– Как я должен поступить?- Коммандера Пирса необходимо разыскать и вместе с Сейхан доставить к нам. Мне не остается выбора, кроме как расширить круг поисков, связаться с местными властями и ФБР. Я уже распорядился проверить все больницы и клиники. Нельзя позволить коммандеру Пирсу залечь на дно.
– Сэр, я бы предпочел в данной ситуации предоставить коммандеру Пирсу определенную свободу маневра. Чем больше света будет направлено в его сторону, тем с большей вероятностью это привлечет внимание Насера.
– Что ж, в таком случае мы постараемся задержать сразу двух оперативников «Гильдии».
Пейнтер не смог скрыть свое потрясение.
– Используя в качестве приманки Грея…
Шон Макнайт пристально посмотрел на него с экрана монитора. Только сейчас Пейнтер обратил внимание на натянутую позу начальника. На наглаженную рубашку и пиджак. До него вдруг дошло, что Макнайт, перед тем как позвонить ему, уже разговаривал с кем-то еще.
– Решение принял министр внутренней безопасности. И президент его утвердил. Оно окончательное.- Голос Макнайта стал твердым.- Необходимо любой ценой разыскать и доставить сюда Грея и эту террористку из «Гильдии».
Пейнтер не нашелся что ответить. Ответить было нечего. Таков был новый мир. Пейнтер медленно кивнул. Он подчинится.
И все же он хорошо знал Грея.
Подавшийся в бега, затравленный со всех сторон, этот человек совершит невозможное. Он спрячется так глубоко, что его никто не найдет.
3 часа 4 минуты
– Внизу, в вестибюле, я видел кафе,- пробормотал Ковальски.- Может, оно сейчас открыто. Кто-нибудь хочет чашечку кофе?
– Никто никуда не идет,- решительно заявил Грей.
Ковальски покачал головой:
– Да это я так, просто пошутил.
Не обращая на него внимания, Грей продолжал изучать сломанный обелиск Сейхан. Они находились в маленькой приемной зубоврачебного кабинета. Настольная лампа освещала тесное помещение, оформленное в обычном для подобных кабинетов стиле: стопка старых журналов на столе, абстрактные акварели на стенах, чахлый фикус в горшке и темный плоский экран телевизора на стене.
Сорок минут назад маленькая группа дошла по пешеходной тропе, петляющей по лесу, до края парка Гловера-Арчибольда. Тропа привела к улице, которая отделяла парк от территории Джорджтаунского университета. В этот час машин на ней не было. Беглецы поспешно перешли через улицу и, проскользнув между двумя научно-исследовательскими корпусами, добрались до здания, в котором размещалось стоматологическое отделение медицинского факультета. Сама клиника находилась чуть дальше, залитая ярким светом. Однако беглецы не рискнули идти туда, опасаясь быть обнаруженными.
Поэтому были приняты другие меры.
Сидящий в противоположном углу приемной Ковальски тихо выругался и скрестил руки на груди. Не вызывало сомнений, что, несмотря на недавние бурные события, великана терзает скука. Все ждали известий.
– Черт побери, ну почему так долго? – проворчал Ковальски.
Грей успел выяснить, что в прошлом он служил матросом в военно-морском флоте. Ковальски завербовали в «Сигму» после того, как он оказал содействие одной операции «Сигмы», проведенной в Бразилии. Пригласили его не за голову, а за мускулатуру. Пока они ждали в приемной, Ковальски даже попытался показать Грею раны, полученные при выполнении предыдущих заданий, но тот отказался. Великан никак не мог умолкнуть. Неудивительно, что ему поручили охрану, направив его одного, без напарника.
Однако это замечание Ковальски, как и все предыдущие, осталось без внимания.
Отец Грея лежал у стены на трех составленных рядом стульях. Глаза у него были закрыты, но он не спал. С сыном он не разговаривал.
– Значит, ты у нас что-то вроде ученого-шпиона,- сказал Грею отец, когда они добрались сюда.- Все сходится…
Грей так и не понял, что хотел сказать этой загадочной фразой отец, но сейчас был не тот момент, чтобы выяснять это. Чем скорее Сейхан будет поставлена на ноги и увезена подальше от его родителей, тем лучше… для всех.
Грей продолжал изучать обелиск. Он крутил его в руках, пристально рассматривая со всех сторон. Не вызывало сомнений, что возраст черного камня, поцарапанного, с обколотыми краями, насчитывает тысячелетия. Судя по виду, родиной его был Древний Египет, однако в этой области познания Грея были скудными. Даже предположение о происхождении обелиска было навеяно лишь египетским акцентом убийцы.
Однако в обелиске имелось кое-что определенно странное.
Грей перевернул отколовшуюся верхнюю часть. Снизу из камня торчал серебряный пруток толщиной приблизительно с мизинец. Потрогав его, Грей понял, что перед ним самая настоящая верхняя часть айсберга из пословицы. Внимательно изучив скол, он различил в камне тонкий древний шов, скрепленный каким-то цементирующим раствором, разглядеть который снаружи было невозможно. В действительности обелиск состоял из двух мраморных половин, склеенных вместе, внутри которых было что-то спрятано. Точно так же в толстой книге вырезают середину страниц, чтобы спрятать пистолет или драгоценности.
Грей вспомнил слова Сейхан: «Возможно, это спасет мир… если только уже не слишком поздно». Что бы она ни имела в виду, обелиск представлял такую важность, что ради него она отдала себя в руки Грею, предала «Гильдию».
Ему были нужны ответы.
Грей обернулся, услышав скрип открывшейся двери. Из кабинета вышла его мать, снимая с лица марлевую маску. Грей вскочил с места.
– Этой девушке чертовски повезло, – сказала мать. – Мы обработали рану, полностью остановив кровотечение, и сделали второе переливание крови. Мики не сомневается, что все будет в порядке. Сейчас он заканчивает бинтовать рану.
Она говорила про доктора Майкла Коррина, своего бывшего студента, который затем по ее рекомендации поступил на медицинский факультет. Для нее он по-прежнему оставался Мики. Глубина их отношений и взаимного доверия была такой, что в ответ на полуночный звонок доктор Коррин без колебаний согласился на тайную встречу в здании стоматологического отделения. Быстрое ультразвуковое обследование дало первую хорошую новость. Пуля не задела брюшную полость Сейхан, скользнув вдоль грудной кости.
– Когда раненую можно будет забрать отсюда? – спросил Грей.
– Мики считает, что ей, по крайней мере, еще несколько часов лучше остаться здесь.
– Такого времени у нас нет.
– Я ему все объяснила.
– Она в сознании? Мать кивнула.
– После первого переливания крови она пришла в себя. Мики накачал ее антибиотиками и обезболивающими. Она уже сидит.
– В таком случае нам пора идти.
Отстранив мать, Грей шагнул в кабинет. Он присутствовал при ультразвуковом обследовании, но затем доктор Коррин решительно выставил его из кабинета, не слушая никаких возражений. Рану он обрабатывал без свидетелей; ассистировала ему мать Грея.
