– Мастерка моя, – сообщил Гальяно. – Я ее снял после того, как во рву искупался.
– Повезло, что снял. А то б пришлось нам вас до ночи искать, а может, и ночью. Места тут – черт ногу сломит! Вы зачем через ограждение перелезли? – спросил он строго. – У вас мозги есть или нет? Велено же было за флажки не заходить!
– А мы и не заходили! – Гальяно развел руками. – Не видели мы флажков!
– Так уж и не видели? – По мрачному лицу охранника было видно, что он им не верит. Ни про незнакомца, ни про исчезнувшие флажки не верит.
– Свет вы тоже не видели? – спросил молчавший до этого Дэн.
– Свет? – Охранник пожал плечами. – Молнию, что ли?
– Нет, другой свет, зеленый!
– Не видел я ничего, а вы не выдумывайте, парни! Сначала флажки, потом мужик какой-то, теперь вот зеленый свет! Наказания вам не избежать, так и знайте!
Они молча переглянулись. Во взгляде Гальяно были удивление и обида, но возражать охраннику он не стал. Понял, наверное, что бесполезно.
– Ну что, будем выбираться? – Охранник посмотрел на пса, велел: – Грей, ко мне!
Пес вяло дернул хвостом, но на ноги все-таки встал. Его лапы тряслись так же сильно, как еще недавно тряслись Тучины поджилки.
– А как выбираться будем? – поинтересовался Матвей.
– По компасу. Как же иначе? – Охранник достал из нагрудного кармана компас, положил себе на ладонь.
Туча затаил дыхание. Если все, что здесь произошло, результат какой-то природной аномалии, компас обязательно отреагирует.
Компас не отреагировал, стрелка вела себя совершенно нормально. Значит, нет никакой природной аномалии. А что же тогда это было?..
Туча сунул руку в карман штанов, нащупал прохладный металл ключика.
На душе сразу стало легче и светлее. Хорошо, что в этой суете он его не потерял. Было бы надежнее повесить ключ на шею, но тогда ведь его все увидят. И девчонка тоже увидит. Нет, пусть уж лучше так, в кармане. А отдать ключ он не готов. Не готов, и все тут!
Пока Туча размышлял над собственной непорядочностью, охранник включил рацию и доложил:
– Отбой тревоги! Я их нашел. Нет, нормально, все целы и невредимы. Выбираемся, я на связи.
Из леса вышли на удивление быстро. Прошло всего каких-то пятнадцать минут, и набрели на ту самую развилку, которую видели во время похода к реке. Дальше дело пошло веселее, даже пес, кажется, наконец ожил. Первые капли первой в этом году грозы застали их у лагерного забора.
В лагере их уже ждали. В тесную сторожку охранника набилось столько народу, что не развернуться. Шаповалов с мрачным и не предвещающим ничего хорошего лицом сидел за обшарпанным столом, рядом на стуле пристроилась медсестра. Вид у нее был испуганный, словно это она сама заблудилась в лесу посреди грозы. Суворов метался по комнате, как тигр в клетке, и, даже когда они, промокшие до нитки и продрогшие до костей, переступили порог сторожки, он не успокоился. На лице начальника читалось бешенство пополам с облегчением.
– А вот и наши бегуны! – Шаповалов расцепил сплетенные в замок пальцы, побарабанил ими по столу. – На что вы рассчитывали, молодые люди? Думали, как партизаны, лесами-болотами добираться к своим? – Он говорил спокойно, но левый глаз за стеклами очков заметно подергивался.
– А мы никуда не бежали. – Гальяно клацнул зубами, просительно посмотрел на Суворова.
– А, что же, позвольте узнать, вы делали за ограждением? – спросил Шаповалов.
– Не было никакого ограждения, – поддержал Гальяно Матвей. – Мы шли, искали этот ваш нож, а потом вдруг поняли, что заблудились.
– Да что же вы врете! – Суворов стукнул кулаком по подоконнику, виновато улыбнулся в ответ на неодобрительное хмыканье Шаповалова. – Мы с ним, – быстрый взгляд на безучастного охранника, – проверили все. По периметру обошли. Все там в порядке, все на месте.
В подтверждение его слов охранник кивнул. Гальяно с Матвеем обменялись удивленными взглядами. Дэн с отсутствующим видом смотрел в окно. Туча тоже посмотрел и вздрогнул. С той стороны, в сплошной пелене дождя, угадывался хрупкий девичий силуэт. Он не мог видеть ее лица, но шкурой чувствовал, что она на него смотрит, и ни ливень, ни холод, ни грязное оконное стекло ей не помеха. В этот самый момент Туча понял – девчонка знает, что ключ у него. Это она следила за ним с той самой первой ночи. Удивительно, но даже этот факт не мог заставить его расстаться с ключом. Не сейчас. Может быть, чуть позже…
– Да не собирались мы никуда бежать! – Гальяно наконец пришел в себя и обрел дар речи. – Да вы что? Моя мамка знаете сколько сил потратила, чтобы путевку в этот ваш лагерь выбить?! Зачем мне сбегать?
– Хорошо, – Шаповалов кивнул, – допустим, бежать вы никуда не собирались, что все это, – он развел руками, – лишь последствия вашего легкомыслия и нежелания шагать в ногу с остальными, но вы, надеюсь, понимаете, какой чудовищный проступок совершили?
Они закивали, все четверо. То, что их исчезновение вызвало настоящий переполох, каждый прекрасно осознавал. Как и то, что наказание неминуемо. За таким человеком, как Шаповалов, не заржавеет.
Туча скосил взгляд на окно – девчонка исчезла. А может, ее и не было? Привиделась?
– Карцер! – коротко и веско сказал Шаповалов, вставая из-за стола. – На четыре часа всех!
– Антон Венедиктович! – вдруг заговорила молчавшая до этого медсестра, и на щеках ее полыхнул румянец. – Ну какой карцер?! Что вы такое говорите? Дети голодные, холодные! Их осмотреть нужно, накормить, в конце концов, а уже потом наказывать.
Туча заметил, как при слове «дети» болезненно поморщился Гальяно. Да уж, этот ребенком себя наверняка давно уже не считает.
Прежде чем ответить, Шаповалов долго молчал.
– Ну хорошо, – сказал он наконец. – Сегодня эта бравая четверка в вашем распоряжении, Леночка, но завтра сразу после завтрака эти господа отправятся в карцер! Я своих решений не меняю. А теперь предлагаю всем заняться делами. – Он, прихрамывая и опираясь на зонт-трость, вышел из сторожки.
– Ну? – Суворов обвел их мрачным взглядом. – Чего стоим? Марш в свою комнату переодеваться!
– А в медпункт? – Гальяно с надеждой посмотрел на медсестру.
– А зачем? – удивилась она.
– Как же – зачем?! А если мы простудимся?
– Вот когда простудитесь, тогда и приходите! – Она улыбнулась, но не сникшему Гальяно, а Суворову, сказала кокетливо: – Максим Дмитриевич, вы не проводите девушку в медпункт?
Гальяно громко, со свистом, втянул в себя воздух, бросил на Суворова испепеляющий взгляд, на который тот никак не отреагировал. Похоже, вожатый и в самом деле был очень зол.
– Провожу. – Суворов кивнул Леночке и тут же добавил, обращаясь уже к ним: – Обед через полчаса, так что поторопитесь. Никто вам отдельно стол накрывать не станет.
