Глава 16
БАЙОН
7 июля, 6 часов 35 минут
Ангкор-Тхом, Камбоджа
Грей вместе с остальными подошел к массивным воротам комплекса Ангкор-Тхом, окруженного высокой стеной. Утреннее солнце, висящее над самым горизонтом, отбрасывало длинные тени на южную дамбу, по которой проходила дорожка. Стрекотали цикады, присоединяясь к хору пробуждающихся лягушек.
8 такой ранний час, кроме горстки туристов и пары буддийских монахов в ярко-оранжевых одеяниях, на дамбе никого не было. Протяженностью с целое футбольное поле, она была окаймлена по бокам двумя рядами изваяний: с одной стороны пятьдесят четыре божества, с другой – пятьдесят четыре демона. Они смотрели на ров, теперь практически полностью пересохший, а в древние времена кишащий крокодилами,- он защищал огромный город и находящийся внутри королевский дворец. Но сейчас от глубокого рва, ограниченного земляными насыпями, осталась только заросшая буйной, сочной травой канава, в которой кое-где блестели ленивые лужицы, затянутые изумрудной ряской.
Проходя мимо изваяний демонов, Вигор приблизился к одному из них и положил ладонь ему на голову.
– Бетон, – сказал он. – Оригиналы были в основном разворованы, хотя несколько скульптур хранятся в камбоджийских музеях.
– Будем надеяться, то, что мы ищем, не было похищено,- угрюмо промолвила Сейхан, судя по всему до сих пор не пришедшая в себя после разговора с Насером в микроавтобусе.
Грей упорно держался от нее на расстоянии. Он никак не мог решить, который из агентов «Гильдии» более опасен.
Отряд Насера из сорока человек в камуфляжной форме и черных беретах рассыпался впереди и сзади. Сам Насер держался в ярде позади своих пленников, постоянно с тревогой озираясь по сторонам. Кое-кто из туристов провожал любопытными взглядами такую многочисленную группу, однако большинство не обращало на нее никакого внимания. Здесь главным действующим лицом были величественные развалины.
Дамба вела к стенам из блоков латерита высотой тридцать футов, окружающим территорию площадью четыре квадратных мили, на которой раскинулся древний город. Именно там находилась конечная цель, храм Байон. Развалины города были до сих пор в значительной степени скрыты густыми тропическими зарослями. Огромные пальмы, возвышающиеся над стенами, отбрасывали тень на массивные восьмидесятифутовые ворота. На каменных стенах башни были высечены четыре громадных лица, смотрящих во все четыре стороны света.
Грей всмотрелся в эти лица, разукрашенные пестрым лишайником, покрытые трещинами. Несмотря на раны, нанесенные временем, в их выражении сохранилась какая-то умиротворенность: широкие лбы прикрывали глубоко посаженные глаза, полные губы мягко изгибались, не уступая в загадочности улыбке Моны Лизы.
– «Улыбка Ангкора»,- сказал Вигор, обратив внимание на взгляд Грея.- Это лик Локешвары, бодхисатвы сострадания. Грей задержал взгляд на огромном каменном изваянии, моля Бога о том, чтобы это сострадание распространилось и на Насера. Затем он взглянул на часы. Осталось двадцать пять минут до следующей часовой отметки, когда Насер отдаст приказ отрезать его матери еще один палец.
Для того чтобы этому помешать, им нужен какой-то прогресс: только так можно задобрить подонка, убедить его не спешить с расправой. Но какой именно?
Дыхание Грея стало учащенным. Его раздирали на части два взаимоисключающих мотива: стремление поспешить вперед и разыскать те материалы, которые остановят Насера, и такая же настоятельная необходимость как можно дольше потянуть время, дать директору Кроу возможность найти его родителей.
Борясь сам с собой, Грей отчаянно пытался сосредоточиться, найти золотую середину.
– Смотрите, слоны! – вдруг воскликнул Ковальски, возбужденно указывая в сторону массивных ворот.
Путаясь в полах длинного плаща, он сделал несколько торопливых шагов вперед.
Грей разглядел за воротами двух белесо-серых индийских слонов, которые стояли, безвольно опустив бивни, с глазами, облепленными мухами. Одному из туристов, обремененному здоровенным профессиональным фотоаппаратом на шее, помогали взобраться на спину гиганта, где было закреплено пестрое седло под названием «худа». Из залитой бетоном старой автомобильной покрышки торчала палка, на которой было закреплено объявление, приглашавшее на самых разных языках: «ПРОГУЛКИ НА СЛОНЕ ПО БАЙОНУ».
– Всего десять долларов,- прочитал вслух Ковальски.
– Полагаю, нам придется отправиться пешком,- разочаровал его Грей.
– Да, прямо через слоновье дерьмо. Скоро, очень скоро вы пожалеете о том, что не потратили эту десятку.
Закатив глаза, Грей махнул рукой, приглашая Ковальски пройти следом за людьми Насера в ворота, за которыми начинался Ангкор-Тхом.
От ворот отходила прямая мощеная дорожка, обсаженная высоким тенистым шелковым хлопчатником, чьи переплетенные корни обвивали каменные блоки. Все вокруг было усеяно упавшими с деревьев стручками с семенами, хрустевшими под ногами.
Впереди за густыми зарослями ничего не было видно.
– Далеко еще? – спросил Насер, приблизившись к ним, но оставаясь в нескольких шагах позади, держа руку в кармане куртки.
Вигор указал вперед:
– Храм Байон находится в джунглях, в миле отсюда. Сверившись с часами, Насер многозначительно посмотрел на Грея, не скрывая угрозы.
Мимо с грохотом прокатил моторикша – мопед с тарахтящим двухтактным двигателем и тесной кабинкой на двух пассажиров. Двое туристов сделали несколько снимков на цифровые «мыльницы», болтая по-немецки, и скрылись впереди.
Грей ускорил шаг, идя по следу выхлопных газов.
Ковальски уставился на густые заросли пальм и бамбуков, подозрительно наморщив лицо.
Вигор рассказывал на ходу:
– Когда-то здесь, в Ангкор-Тхоме, жило свыше ста тысяч человек.
– Жило где? – насмешливо спросил Ковальски.- На деревьях?
Вигор обвел тропические заросли рукой.
– Большинство зданий, в том числе королевский дворец, были построены из бамбука и дерева, поэтому они сгнили. И со временем их поглотили джунгли. Из камня возводились только храмы. Однако вот на этом самом месте когда-то находился оживленный мегаполис, с рынками, торговавшими рыбой и рисом, с дворами, кишащими свиньями и цыплятами. Строители, составлявшие план города, предусмотрели сеть каналов, снабжавших жителей водой. Здесь даже имелся королевский зоопарк, в котором ставились затейливые представления с участием животных. Жизнь в Ангкор-Тхоме била ключом. По праздникам небо расцвечивалось красочными фейерверками. Музыканты, числом превышающие воинов, били по тарелкам, колокольчикам и большим барабанам, играли на арфах и лютнях, дули в трубы, сделанные из рогов и ракушек.
– Прямо оркестр какой-то,- проворчал Ковальски, на которого слова прелата не произвели никакого впечатления.
