— Так точно, сэр. Кроме того, мы получили запрос из Рима. Ватикан и служба карабинеров тоже не имеют никаких известий, и это их очень беспокоит.
Необходимо предоставить им какие-то объяснения, иначе реакция со стороны властей Европейского союза может оказаться весьма резкой. Пейнтер задумался. У европейцев не займёт много времени выяснить курс реактивного самолёта, так почему бы не предоставить им эту информацию? Возможно, этого окажется достаточно.
— Будь с ними поласковее, — сказал он наконец. — Сообщи им про полет в Марсель и скажи, что, как только у нас появится дополнительная информация, мы сразу же поделимся ею.
— Понял, сэр. Будет сделано.
Пейнтер смотрел на тёмный монитор своего компьютера. У него был небольшой выбор.
— После того как разберёшься с европейцами, я хочу, чтобы ты выполнил для меня одно поручение. Ты должен съездить в АПРОП.
Логан наморщил лоб.
— Мне нужно, чтобы ты отвёз кое-что доктору Шону Макнайту. Лично! — Пейнтер бросил на стол запечатанный конверт в твёрдой красной папке. — Но ни одна живая душа не должна знать о том, что ты туда отправляешься.
Глаза Логана недоуменно расширились, но он кивнул.
— Будет сделано, сэр, — повторил он, взял папку и, сунув её под мышку, повернулся к выходу.
— Полная секретность! — сказал ему вслед Пейнтер.
— Можете положиться на меня, сэр, — твёрдо сказал Логан и захлопнул за собой дверь.
Замок резко щёлкнул.
Пейнтер вновь повернулся к компьютеру и включил монитор. На экране высветилась карта Средиземноморья, исчерченная жёлтыми и синими линиями. Они обозначали траектории спутников слежения. Пейнтер навёл курсор на одну из них. Спутник НРС новейшей конструкции, получивший ласковое прозвище «Ястребок». Щёлкнув мышкой по линии, Пейнтер вывел на экран параметры траектории «Ястребка» и другие данные.
В строку поиска Пейнтер ввёл название города: «Марсель», и на экране запестрели цифры и таблицы. Пейнтер сверился с метеорологической картой Национальной администрации по атмосфере и океану. На южные районы Франции надвигался грозовой фронт. Плотная облачность затруднит спутнику-шпиону его работу.
Пейнтер посмотрел на часы, а затем снял трубку и вызвал дежурного офицера.
— Как только Логан Грегори выйдет из командного центра, немедленно поставьте меня в известность.
— Есть, сэр.
Пейнтер повесил трубку. Теперь каждая секунда — на вес золота.
Он подождал ещё четверть часа, наблюдая за тем, как тяжёлые облака заволакивают Западную Европу.
— Ну давай же, давай! — бормотал он.
Наконец зазвонил телефон. Получив сообщение о том, что Логан покинул здание, Пейнтер встал из-за стола и вышел из кабинета. Центр спутникового слежения располагался этажом ниже, по соседству с кабинетом Логана. Торопливо войдя в зал, Пейнтер застал там лишь техника, одиноко сидевшего в окружении бесчисленных компьютеров и мониторов. Тот был удивлён внезапным появлением директора и от неожиданности вскочил на ноги.
— Директор Кроу… сэр… Чем могу помочь?
— Я хочу, чтобы вы перехватили картинку со спутника НРС НЕ-4.
— «Ястребка»? Пейнтер кивнул.
— Но, сэр, мы не имеем доступа…
Пейнтер положил на стол перед ним лист с длинным рядом цифр — код доступа к каналу «Ястребка». Его предоставил Пейнтеру Шон Макнайт, причём всего через полчаса код должны были сменить.
От удивления техник вытаращил глаза, но тут же принялся за работу, заметив при этом:
— Вам не стоило беспокоиться, спускаясь сюда лично. Доктор Грегори мог бы передать мне код, а я ретранслировал бы картинку прямо в ваш кабинет.
— Логан уехал по делам. — Пейнтер доверительным жестом положил ладонь на плечо техника. — И вот ещё что. После просмотра картинка этого перехвата должна быть немедленно уничтожена. Никакой видеозаписи. И ни единого слова о том, что перехват вообще имел место. Никому! Даже здесь, в «Сигме».
— Так точно, сэр. Картинка пойдёт на этом мониторе, — указал техник. — Кроме того, мне понадобятся координаты прибора спутникового ориентирования на местности от нулевого значения.
Пейнтер предоставил ему необходимые данные. Прошедшая после этого минута показалась ему часом. Наконец на экране возникло тёмное изображение взлётного поля.
Аэропорт Марселя.
Пейнтер велел технику увеличить определённый участок самолётной стоянки. Изображение мигнуло, стало расплывчатым, но потом снова прояснилось. Теперь на мониторе был маленький самолёт. «Ситейшн-Х». Он стоял рядом с выходом с поля, его дверь была открыта. Пейнтер подался вперёд, заслонив монитор своим телом. Неужели он опоздал?
Но тут он заметил какое-то движение. В поле зрения директора возникла сначала одна фигура, затем вторая. Они поспешно спустились по трапу. Пейнтеру не было нужды снова увеличивать картинку, чтобы разглядеть их лица. Это были монсиньор Верона и Кэт Брайент.
Пейнтер ждал. А вдруг французские таможенники подсунули им дезинформацию и на борту находится вся группа? На экране зарябили тёмные точки. — Начинается непогода, — пояснил техник. Пейнтер не отрывал глаз от экрана, но из самолёта больше никто не появился. Кэт и монсиньор исчезли в воротах аэропорта. Не переставая хмуриться, директор велел технику отключиться от спутника, поблагодарил его и отошёл в сторону. Где же, черт побери, Грей?
1 час 04 минуты (местное время)
Женева, Швейцария
Грей сидел в салоне первого класса самолёта компании «Иджипт эйр». Он вынужден был отдать должное ордену дракона: они не стеснялись в расходах. Он оглядел небольшой салон: восемь кресел, пять пассажиров. Двое из них наверняка были шпионами ордена и следили за ним.
Впрочем, сейчас его это не волновало. Он всячески демонстрировал покладистость. До поры до времени.
Он забрал билет на самолёт и фальшивые документы на своё имя из камеры хранения на автовокзале и прямо оттуда отправился в аэропорт. Четырехчасовой перелёт казался ему нескончаемым. Он вкусно поел, выпил два бокала красного вина, посмотрел какой-то фильм с Джулией Робертс в главной роли и даже вздремнул минут сорок.
Проснувшись, Грей стал смотреть в иллюминатор. Золотой ключ на цепочке висел у него на груди. Тепло от тела Грея нагрело металл, но он все равно казался холодным и тяжёлым. Он весил целых две человеческие жизни!
Грей вспомнил Монка — лёгкого в общении, остроглазого человека с большим сердцем. А потом Рейчел — сплав стали и шелка, немного загадочную и знающую, казалось, все на свете. Но последний разговор с Рейчел застал Грея врасплох, столько страха и паники звучало в её голосе. Он скривился от душевной боли при мысли о том, что она будет оставаться заложницей до его прибытия.
