После ткачей пришёл черед корабельной верфи. Мастера-датчане у меня были. Задачу я перед ними поставил, и работа началась. Со временем мне и всему венедскому сообществу понадобятся большие корабли, такие как галеоны и каракки. Но на пустом месте их не создашь. Нужна база, и ее основу закладывали пленники из Леддечепинга. Ударными темпами велась постройка корабельных сараев, и шло постоянное накопление необходимых ресурсов и материалов. Это долблёнку или дубас сделать относительно просто, а хорошее судно до ума довести и на воду спустить – серьёзная работа и огромный труд. Значит, нужно иметь корабельный лес и пеньку, клей и парусину, гвозди и доски, канаты и смолу. Много чего нужно, а этого нет. Поэтому ресурсы приходилось закупать в Роскилле и выменивать у соседей, а также думать над тем, как бы построить свою лесопилку. Но это дело уже на следующий год, когда к датским корабелам добавятся мастера из Новгорода, а пока, как я уже сказал, шла подготовка, и даны, которые все были семейными, пахали на перспективу.
Вот так в суете и заботах пролетел месяц, а за ним другой. Наступила осень, и я собрался в море. Давно не видел беременную жену, которая по-прежнему находилась в Чаруше, и не имел свежих новостей от ОБК. Опять же следовало отправить в гости к ладожским Соколам капитана Жарко на «Кресе» и подумать, куда сходить за добычей, а то после всех моих трат и полученного от Вартислава Никлотинга выкупа за пленных купцов оставалось всего полторы тысячи гривен. Однако лишь только я решил покинуть Рарог, как из Роскилле, где сидел князь Мстислав Виславит с варягами, пришло приглашение, по сути приказ: прибыть на большой совет всех островных владетелей. О чём пойдет речь, я догадывался. Наверняка Мстислав захочет поставить Зеландию, куда стеклись венеды из разных племён, под свою руку. Это вопрос чрезвычайно важный. Поэтому вместо Арконы я отправился в самый крупный город на острове.
Моя эскадра из трёх кораблей, на борту которых находилось двести сорок воинов, вышла из бухты Факсе и прошла в бухту Кете. Здесь дружина разгрузилась, и от Вартислав-гарда, бывшего замка Агерборг, вместе с бодричами мы двинулись в Роскилле. Добрались быстро, благо дороги имеются и идти не очень далеко. Расположились за новыми стенами, которые по приказу князя Мстислава очень быстро воздвигли на основе старых, немного передохнули, и, спустя сутки, начался совет островных владетелей.
Нас, тех, кто закрепился в Зеландии и на островах Мэн и Лоллани, на большой совет, который проходил в городском замке, прибыло двадцать девять человек. Причём девятнадцать новых феодалов являлись варягами с Руяна, а все остальные были бодричами, среди которых оказались всего один лютич и я, сам по себе, вольный стрелок Вадим Сокол. Помимо нас в большом замковом холле присутствовал держатель Роскилле князь Мстислав Виславит и представитель верховного жреца Векомира боян Брайко Ростич. Личности вокруг знакомые. Люди подобрались с хитринкой, но прямые. Так что серьёзный разговор начался сразу.
Перед нами выступил Мстислав, который объяснил, что происходит вокруг Зеландии.
Во-первых, в Ютландии буча и идёт необъявленная война между германцами и данами. Официально немцы защищают датские берега от нападений варягов, а местные ярлы им в этом помогают. Однако на деле южных католиков, которые никак не желают возвращаться в Саксонию и Гольштейн, убивают. Ночами, подло, исподтишка. Кто это делает? Разумеется, северные католики, даны, а раз так, то немцы отвечают ударом на удар, хотя тоже неявно.
Разумеется, священники пытаются примирить католиков. Однако лучшие церковные кадры погибли в Хедебю, Орхусе и Лунде, а заменить их некем. В Европе и так священнослужителей не хватает, поскольку многие отправляются в Святую землю и Арагон или борются против ереси катаров. По этой причине только слово Шарля Понтиньи ещё как-то сдерживает данов и германцев от открытого противостояния. Однако он один, хотя ему помогают церковники из Бремена и Виборга, и авторитетный цистерианец не может быть в десяти местах одновременно. Так что католики грызутся, и, пока в Ютландии неспокойно, мы можем делать свои дела и ни о чём особо не переживать. Впрочем, охранять берега и отлавливать пиратов всё равно придётся.
Во-вторых, отныне у нас имеется возможность проходить через пролив Каттегат. Значит, мы можем выбираться в океан и направлять корабли куда угодно, хоть в Англию, хоть во Францию, а хоть и в Испанию. Это раздолье, бей кого хочешь, за проливом своих нет, они за спиной остаются. Однако каждый отвечает сам за себя. Вышел в Северное море? Значит, будь готов к неприятностям и к тому, что помощи ждать неоткуда. Поэтому если и гулять во вражеских водах, то лишь в составе сильной эскадры.
Новоявленные зеландские феодалы встретили слова Мстислава одобрительным гулом. Мол, всё знаем, продолжай дальше, княже. И Виславит перешёл к основному вопросу: как жить дальше?
Часть вольных вождей его не поняла, и он пояснил. Есть Руян. Есть бодричи. Есть лютичи, и есть поморяне. Зеландия при этом сама по себе. Пока ещё. А что будет дальше, зависит только от тех, кто здесь живёт и имеет право принимать решения. Это в родных венедских краях слово князя может быть оспорено народом, воеводами, волхвами и старейшинами, а здесь этого ещё нет, и, скорее всего, ничего подобного в ближайшее время не будет. Земля не общинная. Она захвачена конкретным вождём, который является лидером дружины, и на мнение данов, которых он примучал, каждый из нас плевать хотел. Соответственно, есть выбор. Примкнуть к Руяну и признать над собой власть Мстислава, кстати, князь на это сильно рассчитывал, либо выбрать своего зеландского князя, который станет вровень с другими венедскими правителями.
Лично меня устраивал вариант административно примкнуть к Руяну, но только на первом этапе, пока на ноги не встану. Это мысли феодала и самостийника. А как патриот я хотел бы объединения всех венедов без разделения на племенные сообщества.
Впрочем, от меня пока мало что зависело. Решало большинство, а оно у нас откуда? Правильно, из племени ранов. Поэтому вожди Зеландии проголосовали за присоединение к Руяну. Под это дело мы сообща дали клятву по первому зову Мстислава выйти на защиту острова. Заодно разметили и расписали границы своих владений и разрешили несколько имущественных споров между нашими товарищами, которые никак не могли поделить датские деревеньки. О налоговых сборах, что характерно, речь не шла. Каждый вождь, новоявленный феодал, никому ничего не должен, разве что своим воинам, племени и родовым богам. А князь у нас пусть от добычи и собственных владений кормится. Благо территории на острове у него большие, и Роскилль под ним, и это не считая руянских земель для кормления дружины и Кореницы с Ральсвиком да Ругардом, так что ему хватит.
Совет продолжался весь день, и наконец, ближе к вечеру, пришло время расходиться. Я подошёл к Бранко Ростичу, который наблюдал за совещанием, но ни во что не вмешивался. Вот если бы кто-то против варяжских законов пошёл, тогда боян обязательно встал бы и сказал, что должен. Но всё было тихо, и, когда островные верховоды и князь двинулись на выход, Бранко поманил меня к себе.
Я сел в кресло рядом с ним:
– Всё прошло, как намечалось?
