– Ты меня практически убедила, но мне все равно нужны доказательства, – Алексио резко взял невесту за руку и увлек следом за собой.
Теряясь в догадках о происходящем, Динайри практически бежала за принцем, крепко сжимающим ее руку.
Покинув дворец, молодые люди удалились в глубь сада. Следуя за наследником по лабиринту гравиевых дорожек, девушка чувствовала, как страх постепенно сковывает ее сердце. А когда они остановились перед маленькой пустынной часовней, дурное предчувствие нахлынуло на Динайри. Но отступать было поздно. Напомнив себе еще раз, что она дочь своего отца и сестра своего брата, девушка без вопросов шагнула следом за женихом в плотный полумрак.
Алексио отодвинул алтарь и зажег вынутый из кармана его атласного камзола фонарь.
Свет упал на ведущие вниз ступени. Не выпуская руки невесты, принц шагнул в отверстие под алтарем.
Ступени оказались неровными и крутыми, и девушка, боясь запнуться, старалась подобрать свободной рукой подол длинного платья, поскольку не была уверена, что жених пожелает удержать ее от падения.
Лестница закончилась, и перед молодыми людьми предстал достаточно узкий коридор, где они едва вдвоем помещались.
Раздался треск ткани: кружевной подол пышного платья не выдержал контакта с очередным острым камнем, торчащим из стенной кладки.
Вскоре по обеим сторонам коридора появились низкие металлические двери, временами изъеденные ржавчиной. Запах сырости и помета водящихся здесь грызунов вызывал дурноту у Динайри, никогда ранее не бывавшей в подобных местах.
Страх в душе будущей принцессы достиг своего апогея, ее бросило в холодный пот.
В этот момент Алексио остановился перед очередной дверью, причем столь неожиданно и резко, что не упасть навзничь Динайри помогли лишь каблуки, застрявшие между напольной кладкой.
Принц прислонил большой палец к едва видимой в стене панели, и дверь с тихим скрипом отъехала в сторону, впуская молодых людей в прямоугольную комнату, единственным источником света в которой был фонарь в руке наследника.
Внутри помещения стоял еще более насыщенный аромат, чем в коридоре, он буквально сбивал Динайри с ног, из последних сил сохраняющую стойкость.
Свет от фонаря разогнал зловещий мрак, и Динайри поняла, что они здесь не одни.
В дальнем углу помещения буквой «X» стоял крест, к которому был привязан какой-то человек.
Смех, раздавшийся из горла Алексио, напугал девушку еще больше, чем помещение, где они находились.
Принц подошел к пленнику и дернул за белокурые волосы, заставив поднять вверх бледное лицо со следами запекшейся крови.
Что-то в этом исхудавшем и изможденном лице показалось знакомым Динайри. Прошла секунда, и девушка едва сдержала готовый вырваться из груди крик: «Лукас!».
Это был именно он. Конечно, годы и в первую очередь темница почти до неузнаваемости изменили внешность ее первой любви, а некогда волновавшие ее голубые глаза потеряли свой блеск.
Динайри совершенно растерялась, ей захотелось убежать и спрятаться, но страх парализовал ее, заставив стоять на месте.
– Как тебе мой свадебный подарок? – хищно улыбнулся невесте принц.
– Какой именно? – из последних сил пытаясь оставаться в сознании, спросила она.
– Как?! – картинно улыбнулся Алексио. – Ты не узнала своего жениха? – наследник престола с силой дернул пленника за волосы, демонстрируя девушке со следами запекшейся крови лицо. – Помнится, вы не так давно расстались.
– Он не был моим женихом, – пробормотала Динайри, чувствуя, как мир вокруг нее начинает вращаться, постепенно наращивая темп.
– А вот он так не считает, – Алексио еще раз дернул за волосы никак не реагировавшего на происходящее элийца. – Кстати, ты в курсе, что в нем течет кровь касты жрецов?
– Нет, мой принц, – ответила Динайри, чувствуя, как от страха перед будущим мужем у нее начинают подгибаться колени.
Алексио этого не замечал, будучи всецело поглощен пленником.
– Динайри, признайся мне, ты веришь в элийскую легенду о Призрачной армии?
– Не знаю, мой принц, – едва слышно ответила девушка.
– А вот я верю, и твой Лукас тоже. Так ведь? – спросил он безвольно висящего на кресте пленника.
Не получив ответа, принц достал острое, походящее на шило, оружие и с силой вогнал его в руку пленника.
Боль заставила Лукаса дернуться и застонать.
Не в силах смотреть на страдания своей юношеской любви, Динайри закрыла глаза. Алексио же, напротив, только воодушевился.
– Помнишь, что говорится в Легенде о пробуждении Призрачной армии? – спросил он у невесты, возбужденно кружа вокруг деревянного креста.
Динайри не знала и не хотела знать, что именно хочет от нее услышать принц. Алексио же, проигнорировав ее молчание, вожделенно продолжил:
– «И смерть примет Избранного в свои объятья, и поразится она своему бессилию, ибо пробудятся во мраке космоса тысячи кораблей и напоят они своей силой Избранного, и разомкнутся руки смерти, и поймет она, что не властна боле над тем, что пробудили живые корабли…» Только вот мне кажется, – рассуждал он, подойдя с хищной улыбкой к невесте, – вряд ли речь идет именно о смерти, скорее всего, имеется в виду некое пограничное состояние. Но как же трудно поймать этот баланс! – раздосадованно произнес он, вонзая «шило» в очередной раз потерявшего сознание пленника.
Динайри чувствовала, что отключается, но Алексио, подойдя к невесте вплотную, с силой сжал ее руку, приводя в чувство.
– Вот что, – дрожа от возбуждения, произнес он, – на этот раз все сделаешь ты.
С ужасом взглянув на принца, девушка поняла, что тот протягивает ей широкий, остро заточенный кинжал.
– Ну? – спросил он. – Ты собираешься мне доказать свою любовь? Заодно проверим, является ли твой бывший женишок Избранным, – прошептал, дрожа от возбуждения, Алексио, вкладывая в ее оцепеневшие руки оружие.
– Вы хотите… – девушка сглотнула, не решаясь произнести ужасающую ее фразу вслух, – чтобы… – она еще раз сглотнула, – я… его убила? – едва слышно закончила она предложение, чувствуя, что начинает опускаться на пол.
– Нет, – принц с силой дернул ее вверх, принуждая стоять, – это было бы скучно, а я не люблю, когда скучно, – посетовал наследник престола, рисуя холодными пальцами невидимые узоры на щеке невесты. – Заставь меня убедиться в твоей любви, – прошептал он, наклоняясь к невесте и касаясь губами ее обнаженной шеи.
– Как именно?! – не в силах унять дрожь в голосе, прошептала Динайри.
– Для начала вырежи ему глаза, которыми он смел смотреть на мою невесту, – прошептал, с каждой секундой больше возбуждаясь, принц.
Девушку колотило. Она смотрела на Лукаса, чувствуя в ладони холодный эфес оружия, и понимала, что скорее вонзит клинок в сердце себе, чем причинит вред кому бы то ни было.
