Лифт бесшумно и плавно поднял меня на верхний этаж пятизвездочной гостиницы. Здесь размещался один из самых модных клубов – «Скай Плаза», и именно здесь должен был пройти наш корпоратив. Аккомпанемент рождественских поп-хитов встретил меня, едва я вышла из лифта, и настроение сразу стало приподнятым и по-настоящему праздничным. Эх, Лешку бы мне сейчас – взяла бы его под руку, и мы бы прогуливались по коридору, пока не начался праздник. А там, глядишь, и мозги мои бы переключились из безнадежного варианта на допустимый…
– Яна! Вот это да! Да ты всех сегодня затмишь! – навстречу мне с бокалом шампанского в руке шел Алексей Погорельский. Взгляд его светился неподдельным восхищением. Видать, я и вправду была хороша. Цвет ткани был как раз под цвет моих серо-голубых глаз, выгодно контрастируя с длинными темно-каштановыми волнистыми волосами (которыми я, кстати, очень гордилась – признаюсь без ложной скромности).
– Добрый вечер, – улыбнулась я довольно.
– Шампанского? – спросил Алексей, предложил мне руку – и мы направились в зал, куда уже начали сходиться коллеги. Вокруг разносили напитки, и Алексей ловким движением перехватил бокал с шампанским прямо из подноса у проходящего мимо официанта. Протянул его мне и неожиданно предложил тост:
– Предлагаю выпить за сегодняшний незабываемый вечер!
– Это еще неизвестно, станет ли он незабываемым, – выразила сомнение я. Но внимание Леши мне нравилось, хотя я терялась в догадках: с чего вдруг он стал так любезен? И куда подевалась его юная красотка Настя? Тут я занервничала. Стоит ей увидеть нас вместе, как может разразиться скандал. Наверное, она, как и ее мамочка, сразу скандал затевает. Я оглянулась по сторонам, но никто в опасной близости от нас пока не начинал военных действий. Вот и ладненько. А мы сейчас пообщаемся с Алексеем – вдруг выяснится, что у нас множество общих интересов? Вообще, лучшие браки, о которых я знаю, – это браки по расчету. Вот мы с ним и рассчитаем, какая из нас получится идеальная пара!
Мы присели на диванчик недалеко от барной стойки и принялись обсуждать современную литературу, в которой Леша, как оказалось, прекрасно ориентировался. Я соглашалась с ним, спорила и пыталась изо всех сил насладиться беседой. Лишь в глубине сознания трепетала, как паутинка на ветру, одна мысль: «Женя». Сердце сжалось, словно от боли; но я прогнала их прочь – и боль, и мысль…
Но, наверное, прогнала не полностью, потому что увидела его – наш генеральный директор пришел на вечер, как и полагается, под руку с супругой. Юлия блистала в лучах своих бриллиантов, поглядывая свысока на сотрудников нашей компании. Вид у нее был такой, словно она несла тяжкий крест жены-декабристки, и жертвенно поехала за суженым не в лучший клуб города, а в суровые сибирские снега. Я отметила, что холодность между супругами, которая и раньше просматривалась невооруженным взглядом, еще больше усугубилась. Сочтя, что формальности соблюдены (они ведь вошли в зал вместе!), Евгений Петрович с Юлией разошлись в разные стороны. Я следила за ним, не отрываясь, и с удивлением заметила, что он облегченно вздохнул, подошел к барной стойке и попросил налить ему виски. Взял свой бокал, повернулся лицом к залу – и заметил нас.
И ему это очень, очень не понравилось – то, что мы сидим рядом с Алексеем на диванчике слишком близко друг от друга, пьем шампанское и разговариваем. Коллеги так близко друг от друга не сидят, это правда. И не держатся за руки, а мы как раз этом сейчас и занимались – Алексей как-то незаметно подобрался к моей ладони и взял ее в свою. Я не сопротивлялась. Сейчас мне было все равно; а там – как карта ляжет.
– Добрый вечер, – Симаков подошел к нам, явно намериваясь развеять зарождающуюся идиллию. – А вы, я вижу, неплохо устроились.
Тон его был неприветлив, даже на грани недоброжелательности. Ах, ну конечно: Леша ведь встречается с его дочерью! Сейчас он уже, наверное, репетирует свою речь перед Настей: «Не смей больше приближаться к этому ловеласу! Он тебя погубит!» Что-то в этом роде. Нам теперь только Насти не хватает, – с неуместным злорадством подумала я, и чуть не вскрикнула: Алексей отдернул руку, словно обжегся, и стремительно поднялся с диванчика. Потому что по правому борту к нам подходила великолепная Настя, похожая на розовый бутон в каком-то полупрозрачном шифоне. Я увидела ее, обернувшись – поняла, что она к нам приближается, по радостному выражению лица Евгения Петровича, а также по виновато-радостному – Алексея. Настя смотрела на своего принца широко распахнутыми, полными недоумениями глазами.
– Как здесь чудесно, папа, – произнесла девушка, не глядя на Алексея. Видно, заподозрила неладное и сразу принялась его наказывать.
– Настюша, я думал, ты не придешь – у вас же вечеринка в институте сегодня, – словно извиняясь, сказал Алексей.
– Да ну ее, – отмахнулась Настя. – Институт мы уже почти закончили, каждый о своих планах думает. Я приехала туда, немного побыла и так скучно стало. Вот и решила сюрприз устроить!
И она улыбнулась слегка надменно, при этом с интересом рассматривая меня. И у нее я собираюсь отнять парня?! Которого даже не люблю, а пытаюсь экспериментальным путем выяснить с его помощью – есть ли доля истины в выражении «стерпится – слюбится»?! Между тем, юная Настя не производила впечатления «холодной расчетливой красавицы, достойной Юлькиной дочурке». Она просто наблюдала, как дальше будут разворачиваться события.
Алексей тут же взял за руку свою возлюбленную, извинился, что они покидают нас, и они отправились занимать место за своим столиком – вечер вот-вот должен был начаться.
Я грустно потягивала остатки шампанского, раздумывая, стоит ли отправляться на поиски «подходящей партии», или ну его. Потому что никакой расчет настоящую любовь не заменит. Потому что даже с самой распрекрасной «партией» я все равно буду думать о Жене…
Он все еще стоял рядом с диванчиком, на котором я восседала в гордом одиночестве (если не считать шампанского), и задумчиво посматривал по сторонам. Я, сначала исподтишка, а затем откровенно начала разглядывать его – слишком редко удавалось мне раньше получить такой шанс – роскошь смотреть на него, не отрываясь. Подтянутый, даже сухощавый, с резкими, немного неправильными чертами лица, – и все же, он был таким притягательным, что хотелось все бросить и на самом деле идти за ним пешком до самой Сибири, если понадобится. Странно, что его жена не видела этой внутренней силы, скрывающейся за внешним спокойствием и рассудительностью. Именно такая сила и влечет женщин, как огонь мотыльков.
– Вы что-то сказали? – вдруг повернулся ко мне Евгений Петрович, и я смутилась. Неужели про мотыльков вслух произнесла?!
– Нет, – я отчаянно замотала головой.
– Можно возле вас присесть, Яна?
О господи, он еще спрашивает! Да, да, сядь рядом со мной, возьми меня за руку, уведи меня отсюда и останься со мной навсегда! Вместо всего этого я просто сказала:
– Я не против, Евгений Петрович.
