Кассандра провела рукой по бедру, отдаваясь воспоминаниям. Могли ли их отношения сложиться по-другому? Обхватив руками нижнюю часть живота, Кассандра закрыла глаза, ненавидя себя за одну только мысль об этом. "Будь ты проклят, Пейнтер Кроу!" Однако бесполезно фантазировать, гадая о том, чего никогда уже не будет. К тому же все равно кончилось бы все плохо. Этому Кассандру научил весь ее опыт. Сначала ее родной отец, который повадился забираться ночами к ней в постель с тех пор, как ей исполнилось одиннадцать лет, – одурманенный наркотиками, угрожающий, обещающий. Кассандра нашла утешение в книгах, возведя стену, отделившую ее от остального мира. Из книг она узнала, как инъекция калия может остановить сердце. Причем обнаружить это практически невозможно. В тот день, когда ей исполнилось семнадцать лет, ее отца нашли мертвым в своей постели. Никто не обратил внимания на след от укола, затерявшийся среди многих ему подобных. Правда, у матери Кассандры возникли какие-то подозрения, и с тех пор она стала бояться дочери.
Не имея никаких причин оставаться дома, Кассандра завербовалась в армию, как только ей исполнилось восемнадцать. Она нашла наслаждение в том, чтобы закалять себя духовно и физически, проверять пределы своих способностей. Затем поступило предложение зачислить ее в части специального назначения. Это была большая честь, однако не все придерживались такого мнения. Во время обучения в школе в Форт-Брэгге один сержант затащил Кассандру в глухой угол, повалил на землю, разорвал на груди рубашку и издевательски нежно спросил: "Ну, сучка, кто теперь будет твоим папочкой?"
В этом была его роковая ошибка. Он получил переломы обеих ног. Половые органы ему так и не смогли вылечить. Кассандре разрешили оставить службу при условии, что она будет держать язык за зубами. Хранить секреты Кассандра научилась хорошо. Затем ее пригласили в "Сигму", потом в Гильдию. И в том и в другом случае речь шла о том, чтобы стать еще сильнее. Кассандра согласилась. А потом знакомство с Пейнтером, его улыбка, спокойствие...
Кассандра ощутила прилив боли. Жив или мертв? Она должна знать наверняка. Знающая по собственному опыту, как опасно строить догадки, Кассандра решила подготовиться к любым непредвиденным случайностям. Порывисто встав с дивана, она подошла к столу с оборудованием. Портативный компьютер был включен. Кассандра проверила сигнал от микропередатчика, вживленного в тело пленницы, затем вызвала карту системы Джи-пи-эс. На экране появилась трехмерная решетка. Микропередатчик, обозначенный вращающимся голубым кружочком, показал, что хранительница музея находится в своей камере. Если Пейнтер остался жив, он обязательно придет за ней.
Кассандра задумчиво смотрела на экран. Пусть пленница думает, что ей удалось одержать верх. Кассандра, смотревшая дальше, считала это лишь временной победой. Она усовершенствовала под кожный передатчик, разработанный Пейнтером, добавив к нему другое устройство, созданное в Гильдии. Для этого потребовалось увеличить мощность элемента питания. Теперь Кассандра может в любой момент привести в действие крошечный заряд взрывчатого вещества огромной мощности, одним нажатием клавиши убить пленницу, раздробив ей спинной мозг. Так что если Пейнтер жив, пусть приходит. Кассандра готова положить конец всем неопределенностям.
* * *
13 часов 32 минуты
Все лежали на песке, обессиленные, не в силах шелохнуться. Грузовик с поднятым капотом стоял в облаке пара на узкой прибрежной дороге. Полоса белого песка, изогнувшаяся дугой, была ограничена с обеих сторон острыми скалами из известняка. Место было пустынным, расположенным вдалеке от населенных пунктов. Пейнтер смотрел на юг, пытаясь проникнуть взглядом через те пятьдесят с небольшим миль, что отделяли его от Салалы. Сафия должна быть там. Пейнтер молил Бога, чтобы не опоздать. У него за спиной Омаха и трое "призраков пустыни", склонившись над двигателем грузовика, оживленно спорили по-арабски. Остальные укрылись в спасительную тень скал и рухнули на землю, изможденные тряской всю ночь по неровной дороге. Стальное дно кузова беспощадно передавало все ухабы и рытвины, которых на прибрежном проселке было в изобилии.
Пейнтеру удалось урвать несколько разрозненных минут сна, наполненных кошмарными видениями, однако отдыхом это считать было нельзя. Он ощупал заплывший левый глаз. Боль заставила его переключиться на настоящее. Путешествие, хотя и безостановочное, оказалось долгим; отвратительное состояние старой дороги существенно ограничивало скорость грузовика. А теперь лопнул патрубок системы охлаждения. Задержка грозила поставить под угрозу все. Услышав хруст песка, Пейнтер обернулся и увидел Корал. На молодой женщине был свободный халат, слишком короткий по восточным меркам, из-под которого торчали голые лодыжки. Волосы и лицо были перепачканы машинным маслом.
– Мы опаздываем, – сказала Корал.
Пейнтер кивнул.
– Но насколько?
Корал взглянула на хронометр "Брайтлингер", каким пользуются аквалангисты. В отряде "Сигма " она считалась одним из лучших стратегов.
– По моим оценкам, отряд Кассандры высадился в Салале не позднее десяти часов утра. Задержка была вызвана тем, что Кассандра не хотела навлечь на себя подозрения в связи со взрывом "Шабаба Омани". В городе у нее наверняка оборудована конспиративная квартира.
– Лучший и худший сценарии развития событий?
– Сначала худший. Кассандра добралась до гробницы два часа назад. Теперь лучший. Она только отправляется в путь.
Пейнтер покачал головой.
– Рамки небольшие.
– Да, не надо тешить себя несбыточными надеждами. – Корал посмотрела ему в лицо. – Нападавшие продемонстрировали напор и целеустремленность. Одержав победу на море, они будут действовать с удвоенной решительностью. И все-таки кое-что у нас есть.
– Что именно?
– Несмотря ни на что, эти люди будут и дальше соблюдать максимальную осторожность.
Пейнтер нахмурился. Корал объяснила:
– Ты уже говорил про элемент внезапности. На самом деле наша сила не в этом. Из личного дела капитана Санчес я заключила, что она не из тех, кто идет на риск. Она будет вести себя так, словно ожидает преследования.
– И в этом наше преимущество? Не понимаю.
– Когда человек постоянно оглядывается назад, он чаще спотыкается.
– Корал, это уже какой-то дзен-буддизм.
Она пожала плечами.
– Моя мать была буддисткой.
Пейнтер недоуменно посмотрел на нее. Эти слова были произнесены с такой невозмутимостью, что он не мог определить, шутит Корал или говорит серьезно.
– Отлично! – вдруг послышался крик Омахи.
Двигатель чихнул, заворчал и наконец ожил. Еще более шумно, чем раньше, но все же он заработал.
– Всем в машину!
Недовольно бормоча, остальные поднялись с песка. Пейнтер забрался в кузов первым и помог подняться Каре. Он заметил, что у нее дрожит рука.
