математик.
– Смотри, Дима! – Синтаксис схватил мел и застучал им по доске. – Все просто: комбинация из перестановки, размещения и сочетания. Неизвестные цифры обозначаем буквами. Так, множим, множим, возводим в степень, складываем. Вот и все! А, да! Скорость набора одной цифры берем в среднем секунду, рабочий день по семь часов. Согласен?
Я молча кивнул, не в силах противостоять этому урагану формул.
– Ну вот, – Синтаксис поскреб макушку испачканной в меле рукой. – Не так уж нереально. Если работать по набору номеров со скоростью одна цифра в секунду, то все варианты будут произведены всего за четырнадцать лет, шесть месяцев, двадцать дней и шесть часов. Секунды я отбрасываю.
