В зале тут же появился невысокий серьезный мужчина со строгим взглядом. Он коротко поговорил по мобильнику и попросил всех оставаться на местах. Через пять минут в кафе вбежали двое людей со значками «Охрана», а еще через несколько минут – трое полицейских: два совсем молодых, а третий постарше, с усами. Катя все еще мелко дрожала и плохо реагировала на окружающих. Ирина держала ее за руку и просила успокоиться. Вдруг рядом с ней раздался громкий, визгливый женский голос:
– Это они! Вот эти двое!
Оглянувшись, она увидела женщину с красно-фиолетовыми волосами. Она уже давно доела сливки и теперь размахивала руками, стараясь привлечь к себе внимание. Один из полицейских подошел к ней, и женщина, показав пальцем на Ирину, радостно воскликнула:
– Это она! Я слышала, как она собиралась его убить!
– Да что вы говорите? – недоверчиво переспросил усатый полицейский, повернувшись к Ирине. – Так-таки и слышали это?
– Честное слово! – тетка от возбуждения подпрыгивала на стуле. – Своими ушами я слышала! Его, говорит, надо убить! И эта, вторая, толстая, ее поддержала, говорит – если надо убить, так непременно убивай… Ты, говорит, молодец, так хорошо все придумала!
– Разберемся, – проговорил полицейский и приблизился к подругам. – Попрошу ваши документы, гражданочки!
Ирина схватилась за сумочку и поняла, что никаких документов у нее нет. Паспорт она опасалась носить с собой – если вытащат, то потом набегаешься, пока новый получишь.
– Понимаете… – она смущенно развела руками.
– Так… – милиционер сразу посуровел, – значит, документов при себе не имеете? И у вас тоже нету? – он повернулся к Кате.
Разумеется, у Катерины тоже не оказалось паспорта.
– Как же вы так, гражданочки, – строго сказал старший полицейский, – разгуливаете по городу без документов, как какой-нибудь несознательный элемент. Город большой, всякое может случиться, удостоверение личности всегда с собой иметь нужно.
– Сами же твердите по радио и телевидению, чтобы паспорт без надобности с собой не носить, – не удержалась Ирина, – ведь воруют же.
– Воруют, – подтвердил полицейский, – и даже убивают. Вот как сейчас, в мужском туалете.
В это время Катя выпала из ступора. Она перестала трястись и качаться на стуле, поглядела осмысленно и даже сердито.
– На что это вы, интересно, намекаете? – закричала она. – За кого вы нас принимаете? По-вашему, это мы того мужика прирезали? Да вы больше ту ненормальную слушайте!
Ирина мысленно схватилась за сердце. Сейчас Катьку понесет. Характер у подруги нескандальный, но если уж попадет шлея под хвост… Такое бывает крайне редко, но сейчас, очевидно после пережитого стресса, Катериной овладел приступ немотивированной агрессии.
– Во-первых, – с металлом в голосе проговорил полицейский, и даже усы у него распушились, как у сердитого кота, – я ни на что не намекаю. Не имею такой привычки, профессия моя не позволяет. Во-вторых, отчего это вы свидетельницу ненормальной считаете? На мой взгляд, весьма толково гражданка все объясняет. Вы говорили о том, что потерпевшего следует убить?
Ирина невольно улыбнулась и только открыла рот, чтобы разъяснить недоразумение, как Катька снова все испортила.
– Конечно, ненормальная баба! – фыркнула она. – Какой нормальной женщине придет в голову выкрасить волосы в такой ультрафиолетовый цвет?
Краем глаза Ирина заметила, как один из блюстителей порядка, самый молодой, с детскими пухлыми губами, не выдержал и рассмеялся. Старший полицейский нахмурил брови, а тетка с красно-фиолетовой гривой ринулась к Кате, вопя во все горло:
– Сама ненормальная, убийца, маньячка!
– Таранькин! – рявкнул старший, и юный Таранькин перехватил крашеную тетку на полпути.
– Вы откуда знаете, что потерпевшего зарезали? – полицейский завис над Катей, но она нисколько не испугалась.
– Вы на меня не давите! – взвизгнула она. – Чего тут знать, когда у него нож из груди торчит?
– О, уже и нож разглядела! – обрадовался полицейский. – А может, ты его сама и прирезала? А иначе для чего было в мужской туалет тащиться? Следов ваших там множество…
– Но не на ноже ведь, – вступила Ирина, надеясь про себя, что Катька не совсем рехнулась и не трогала нож.
– Значит, так, дамочки, – сказал старший полицейский, – придется вам проехать в отделение. Там вас допросят по всем правилам, установят личность. Там вы и объясните, зачем хотели убить потерпевшего. Вы тоже поедете, – кивнул он тетке, – с вас показания снимут.
Тетка изменилась в лице, она вовсе не собиралась тратить свое время на пребывание в отделении полиции. Однако теперь отказаться было никак нельзя, с представителями закона не поспоришь.
– Так вам и нужно, убийцам, – с ненавистью прошипела она подругам, – теперь вас посадят, а может быть, вообще расстреляют!
Ирина только пожала плечами, но в Катьку словно бес вселился. Она ловко увернулась от полицейского, подскочила к свидетельнице и вцепилась ей в волосы. Тетка завизжала, полицейские бросились разнимать дерущихся. Ирина поняла, что лучшее, что она может сейчас сделать, – это помалкивать, а то полиция совсем озвереет, могут и побить.
Слава всем святым, их вывели через подсобку и по служебной лестнице. Ирина умерла бы от стыда, если пришлось бы идти по всему торговому центру в сопровождении полиции. На Катерину чуть не надели наручники, но в последний момент все-таки передумали.
В машине с решетками на окнах их встретил пьяненький мужичок самого страшного вида. Вместо одежды на нем были засаленные лохмотья, вместо зубов – одни дыры. Один глаз подбит, но зато второй смотрел бодро.
– Здрассти вам, с кисточкой! – весело приветствовал он подруг.
Ирина содрогнулась. Всю дорогу она боролась с подступающей тошнотой, потому что от соседа невыносимо воняло. Катерина громко возмущалась, пока Ирина не ткнула ее кулаком в бок и не приказала замолчать.
– И в полиции лучше помалкивай, я сама буду говорить! – шипела она. – Ты свое дело уже сделала, добилась, что нас в полицию забрали ни за что, так что теперь заглохни.
– Все равно я этого так не оставлю! – бурчала Катька. – Это же надо, приличных женщин арестовывают! Понятно теперь, почему в нашей стране такой разгул преступности, потому что они честных людей только сажают! Понятно, почему наш город называют криминальной столицей России!..
Ирине захотелось задать Катьке хорошую трепку. Очевидно, того же хотелось и представителям полиции, потому что они неодобрительно молчали.
Наконец машина затормозила.
– Задержанные, выходи по одному! – сказал Таранькин, раскрывая дверь.
«Дожили!» – с горечью подумала Ирина.
В отделении их разделили. Пьяненького бомжа под руки препроводили в подвал, по дороге он немузыкально пел что-то развеселое.
