– Воняет. – Туча бросил в сторону гари полный ненависти и отчаяния взгляд. – Но терпеть можно.
– Извини, что не позвали тебя с собой. У тебя был тяжелый день и дел полно, а мы в самом деле только оглядеться.
– Тут опасно. – Туча говорил спокойно, но лицо его оставалось напряженным.
– Нам ли не знать, – усмехнулся Дэн.
– Я о другом. Того, кто убил Суворова, так и не нашли. Он может прятаться где-то поблизости.
– Не думаю. – Дэн покачал головой. – Если эта сволочь и решила затаиться, то не здесь, а среди людей. Лешак давно мертв, Туча.
– Я знаю. Лешак мертв, но кто-то подхватил упавшее знамя.
– Имитатор? – спросил Матвей, оглядываясь по сторонам.
Сказать по правде, место для бесед они выбрали не самое удачное. Тринадцать лет назад Лешак попытался убить Суворова, а сейчас его грязное дело довел до конца какой-то сумасшедший последователь.
– Лешак не нападал на Суворова, – сказал Туча, но Матвей его не услышал…
Посреди подлеска за спиной Тучи стоял парнишка. Белая рубашка, темные брюки, черноволосая кудрявая голова.
– А этот что здесь делает? – Матвей нахмурился. – Эй, парень! Далековато ты от дома забрел!
Мальчишка вздрогнул, попятился.
– Ты чего это, Матюха? – шепотом спросил Гальяно. – Какой такой парень? Где?
Где? Да вот же он! Всего в каких-то пяти метрах. Рубашка выделяется белым пятном, как можно не заметить?!
– Матвей, там никого нет. – Дэн смотрел прямо на мальчика.
– Или все-таки есть? – все так же шепотом спросил Гальяно.
– Сейчас проверим.
Матвей потянулся было к кобуре, но передумал, решительным шагом направился к пацану. Тот не стал дожидаться, дал стрекача. Белая рубашка замелькала между черных стволов как маячок. Матвей двинулся следом. Он шел, всматриваясь в серое предгрозовое марево, кожей чувствуя обступающий со всех сторон холод, уже понимая, почему больше никто, кроме него, не видит мальчика. Мальчик был мертв…
– Подожди! – Матвей взмахнул рукой. – Не бойся, мы тебя не обидим!
Смешно. Что они могут сделать мертвому ребенку!
А мальчик его услышал, замер, тревожно глядя на приближающегося Матвея. Невысокий, худенький, лет десяти-одиннадцати, черноволосый, ясноглазый.
– Ты хочешь мне что-то сказать?
Мальчик ничего не ответил, присел на корточки, кончиками пальцев коснулся припорошенной иглицей земли.
– Кто там? – послышался за спиной встревоженный голос Гальяно. – Матюха, это Суворов?
– Нет, это не Суворов. – Медленно, стараясь не упустить мальчика из виду, он обернулся к Гальяно. – Это ребенок. Мне кажется…
Договорить он не успел – мальчик исчез, растворился в темноте, словно его и не было.
– Ты тоже их видишь? – к нему подошел Дэн и Туча.
– Кого?
– Призраков.
– Иногда.
– Нашего полку прибыло! – Гальяно похлопал его по плечу. – Нас, таких ненормальных, теперь двое. Только вот я не вижу никакого мальчика.
– Он уже ушел. Мне кажется, он хотел мне что-то сказать… Или показать. Вот тут он стоял.
В небе громыхнуло, на лицо упала тяжелая дождевая капля. Темнота сделалась почти ночной.
– Даже если показать, то мы ничего не увидим без фонарика. – Гальяно присел на корточки на том самом месте, где только что сидел мальчик. – Черт, холодно!
Да, холодно. Когда они приходят, всегда холодно. Со Ставром тоже так было…
– Ничего тут нет. – Гальяно коснулся земли. – Может быть, он здесь похоронен, этот мальчик? – Он посмотрел на них снизу вверх. – Предлагаю пометить чем-нибудь это место, а завтра вернуться поутру, потому что сегодня бесполезно. Сейчас как ливанет!
– Подожди. – Туча включил подсветку мобильного, выступил вперед, замер, к чему-то прислушиваясь, опустился на колени рядом с Гальяно, пошарил рукой по земле.
Где-то далеко послышался волчий вой. Они переглянулись – откуда здесь взяться волкам?
– Вы тоже это слышали? – спросил Гальяно, ни к кому конкретно не оборачиваясь.
– Этого только не хватало. – Матвей снова взялся за пистолет.
В ту же секунду, заглушая волчий вой, загремели раскаты грома, и небо разразилось не по-летнему холодным, невероятной силы ливнем. В воцарившемся хаосе они вмиг перестали видеть и слышать. Из всех имеющихся чувств у них осталось только осязание. Кто-то схватил Матвея за руку, голосом Гальяно заорал на ухо, стараясь перекричать гром:
– Что-то мне не нравится все это! Надо уходить!
Точно в подтверждение его слов ближайшее к ним дерево вспыхнуло, словно факел, освещая поляну тревожным красным светом. Молния! А молния в лесу – это не шутки. Гальяно прав, нужно уносить ноги.
– Уходим! – Дэн бросился к неподвижно стоящему на коленях Туче, потряс за плечо. – Ты слышишь? Нужно уходить отсюда!
Медленно, как в трансе, Туча поднялся на ноги. В синеватом свете мобильника лицо его казалось мертвенно-бледным, взгляд – отсутствующим.
– Да двигайтесь вы! – Гальяно рванул вперед, едва не сшибив Матвея с ног. – Сваливаем, пока весь этот чертов лес не превратился в пепелище!
Снова громыхнуло с такой силой, что заложило уши, к красному свету пожара прибавился неоново-белый свет от бьющих в землю молний. Их не пришлось просить дважды. Жить хотелось каждому. Они неслись по утопающему в потоках воды лесу, падали, поднимались, вздрагивали от громовых раскатов, каждый на свой лад проклиная грозу и Чудову гарь. Ливень стих, когда они, промокшие до нитки, выбрались к ведьминому затону и, не сговариваясь, рухнули на землю. В тот момент Матвею казалось, что силы покинули его навсегда.
– Ничего себе прогулочка, – задыхаясь, прохрипел Гальяно. – Давненько я так не бегал.
– Черт, вот как специально нас из лесу вытурили. – Матвей со злостью ударил кулаком по земле.
– Может, и специально. – Дэн сел, посмотрел на медленно светлеющее небо. – Видите?!
Небо над лесом все еще клубилось темными тучами, щерилось редкими молниями. Там, среди этой круговерти, столб бьющего снизу светло-зеленого цвета был едва различим. Но им хватило и этого, чтобы понять – очень скоро в их жизнь снова ворвется самая темная ночь.
– Ну, другого мы, в принципе, и не ожидали. – Гальяно похлопал себя по карманам, достал насквозь промокшую пачку сигарет. – Курить нечего, а хочется.
– Пойдемте уже домой. – Туча говорил с закрытыми глазами. Наверное, не хотел видеть блуждающий огонь, подтверждение их самых плохих предчувствий. – У меня есть и сигареты, и сигары, и алкоголь на любой вкус. И дамы, наверное, уже волнуются.
