— Извиняюсь,— пробасил Ковальски и поднял ствол пистолета к потолку.
Грей торопливо обогнул сбитого с толку телохранителя и заговорил:
— Не пугайтесь, мэм, все в порядке. Мы — из службы безопасности музея и расследуем обстоятельства незаконного проникновения.
Ковальски ткнул пистолетом в осколки вазы на полу.
— Ага. Какой-то тип раскокал эту штуку.
Засовывая оружие в кобуру, он поглядел на Грея, взглядом умоляя подтвердить его слова.
Женщина крепко прижимала к груди сумочку. Второй рукой она придерживала на кончике носа крошечные очки. Тоненькая, с коротко стриженными каштановыми волосами, она больше напоминала старшеклассницу, но по прищуренным, полным подозрительности глазам было видно, что ей по крайней мере на десяток лет больше.
— Могу я видеть ваши документы? — твердым голосом спросила она, оставаясь тем не менее рядом с открытой дверью.
Грей продемонстрировал ей свою черную идентификационную карточку, на которой имелась его фотография и золотая президентская печать.
— Если хотите, я назову вам телефонный номер, позвонив по которому вы сможете убедиться в том, что я говорю правду.
Все так же щурясь, женщина посмотрела на служебное удостоверение Грея и, похоже, немного расслабилась, хотя напряжение не до конца отпустило ее. Окинув хранилище взглядом, она спросила:
— Что-нибудь похищено?
— Вам виднее,— ответил Грей, надеясь извлечь пользу из этой неожиданно сложившейся ситуации.— Правда, мне показалось, что на этом столе не хватает одной монеты.
— Что-о? — Позабыв о страхе, она поспешила к ним, и после первого же взгляда на стол с монетами ее лицо превратилось в маску отчаяния.— О нет! Боже мой! Эту коллекцию нам на время передал музей в Дельфах.
Снова Дельфы.
Она посмотрела на куполообразный камень — тот самый, который, судя по всему, привлек внимание Полка. Ковальски стоял, опершись на него.
— Прошу вас, не прикасайтесь к этому.
Ковальски выпрямился и осуждающе посмотрел на свою ладонь, словно во всем была виновата она. Сам же он был настолько благопристоен, что зарделся от смущения.
— Извините.
— Могу ли я полюбопытствовать, что это такое? — равнодушным тоном спросил Грей, кивнув на каменное сооружение.
Женщина молитвенно сложила руки.
— Это жемчужина коллекции. Он займет почетное место в грядущей экспозиции. Благодарение небесам, что воры не надругались над ним.— Для пущей уверенности она обошла камень.— Ему больше тысячи шестисот лет.
— Но что это? — не отступал Грей.
—- Это называется омфал, что можно перевести примерно как «пуп». В Древней Греции омфал считался точкой, вокруг которой вращается мир, центром вселенной. С омфалом связано множество мифов, ему приписывалась огромная сила.
— Как же вам удалось его заполучить? Женщина кивнула в сторону стола.
— Он из той же коллекции, что и все это. Мы также приняли его на временное хранение от Дельфийского музея.
— Дельфы — это то место, где располагался храм Дельфийского оракула?
Женщина окинула Грея удивленным взглядом.
— Совершенно верно. Омфал находился во внутреннем святилище храма, считавшемся его самым сокровенным помещением.
— И это тот самый камень?
— Нет, к сожалению, это всего лишь копия. До последнего времени считалось, что это подлинный омфал, описанный в древних исторических трудах Плутарха и Сократа. Однако община дельфийских сестер-прорицательниц существовала три тысячелетия назад, а возраст этого камня, как недавно установили, едва превышает половину этого срока.
— Что же случилось с оригиналом?
— Никто не знает. Затерялся в пучинах истории.
Она выпрямилась и пошла к лабораторному халату, висевшему на крючке у двери. Надев его, женщина сняла с пиджака свою служебную карточку и прицепила ее к отвороту халата. Взглянув на нее, Грей увидел фотографию женщины и ее имя: «ПОЛК Э.».
— Полк...— произнес он вслух.
— Да, доктор Элизабет Полк,— подтвердила женщина.
Грей ощутил во всем теле покалывание. Так вот почему профессор пришел именно сюда.
— Вы, случайно, не знакомы с Арчибальдом Полком? Она посмотрела на него очень серьезным взглядом.
— Это мой отец. А что?
3
5 сентября, 19 часов 22 минуты
Вашингтон, округ Колумбия
— Мертв?
Грей сидел на краешке письменного стола в хранилище музея. Он понимал, какую боль испытывает женщина, выслушав то, что он был вынужден ей сказать. Элизабет Полк упала на стол и сгорбилась на нем в своем лабораторном халате. Слез не было, шок запер их внутри ее, но, как будто на всякий случай, она сняла свои узкие очки.
— Я слышала про стрельбу на Эспланаде,— бормотала женщина,— но и подумать не могла, что...— Она безнадежно покачала головой.— Весь день я провела в этом подвале.
«А сотовый телефон здесь наверняка не работает»,— мысленно отметил Грей. Неудивительно, что Пейнтер, который целый день пытался дозвониться до дочери Полка, потерпел фиаско. Она же в течение всего этого дня находилась в двух шагах от него, в чреве Музея естественной истории.
— Извините, что пристаю к вам с вопросами в такой тяжелый для вас момент,— проговорил он,— но все же когда вы видели отца в последний раз?
Женщина с усилием сглотнула, пытаясь взять себя в руки. Ее голос дрожал и срывался.
— Я... Я точно не помню. Примерно год назад. Мы были в ссоре. О господи, чего я только ему не наговорила...
В ее глазах читались боль и сожаление.
— Я уверен, он знал, что на самом деле вы любите его.
Ее глаза вспыхнули, но взгляд, устремленный на Грея, был тяжелым.
— Спасибо вам за эти слова. Но ведь вы его не знали!
Грей почувствовал, что под оболочкой тихони и книжного червя таится железная воля. Ее гнев не смутил его, поскольку он понимал: эти эмоции направлены не против него, а скорее внутрь ее самой. Ковальски, видимо почувствовав себя неловко, отошел в глубь хранилища.
Грей повернулся и указал на стол, где рядами были выложены монеты.
— Я знал вашего отца, поскольку именно на его теле мы нашли недостающую здесь монету.— Грей вспомнил пояснения, услышанные им от Пейнтера.— Монету, на одной стороне которой выбито изображение Фаустины Старшей, а на другой — Дельфийского храма.
Глаза женщины округлились. Она посмотрела на пустое место, где раньше лежала монета.
— Перед тем как его застрелили, он приходил сюда, в ваш офис.
