– Чужие у вас были?
– Мужик был. На лодке уплыл. Чемодан погрузил и уплыл.
– Кто ему лодку дал?
– А никто не давал. Сам взял. Кол вывернул, сел в лодку – и нет его.
– Куда он поплыл?
– Так не сказал. А по-видимости, к болотам.
– Я тебе оставляю коня, ты мне даешь лодку. Мотор есть?
– А как же?
– Отлично!
– Бензина только нет.
Участковый скрипнул зубами.
– А я виноват? – резонно возразил мужичок.
Андрей вложил ему в руку повод:
– Тащи весла.
Рыболов поднялся, повел Воронка к ближайшему двору. Там основательно, не спеша, по-хозяйски расседлал лошадь, снял уздечку, шлепнул ладонью по крупу – и Воронок послушно скрылся в коровнике.
Так же не спеша мужичок вынес из сарая весла, вскинул на плечо, пошел к реке. Два раза по пути останавливался: один раз – папиросы доставал, другой – прикуривал.
Нет, злился Андрей, он не только над удочкой – он и на ходу спит.
Мужичок отдал Андрею весла – почему-то по одному, – оттолкнул лодку.
– Чисто лебедь, – уважительно крякнул он. – Не плывет – летит.
«Лебедь» оказался головастиком – вертелась лодка в воде, виляла, но никак не хотела идти прямо, будто никогда не умела. К тому же весла были разные – одно длинное, другое короткое. Не столько «летела» лодка, сколько вертелась на месте…
Глава XV
ЗАЛОЖНИКИ
Великий был доволен собой. Добычу он взял. Ложный след кинул. Времени в запасе много. Пока лоботрясы выберутся, пока их раскручивать будут, он доберет остатки, навсегда заметет следы.
Одно не давало покоя, одно гнало его в глубь болот, в Ведьмину протоку.
Тщательно обыскав алтарь, Великий не нашел там главного. По его сведениям, церковь владела великолепным по исполнению и стоимости золотым наперсным крестом, усеянным драгоценными камнями. Одна опись этих камней занимала две страницы убористой машинописи. Из разговоров с простодушным отцом Леонидом Великий понял, что крест исчез именно в тот день, когда в церковь забрался сельский террорист пастух Федя. Только он мог утащить эту бесценную реликвию. И где-то ее спрятать.
Великий вошел в избушку на курьих ножках, распахнув дверь ударом ноги.
Ведьма лежала на печи: застудилась. Дед Федор пил чай. По светлому лицу его было видно, что он вполне оправился от всех своих бед и нездоровья. И не догадывается, что черед настал другим бедам.
Великий молча шагнул за порог, поставил в угол чемодан и трость.
– Ты не с добром пришел, – послышался слабый голос с печки. – Уходи по-доброму.
– Уйду, – кивнул Великий, но уточнил: – Не по-доброму, а с добром! – и, шагнув к столу, схватил Федора за бороду, притянул к себе и, ткнув пистолетом в шею, рявкнул: – Я из милиции! Где крест, который ты из церкви спер?
– Ка-какой крест? – Старик вытаращил глаза.
– Зо-золотой!
– С камешками? – обрадовался Федор. – Он тама и остался. Я его спрятал. Хотел по первости с собой взять, чтобы путь мне указал и от лиха оборонил на том пути, да одумался – грех большой из церкви красть.
– Этот грех не замолить, – донеслось с печи с явным намеком.
– Где спрятал? – Великий дернул Федора за бороду. Дед вскрикнул от боли.
– Под аналой положил…
– Брось пистолет, – послышалось за спиной Великого. – Не оборачивайся.
Великий не обернулся:
– Не брошу, шериф. Ты не успеешь с выстрелом, – и ввинтил ствол в шею старика. – А потом всю жизнь переживать будешь.
– Что ты хочешь?
– Другой разговор. Сейчас ты вернешься в село, возьмешь в церкви под аналоем крест и привезешь сюда. А до этого сообщишь своему начальству, что Великий взял заложников. Требования: вертолет и мегафон. Все. Миллион долларов просить не стану. Ты полетишь со мной. По пути я тебя где-нибудь сброшу с борта. С небольшой высоты. Метров с двухсот. Принимаешь? – И Великий опять дернул деда за бороду так, что тот взвыл.
– Что ж, – согласился Андрей, – условия приемлемые. Особенно насчет двухсот метров. Боюсь только, начальство возражать будет.
– Ты уж постарайся убедить. На твоей совести две души невинные.
– Наглец ты, Великий. Великий наглец.
– Не возражаю, шериф. Ладно, конец связи. Жду ответа.
Андрей молча вышел, но тут же обернулся:
– Ты заложников не обижай. Неизвестно еще, как дело обернется. – В голосе его прозвучала угроза.
– Вот-вот, – прохрипел дед и попробовал воспроизвести знакомое слово: – Не это… не угусу… не сугубляй вину. – За что и получил по ребрам.
Андрей забрался в лодку Великого, а своего «лебедя» взял на буксир. В Двориках разбудил рыбака, обменял лодки на коня и поскакал в райцентр.
Дежурный, увидев в окно Ратникова на лошади, сначала остолбенел, поморгал, а потом по внутренней связи оповестил всех сотрудников отдела.
На крыльцо вышел даже начальник.
– Что ж без шашки-то? – спросил он Андрея, когда тот спрыгнул с коня.
Но улыбки тут же погасли и завяли, едва участковый кратко доложил о происшествии.
Собрались в кабинете полковника. Связались с ребятами из ФСБ. Создали штаб по освобождению заложников.
– Так, Ратников, давай свои соображения, – сказал полковник, начальник штаба.
Андрей встал:
– Нужно выполнить его требования, пусть летит. Чем дальше, тем лучше.
– Я полагаю, у лейтенанта есть дальнейший план?
В этот момент в кабинет вошел еще один офицер, протянул полковнику запечатанный конверт, что-то вполголоса сказал. Полковник бросил взгляд на Андрея, так же тихо переспросил: «Платонов?.. Ратникову?..» – Просмотрев бумаги, передал их Андрею:
– Ознакомьтесь и проинформируйте товарищей.
Андрей пробежал глазами документы. Здесь был в том числе и ответ на его запрос по Великому. Выборочно прочитал вслух самое существенное:
«Великий Петр Алексеевич, бухгалтер леспромхоза „Четвертый“, в настоящее время находится в бессрочном отпуске и местонахождение его не установлено».
Сделал паузу.
«Сычев Петр Алексеевич, бывший сотрудник подразделения спецназа, уволенный как дискредитировавший звание работника правоохранительных органов, в течение неустановленного срока состоял членом Званской преступной группировки. Исполнял заказные убийства, в связи с чем объявлен в розыск… Приметы: „Рост 180 см, плотного телосложения. Волосы русые, с сединой на висках, глаза голубые, нос короткий, прямой, на двух передних резцах коронки желтого металла“.
