Тем не менее во время каждого его публичного выступления, особенно в Южной Калифорнии, ему продолжали задавать вопрос о пользе гормоне роста – причем иногда его задавали врачи, прописывающие инъекции этого гормона своим пациентам. Лонго всячески пытался убедить людей в том, что это плохая идея, но ему, судя по всему, не верили. Поэтому в 2007 г. он решил отправиться в Эквадор в поисках окончательных доказательств.
В конце концов он оказался в старом дребезжащем автомобиле, мчащем его по страшному горному серпантину на юг страны, в глубь Андских гор. Целью его путешествия была удаленная деревня под названием Сан-Винсент-дель-Рио, где он собирался исследовать одну очень необычную группу людей. Лонго давно подозревал, что высокие уровни факторов роста ведут к более короткой продолжительности жизни, однако до сих пор у него было очень мало данных, чтобы делать выводы. И вот недавно до него дошел слух о том, что эквадорский эндокринолог Хайме Гевара-Агирре изучает живущую глубоко в горах группу из ста местных жителей, которые могли дать Лонго ответ на его вопрос.
Эти маленькие люди страдают синдромом Ларона
{163}, также называемым «карликовостью Ларона» – редкой формой генетической мутации, которая также встречается у карликовых мышей (и у чихуахуа, если на то пошло). Эта мутация вызывает дефект рецепторов гормона роста в клетках, из-за чего организм практически не восприимчив к действию этого гормона. В результате рост человека не превышает 1 м 20 см. Считается, что эта форма генетической мутации затрагивает всего около трехсот человек во всем мире, и в этом удаленном уголке Эквадора сосредоточена группа из более чем ста ее носителей. Местные жители называют их viejitos, или «старичками», потому что они маленькие и морщинистые на вид, однако внутри они далеко не так стары, как кажется.
Доктор Гевара-Агирре изучал эту группу людей на протяжении более 20 лет, фактически работая их семейным врачом. Первоначально его заинтересовал их небольшой рост, что казалось явным физическим недостатком. Жизнь в удаленной сельской местности, в которой нет возможностей для личного развития, превратила многих из них в пьяниц, страдающих от соответствующих проблем со здоровьем. Они также постоянно ввязываются в драки – вероятно, из-за насмешек над собой. Но, несмотря на это, со временем Гевара-Агирре обнаружил одну интересную вещь: его подопечные никогда не умирали от рака. И никто из них не заболевал диабетом, хотя большинство из них страдали той или иной степенью ожирения. В то же время среди местного населения 20 % жителей без синдрома Ларона умирают от рака и по меньшей мере 5 % от последствий диабета.
Лонго предположил, что именно дефицит рецепторов гормона роста может защищать их от развития рака и диабета. В своей лаборатории он наблюдал аналогичную картину у мышей, червей и даже у дрожжей: ослабление сигнальных путей роста в клетках животных сопровождалось ростом продолжительности жизни. О реальной продолжительности жизни людей с синдромом Ларона судить было сложно: большинство из них погибали от несчастных случаев, в драках или от других проблем, вызванных алкоголизмом, но практически никто не умирал от типичных возрастных заболеваний.
«Они едят все, что хотят, они курят и пьют – и, несмотря на это, живут довольно долго», – сказал мне Лонго. На самом деле, после того как Лонго начал свое исследование, они стали питаться еще хуже, чем раньше, потребляя невероятные количества сладкой газировки и сладостей безо всякого чувства вины. «К сожалению, теперь они считают себя неуязвимыми, – посетовал он. – И стали совсем безрассудными».
Действительно, в определенном смысле эти люди защищены природой – в отличие от жителей Южной Калифорнии, которые добровольно накачивают себя гормоном роста и переключают свой «главный рубильник» в неправильном направлении. А также в отличие от большинства из нас, поскольку уровень гормона роста и инсулиноподобного фактора роста в крови может быть повышен не только посредством дорогостоящих инъекций, но и простым обедом в «Макдоналдсе».
Миллионы американцев, любителей фастфуда с его зашкаливающим содержанием углеводов, фактически сидят на той же гормональной терапии, что и Сьюзан Сомерс и доктор Лайф. Когда мы употребляем большое количество сахара – например, выпиваем баночку кока-колы, – наш организм реагирует на это выбросом инсулина, чтобы транспортировать весь этот сахар в клетки. Мало того что многие из этих калорий оседают в наших жировых клетках, превращая нас в подобие Фила Бруно, так еще и выброс инсулина запускает выработку знакомого нам инсулиноподобного фактора роста – ИПФР-1, – который непосредственно активизирует сигнальные пути TOR. В свою очередь, активизация «главного рубильника» TOR запускает процесс переработки этих калорий в белки – и рост клеток. Это хорошо, когда мы молоды, и плохо, когда нет.
Идея Лонго согласуется с результатами последних исследований в области питания, которые подтверждают, что сахар и углеводы – гораздо худшие злодеи, чем жиры, и что главная причина разгула ожирения, сердечно-сосудистых заболеваний и диабета может крыться в тех горах сахара, которые большинство из нас съедает ежегодно.
Лонго заходит еще дальше и предполагает, что диета с высоким содержанием белков может быть так же вредна, как и диета с высоким содержанием углеводов, по той же причине: избыточное потребление белка также активизирует рецепторы гормона роста и белок TOR – два главных двигателя клеточного старения.
В статье, опубликованной в марте 2014 г. в авторитетном журнале Cell Metabolism, Лонго и соавторы представили результаты своего 18-летнего исследования, доказавшего, что люди пожилого возраста, придерживающиеся диеты с большим содержанием молочных продуктов и мяса
{164}, намного чаще умирали от рака. Другими словами, потребление большого количества мяса является даже более серьезным фактором риска, ведущим к смерти, чем курение. В то же время люди, у которых доля белков в общем рационе не превышала 10 %, в среднем жили дольше тех людей, питание которых на треть состояло из белков. В точности как это рекомендует очень популярная сегодня «оздоровительная» белковая диета «Зона». И умеренные потребители мяса и молока подвергаются в четыре раза меньшему риску умереть от рака, чем мясоеды.
В поисках других примеров Лонго обратился к долгожителям из Молочьо, небольшого поселения в Калабрии на юге Италии, где родились его родители. Он подружился с одним из них, 109-летним певцом Сальваторе Карузо, который до сих пор живет один в своем доме – такая вот пасторальная версия Ирвинга Кана. Он никогда не ел жаренные в масле пирожки-кныши, а всю жизнь придерживался довольно здоровой диеты, состоящей из овощей, зелени, небольшого количества спагетти и вина. Мясо для него – редкая роскошь. Даже Лонго удивляется, как мало он ест. К такому ограниченному питанию Карузо и его ровесников приучила сама жизнь – пережитые ими война, бедность и голод. «Люди его возраста, которым сегодня исполнилось по 80–90 лет, пережили тяжелые времена, – говорит Лонго. – Но эти тяжелые времена научили их одной хорошей вещи – контролировать свое питание». Лонго считает, что ключом к долгой и здоровой жизни Карузо является его диета с низким содержанием белков и углеводов, которая держит под контролем его факторы роста и пути TOR и, таким образом, эффективно замедляет его старение.
