– Как поживает миссис Холмс? – спросил он. – Надеюсь, здорова?
– Да, спасибо, у Фанни все хорошо.
Джон Хэй как-то в беседе с глазу на глаз заметил, что в тоне Уэнделла, когда тот говорит о жене, звучит нотка пренебрежения. Хэй и Адамс согласились, что у Фанни с Уэнделлом редкий пример чисто рассудочного брака.
Холмс опустил чашку с блюдцем на подставку, которую дворецкий пристроил поверх невысокого книжного шкафчика рядом с его креслом, и сказал в своей обычной прямолинейной манере:
– Я заехал, чтобы расспросить вас кое о каких слухах.
– О слухах? – У Адамса застучало сердце, хотя он и знал, что опасаться нечего. Лиззи Камерон никогда не раскроет содержание их личной переписки – особенно последнего и самого личного письма, которое Адамс отправил ей из Шотландии в Париж несколько месяцев назад. И все равно его пульс участился.
– Насчет гостей Хэя, – сказал Холмс.
Адамс поднял брови:
– Я не знал, что у Джона и Клары какие-то особенные гости. Впрочем, я долго был в отъезде.
– Хэй мне так и рассказал, когда я заглянул к нему несколько минут назад, – ответил Холмс. – Но, может, ваши слуги это обсуждают… мои-то обсуждают точно.
– Ваши слуги в Бостоне обсуждают гостей Хэя?! – улыбнулся Адамс.
– Нет, конечно. Но я в Вашингтоне уже несколько дней и, как всегда, взял с собою камердинера и повара.
Адамс оперся подбородком на сцепленные руки и широко улыбнулся:
– Я еще не успел услышать, о чем шепчутся слуги. Пожалуйста, Холмс, поделитесь со мной сплетнями.
Холмс вскинул руку – Адамс отметил, какие у него длинные пальцы с идеально ухоженными ногтями, – и сказал:
– Достоверно известно, что Генри Джеймс вернулся. Жил у Хэев последнюю неделю или около того, но сегодня я его у них не застал. Он только что переехал в меблированные комнаты по соседству. К миссис Стивенс, если не ошибаюсь.
– Кловер посоветовала Гарри остановиться там в его последний приезд, десять лет назад, – тихо проговорил Адамс.
Холмс нетерпеливо кивнул:
– Я заглянул к миссис Стивенс по пути к вам, но и Джеймс, и второй жилец, который вместе с ним гостил на прошлой неделе у Хэев, уже ушли.
– Интересно, что привело Гарри сюда? – задумчиво проговорил Адамс.
Уезжая из Америки в 1883-м после смерти родителей и всех неприятных хлопот с завещанием отца и собственностью в Олбани, Генри Джеймс в присутствии Адамса клялся, что больше он в Штаты ни ногой. Отныне его дом – Англия и Европа.
– Что бы ни привело, он старается свой приезд не афишировать, – сказал Холмс.
– Интересно – почему бы? Разве что… Но нет, Уильям в добром здравии, живет вместе с семьей в Италии, или в Швейцарии, или где там еще… С завещанием их сестры Алисы вроде никаких затруднений не было… Мисс Лоринг в прошлом году привезла прах бедняжки для захоронения на фамильном кладбище в Кембридже.
– Может быть, он не афиширует свой приезд из-за спутника, даже, вернее, спутников, – проговорил Холмс, подавшись вперед. – Оба они, насколько я слышал, довольно странные.
Адамс побарабанил пальцами по губам. При встречах в Англии и на континенте он замечал в отношениях Гарри к младшим собратьям по перу некую излишне скрываемую пылкость; если сплетня Уэнделла касалась связи Гарри с мужчиной, то Адамс решительно не желал ее слышать. Он надеялся, что выражение его лица, оставаясь нейтральным, предостережет чересчур прямолинейного Уэнделла от лишних слов.
– Что за спутники? – спросил Адамс, не выказывая особого любопытства. – Я уверен, это люди безупречной репутации, коль скоро он представил их Хэям.
Ему вспомнились слухи о безумствах Оскара Уайльда. Впрочем, он тут же с улыбкой отогнал эту мысль: Гарри, хоть и обожал сплетни не меньше своих эпистолярных приятелей, в личной жизни был исключительно скрытен.
– Конечно-конечно. Но один из них – Хэй сказал, он съехал несколько дней назад, – якобы не то норвежец, не то швед. Ян Сигерсон. Вы могли слышать про него год или два назад. Какой-то путешественник.
Адамс опустил красивые миниатюрные руки на колени:
– Сигерсон… Сигерсон… да, смутно припоминаю. Норвежец вроде бы. Года два назад его имя мелькало в газетах: он то ли взобрался на какую-то гору, то ли нашел перевал в Гималаях. Или прожил какое-то время в Тибете? Вот это и впрямь событие.
Адамс говорил как бывалый путешественник. После смерти Кловер он почти год скитался по Южным морям вместе с художником Джоном Ла Фаржем. И лишь телеграмма из Парижа… от Лиззи Камерон… заставила его сломя голову мчаться обратно.
Он постарался не думать о тех событиях и заговорил снова:
– Да, я определенно слышал про Яна Сигерсона. Так, значит, он в Америке вместе с Гарри. Странно, однако я не вижу, с какой стати Гарри скрывать своей визит от друзей. Быть может, мистер Сигерсон избегает шумихи, и Гарри не сообщал нам о своем приезде, пока тот не съедет.
– Слуги болтают не о нем, а о втором госте Хэев, тоже спутнике Джеймса.
Холмс достал из жилетного кармана, рядом с которым был приколот ключ «Фи-бета-каппы», часы и проверил время. До вокзала отсюда было совсем близко, и кеб Холмса по-прежнему ждал у дверей.
– Вы хотите, чтобы я угадал, кто этот второй гость? – с дружеской улыбкой спросил Адамс.
– Вы не угадаете и за сто лет, – веским, размеренным тоном ответил судья Холмс. – Это Шерлок Холмс.
Адамс весело расхохотался и даже хлопнул себя по коленям.
– Вы смеетесь, – заметил Холмс.
Старый приятель Адамса – они были знакомы больше тридцати лет – и прежде не отличался чувством юмора, по крайней мере таким, как у Джона Хэя или Кларенса Кинга, а став членом Верховного суда штата Массачусетс, сделался и вовсе серьезным до невозможности.
– Но разве Шерлок Холмс не вымышленный персонаж, создание романиста Конан Дойла? – риторически спросил Адамс. – Гарри что, привез мистера Дойла в Вашингтон?
– Нет, он привез Шерлока Холмса, – повторил Холмс. – Я почти заставил Джона Хэя в этом признаться, хотя он и связан словом. Во-первых, его слуги шепчутся, что в доме гостил лондонский детектив, а во-вторых, Клара Хэй под клятвенное обещание молчать рассказала сотне своих приятельниц, что у нее останавливался Шерлок Холмс.
– Может, ваш английский родственник? – с озорной улыбкой спросил Адамс.
– Если так, то я впервые о нем слышу. – Холмс вновь глянул на часы. – Мне пора идти, чтобы разобраться с багажом, прежде чем сесть на поезд.
Но прежде чем он поднялся с кресла, Адамс спросил:
– Этот Шерлок Холмс – тот самый второй жилец миссис Стивенс, которого вы хотели повидать вместе с Гарри сегодня утром?
– Да, – ответил Холмс.
