— Я думала… — прошептала Кэди, обнимая его крепче. — Боялась, что ты…
— Я понимаю. Мне тоже было страшно за тебя.
Она отстранилась и внимательно осмотрела брата с ног до головы.
— Не смей так больше делать!
— Как?
Девушка не могла ответить — у ее тревоги не было названия, но Кэди и тут выкрутилась:
— Не пугай меня так!
Джейк понимал, что никакие слова не выразят истинных чувств. Он и сам ощущал то же — вихрь эмоций просто не умещался в банальных фразах.
Клубок переживаний объединял в себе облегчение и ужас, хаос и покой, счастье и слезы. То была трогательная и чудесная минута, когда они снова чувствовали себя семьей. Кэди на миг крепко прижала брата к груди и выпустила из объятий. На них смотрели со всех сторон, но Джейк не обращал внимания. Он сунул руку в карман и вынул золотые часы.
— Посмотри, что я нашел, — сосредоточившись, сказал мальчик на английском.
Кэди вежливо улыбнулась, и вдруг ее брови поползли вверх. Эмоции — шок, недоверие, изумление — мгновенно сменяли одна другую.
— Неужели это…
Она потеряла дар речи.
— Да.
Мальчик перевернул хронометр и показал надпись на задней крышке. Склонившись, Кэди прочитала каждое слово. Девушка выпрямилась, в ее глазах стояли слезы.
— Где ты их нашел?
Мальчик решил, что не время рассказывать о карте Пангеи и об остальных загадках великого храма, и просто указал на пирамиду.
— Там.
Сестра посмотрела на круглый вход.
— Но как они попали туда? Что все это значит?
— Я не знаю.
«Пока», — мысленно добавил он.
Кэди задумчиво смотрела вдаль, пытаясь найти разумное объяснение загадке отцовских часов. Джейк подумал, что, вероятно, выглядел так же, когда только завладел находкой. Он ничего не говорил — никакие слова не облегчили бы сейчас ее тоску по родителям. Лишь время сгладит потрясение.
Очевидно, заметив печаль Кэди, из группы римлян вышел Геронид. Парень хромал на правую ногу, на левой щеке багровела глубокая ссадина — похоже, какой-то гракил едва не оставил его без глаза. Прежде чем он успел заговорить, со стороны города донесся триумфальный гул горнов, рожков и раковин.
— Кто это? — прислушавшись, спросил Геронид.
— Пиндар, — гордо улыбнулась Марика. — Он привел великую армию уров.
Геронид посмотрел на нее с недоумением и презрительно отвернулся.
— Не знаешь, так молчи.
Юноша взял Кэди под руку и отвел в сторону. Прижавшись щекой к его плечу, девушка нашла утешение. В какой-то момент она посмотрела на Джейка и грустно улыбнулась. Впервые он понял, какая красавица его сестра. Слой косметики и идеальная прическа больше не скрывали чудесный образ нежной женщины. В волну захлестнувшей гордости вливался ручеек печали — в миг расцвета братской любви он узнал на лице Кэди улыбку матери.
Примкнув к отряду Геронида, друзья направились к воротам Калипсоса. По пути к ним присоединялось все больше людей. Никто не знал причины спасения в последние минуты отведенного срока, но ясные небеса свидетельствовали о главном: опасность миновала. Горожане спускались с чердаков и поднимались из пыльных подвалов, колокола разносили весть об освобождении замка. Слышались радостные крики и веселый смех, но и горькие рыдания пробивались сквозь ликование. Раз за разом приходилось перешагивать тела мертвых чудищ, но и мирные жители потеряли немало воинов. Многие сердца опечалились смертью близких, семьи остались без кормильцев. На точный подсчет урона требовалось несколько дней.
Джейк обрадовался, увидев в городе всадников. Они развозили сообщения, делились новостями и собирали свои разрозненные силы. Над долиной парили крылатые разы. Люди ветра вновь господствовали в воздухе, патрулируя небо на случай новой атаки Короля Черепов. Но Джейк знал, что ее не будет. По крайней мере, в ближайшее время.
Перед отрядом отворились ворота Калакриса. По двору беспорядочно сновали люди и животные, стражники ставили палатки для раненых.
На Джейка едва не налетел крупный скоротоп со шрамом на морде — животное промчалось мимо и остановилось перед ребятами. Присмотревшись, Джейк узнал свирепого одноглазого ящера, на нем восседал Пиндар.
— Джейк! Мари! Бачуюк!
Он похлопал скакуна по шее и выскользнул из седла так уверенно, словно то был шезлонг у бассейна. Какие бы страхи ни одолевали римлянина прежде, они забылись в пылу сражения. Пиндар бросился в объятия друзей. Ему пожимали руки и похлопывали по спине — иногда все одновременно.
— Ты прогнал их! — прокричал Пиндар. — Ты восстановил наш щит!
Его крик привлек десятки взглядов. Геронид пробился сквозь толпу.
— Брат! Ты ли это?
Геронид смотрел на него и улыбался. Гордость за младшего брата, которую юноша неумело пытался скрыть, так и распирала его. Пиндар, впервые затмивший славу старшего брата, смущенно поглядывал на того исподлобья.
Тем временем люди, привлеченные возгласом всадника, все прибывали. Толпа вдруг расступилась, и к ребятам подошел центурион Гай. Джейк облегченно вздохнул, увидев, что храбрый воин уцелел в бою с чудищами. Его одежда была в крови, рука покоилась на перевязи, но, оказалось, он по-прежнему несет службу, расчищая путь для человека, шедшего позади. Старейшина Тиберий опирался на посох, бинт стягивал ногу от лодыжки до середины бедра. Очевидно, каждый шаг причинял ему боль, но голос был тверд, как всегда.
— Что ты говорил о щите? — спросил он.
Пиндару захотелось обнять отца, но он справился с собой. Он больше не мальчик. Салютуя, воин ударил себя кулаком в грудь.
— Отец… Старейшина Тиберий! Джейк Рэнсом восстановил силы долины.
Тиберий повернулся к Джейку и строго спросил:
— Это правда?
— Я был не один, — кивнул Джейк и указал на друзей — Пиндара, Марику и Бачуюка. — Мы все делали вместе.
Оценивающе оглядев подростков, римлянин направился к замку. Без слов было ясно, что компанию приглашают идти следом.
— Расскажете обо всем в более спокойной обстановке, — произнес старейшина. — И магистры захотят узнать о ваших подвигах.
Марика едва не упала при этих словах, но Джейк вовремя подхватил ее под руку.
— Освободить дорогу! — крикнул Гай, разгоняя толпу.
Девочка подбежала к отцу Пиндара и смущенно дернула его за рукав.
— Старейшина Тиберий, вы сказали «магистры»? — Голос ее дрожал от волнения. — Но ведь Освин предал город.
Джейк с нарастающей тревогой подошел ближе. Неужели после всего, что случилось, предатель все-таки выжил? Тиберий лишь кивнул в ответ.
